Линия оказалась достаточно живописной, изобиловавшей крутыми поворотами, тоннелями и зарослями дикого винограда, подходящими прямо к путям. Море то мелькало в промежутках между домами и зарослями, а то и вовсе открывалось во всю свою необъятную ширь, когда электричка выезжала на открытое место. С другой же стороны, наверху, на склоне горы, один за другим тянулись сплошные виноградники.

Но вот и знакомые места, и первые дома посёлка Партенит, и вездесущие винные магазины, куда в Крыму без них. Ворота парка имени Айвазовского, куда надо будет обязательно сходить, возле них, кстати, остановка, парк и здесь оказался не парк, а санаторий, но с правом свободного прохода. Там же, у ворот, которые как раз открывают, стоит несколько «Волг» и одна «Чайка» в свадебной амуниции. Кто-то играет свадьбу…

Теперь поезд уже не идёт, а ползёт по колее вдоль узкой улочки, что змеится вдоль текущего с гор ручья. Спускаемся всё ниже и ниже, проезжаем мимо базара с курортными рядами, вот отошёл в сторону второй путь, сипение тормозов, и вагоны замирают.

- Партенит! Конечная! Поезд дальше не идёт! Просим пассажиров освободить вагоны! – объявили по громкой связи.

Хватаем сумки и рюкзаки, подхватываю под ручки обеих невест, выходим на мощёную плиткой платформу. Пути дальше и впрямь нет – в торце, прямо у ворот санатория, оба пути заканчиваются бетонным упором.

Здесь, возле моря, жара не чувствуется совсем, хотя солнце по-южному яркое, как в Англии никогда не бывает.

Дора и Милена оглядываются по сторонам.

- Это здесь так все ходят? – спрашивает Дора, показывая на отдыхающих в шортах и майках, кто-то, впрочем, разгуливает и вовсе в купальнике или плавках.

- Если и не все, то многие, это же курорт, до моря рукой подать. А так обычная для таких мест одежда.

- Хорошо, что я в Москве купальник нашла.

- Здесь, кстати, базар тоже есть, помнишь, мимо проехали. Может, ещё чего там найдёшь.

- Помню, и сходим туда.

- Конечно, сходим, фрукты только там покупать надо.

- Какие фрукты?

- Здесь, в Крыму, скоро уже черешни да абрикосы начнутся, а потом и персики. Уже и помидоры да огурцы свои есть. Только винограда ещё нет.

- А почему?

- Виноград ещё рано, он ещё зелёный, на ветках висит, созревает. Вот в августе и сентябре им тут просто объедаются. Пока же только сок виноградный выдержанный остается покупать, магазинов по его продаже, кстати, тут тоже полно.

- Какой сок?

- А тот самый, на котором «Массандра» написано, наша скатерть его нам поставляет по надобности.

- С…сок… – Милена складывается пополам от смеха. – Ну, ты насмешил… Скажу деду, что мой жених вино соком называет, так тоже вдоволь посмеётся.

- А что, если это так и есть. Это ж не итальянская или окситанская кислятина, тут вино сладкое, его и впрямь как сок пьёшь, если под что-нибудь основательное вроде шашлыка.

- Обязательно попробуем!

- Конечно, попробуем, только скатерть я Свете оставил, ничего, привезёт, тогда и шашлыки организуем за воссоединение.

- Ждём не дождёмся! – сказала Дора. – А пока будем вино тут дегустировать.

- Ну, это уже больше для вечера занятие, гулять по набережной, этот самый сок потягивая. Ну, а днём на пляже будем валяться, но чаще – сидеть по уши в воде.

- Где, кстати, пляж? Что-то я его не вижу.

- А отсюда на два пляжа есть дорога. Местный, городской – по переулку, вон, куда вон те люди пошли. А есть пляж санатория, в котором мы будем отдыхать. Вон, кстати, ворота, уже открыто, пойдём.

Санаторий, три путёвки в который лежали у меня в сумке, стоит здесь же, проходная прямо возле платформы электрички, только сойти с неё да дорогу перейти. Так и написано на вывеске: «САНАТОРИЙ «КРЫМ» Министерства обороны России». Вывеска чуть поменьше гласит, какой номер воинской части присвоен этому санаторию. Тут же и вывеска, гласящая, что-де «распивать и проносить спиртные напитки запрещено», но только что на наших глазах в ворота прошла пара, пронесшая сумку с подозрительно побулькивающим содержимым. Ничего не меняется, всё, как и в прошлый раз…

Заходим в калитку. Дремлющий на стуле в караульной будке седоусый ветеран при виде нас просыпается и лениво проводит по нам взглядом.

- Вы отдыхающие?

- Да, вот наши путёвки, – отвечаю я. – Майор Чернов, девушки – невесты мои.

- Здравия желаю, тащ майор, сейчас поверните направо, пройдите по аллее, затем поднимитесь наверх, увидите управление, вам туда.

- Спасибо! – говорим вахтёру, после чего проходим в парк.

С тех пор, что я помнил, практически ничего не поменялось. Всё те же старые развесистые кедры, те же кипарисы, высоченными свечками выстрелившие в южное небо, те же пальмы, тот же оплетающий стены дикий виноград. Всё те же чайки, орущие дурными голосами с каждой крыши. И всё те же отсиживающиеся в тени и под кустами разномастные коты и кошки, которых здесь, в Партените, огромное количество. Пока идём по тенистой кедровой аллее, так мимо нас вальяжно так шествует дымчато-серый кот, важно задравший хвост, на нас – ноль внимания.

Два высотных корпуса санатория тоже такие же, как и были, и еще два наверху, ближе к горе, на которую нам с девчонками обязательно надо будет слазить… А вот и главный корпус.

- А, товарищ Чернов, добрый день, с приездом, – кивает нам медсестра в регистратуре. – Насчёт Вас уже бронь поступила, трёхместный номер. Третий корпус, двенадцатый этаж, устроит?

- С видом на море?

- Конечно.

- Конечно, устроит. Дора, Милена, вам как?

- Отлично! – улыбнулись обе девушки.