- Как-то вот получилось, – говорю ей.

- И Вы справляетесь без палочки?

- Да, мне какие-либо предметы оказались не нужны. Ещё перед отбытием проверил.

Что было совершеннейшей правдой – действительно проверял. Выхожу, и ловлю взгляд Гермионы, полный неприкрытого отвращения. Как же, как же, кто-то посмел справляться лучше неё, драгоценной.

А вот вечером среды пришлось плестись на самую верхотуру, на урок Астрономии. Хорошо хоть нагляделся на мадмуазель Синистру, которая сей предмет вела… не особо скрывая балахоном всё значимое. И я даже знаю, у кого, скорее всего, она такого подхода к традициям местным набралась, обеих двух лично знаю.

Утром в четверг следовали Заклинания и Защита, на которой мы снова дружно поржали над бессмысленными потугами Квиррелла объяснить нам хоть что-то. Однако по пути с урока случилось непредвиденное. Ожидаемое, скажем так, но никто не думал, что произойдёт всё это так рано.

- Эй, белый снежок! Твоя подходить сюда! – меня окликнул кто-то из толпы негров-гриффиндорцев.

- Чё надо? Я и так услышу, – отвечаю им.

- Твоя зачем обижать Рона? Его дружить с наша! Твоя обидеть Рона, твоя иметь дело с наша!

- О! Ла пумба ундук! Хач! Ундук мапамапапалумба тумба! – затараторили остальные негры, по всей видимости, не понимавшие даже английского.

- Вы чё, гуталины, совсем охренели, страх потеряли? А если найду? – отвечаю им. – Пожалеете ведь потом, ох, пожалеете, из-за какого-то сраного нищеброда на непонятки нарываться. С последующей раздачей трындюлей.

- Наша твоя не понимать!

- Ваша хотя бы пробовала проверять клиента на платёжеспособность? Уизли нищий, словно церковная крыса, даже если вы с него последние штаны снимете, денег вы оттуда много не вытрясете, и он, даже если собственную мамашу в рабство продаст, многого не добьётся.

- Чего твоя хотеть сказать?

- Моя хотеть сказать, чтобы вы хотя бы предоплату с клиентов стрясали, то бишь бабки вперёд. Утром бабки, вечером стулья, и так далее. А то однажды подпишетесь на что-то наобум, потом огребёте, а клиент опосля не заплатит, сославшись на что угодно и заявив, что результат его не устраивает. И получится, что вы на халяву люлей огребли. Таки оно вам надо?

Негры посовещались между собой, после чего вожак племени вышел вперёд.

- Твоя говорить дело, белый снежок. Наша его проверить.

- Дарю идею, и не благодарите!

- Твоя сказать – моя услышать.

Орда негров утопала куда-то по коридору. И тогда я заржал.

- Что ты им сказал? – спросила изумлённая Сьюзен.

- Ох, Сью, – утирая слёзы, просмеялся я. – Эти граждАне подписались предъявить мне претензии от имени Рона, которого мы с Тонкс недавно в окно поезда выкинули. Ишь его, обиду затаил, вредитель малолетний, сам предъявить боится, исподтишка решил нагадить. Похоже, он пообещал заплатить этим гуталинам, а я попросту взял и поймал их на их же собственную врождённую жадность, поскольку денег у Рона нет, и взять их ему неоткуда. Согласись, даже работать бесплатно не захочется никому, а получать побои и унижения, нередко публичные – в особенности.

- Ну да, – прыснула Сьюзен. – Такое не хочется никому. И что же теперь будет?

- Сейчас, Сью, будет второй акт юмористического шоу под названием «Разведи лоха на бабки». Они не будут тянуть кота за хвост и сегодня же предъявят ему встречную претензию, в ультимативной форме затребовав денег за работу. А если у него их не окажется, в чём я почти уверен, то они его хорошенько поколотят. Будет ему урок номер два, первый в поезде был. Всё то, что он учинил, вернётся обратно ему же.

- Но… нам-то что теперь делать?

- А нам, Сью, теперь остаётся только запасаться попкорном и наблюдать за захватывающим шоу.

Так и случилось. За ужином, не желая ждать и тратить понапрасну время, банда «Львиный Гуталин», или как они там её обозвали, таки наехала на Рона.

- Твоя хотеть наша работать – твоя платить бабки сначала!

- Р…ребята, а нельзя позже?

- Наша твоя не верить! Твоя платить – наша работать! Твоя платить нет – наша работать нет!

- Я обязательно заплачу вам! Только попозже!

- Твоя гнать бабки сейчас! Наша не хотеть позже! Наша не хотеть работать бесплатно!

- Но… У меня нет ни гроша… – поник Рон. Негров это только разъярило.

- Твоя не иметь бабки, но твоя хотеть наша работать! Твоя посметь обмануть честный негры! Сейчас наша за это твоя сильно побить! – завопил вожак банды.

- Ур мамбала балоло! Хач-хач-хач! – провёл рукой по горлу другой негр.

Рон изведал всю обратную сторону доверия истинным англичанам со своего факультета. Сразу четверо кинулись колотить его кулаками, отвесили каждый по паре хороших затрещин, потом повалили на пол и стали пинать ногами…

- Мистер Мбуту! Мистер Омавамба! Мистер Мбанза! Мистер Ндебеле! Что всё это значит? – спустя пару минут, услышав дикие крики, в Большой Зал ворвалась рассерженная МакКошка. – По какому праву вы избиваете мистера Уизли?

- Его хотеть наша работать, его платить нет! Его обмануть наша! Наша побить его, потому что его неправ! Его платить – наша работать! Его платить нет – наша работать нет! Его обмануть наша – наша его побить! – наперебой заорали истинные гриффиндорцы. Н-да, и кому же подложил свинью Дамблдор, когда пригласил всех этих выходцев из колоний учиться в Хогвартс?

- Это… Это неслыханно! – гриффиндорская деканша состроила на своём и без того не слишком не сильно эмоциональном лице такую гримасу, словно кто-то в лицо и при свидетелях обозвал её драной кошкой и пригрозил оборвать хвост. – Впервые на моей памяти… Вы вообще понимаете, что это может грозить вам исключением из школы?

- Наша никто не исключить! Наша не мочь исключить!

- Будь я на месте Дамблдора, я бы не преминула это сделать. Но, увы, заместитель директора не вправе подписывать такие решения. И по уставу школы я обязана дождаться возвращения директора, после чего представить ему все бумаги о вашем безобразном поступке.

- Его наша прикрыть всегда!

- Но даже его возможное заступничество не спасёт вас четверых от двух месяцев отработок, кроме того ваша безобразная выходка будет стоить Гриффиндору двухсот баллов, а я буду вынуждена сообщить о вашем поведении вашим родителям.

- Наша не бояться! Наша родители не уметь читать, наша не получить письма!

- А Вас, мистер Уизли, я бы предупредила, что Вам следует в дальнейшем крайне внимательно выбирать компанию, с которой Вы общаетесь. Иначе я тоже вынуждена буду накладывать взыскания и сообщать Вашим родителям.

- Только не это! – завопил Рон, под глазом которого наливался синевой хороший такой фонарь.

- Учтите, мистер Уизли, я буду следить за Вашим поведением. Как Ваш декан, я имею на это полное право, – отрезала МакКошка тоном, не допускающим возражений, после чего вышла.

Негритянские банды, возникшие на Гриффиндоре, были не единственными представителями этнической преступности. Факультет Равенкло стал столь же идеальной средой для возникновения преступности китайской. Тони Гольдштейн поведал как-то, что там, в их общежитии, в открытую на стенках висят дацзыбао, то есть таблички с иероглифами. Даже, говорил, свой мандарин там какой-то образовался, семикурсник Вонг Линь Ши, которого едва ли кто-то, кроме его слуг и случайных просителей, видел лично, ибо он не покидал своих покоев.

Кухню китайцы задолго до нас завели свою, ибо, как выяснилось, тех, кто с детства привык есть палочками, никто и никак не смог научить брать в руки ложку. Равно как и привыкших к домашней пище китайцев, а что у них там за пища, точнее, из чего она там у них готовится, представить себе можно легко, никто и никак не мог принудить есть пищу английскую.

Короче, подобно Гриффиндору, превращённому за последние годы в негритянское гетто, Равенкло столь же стремительными темпами превращался в чайнатаун. Школьные же власти, такое ощущение, смотрели на всё это широко закрытыми глазами. Не удивлюсь, если под носом Флитвика уже оформилась триада. Во всяком случае, мандарин там уже есть, и какие-нибудь цзаофани с хунвейбинами тоже должны были появиться. По-другому они не могут.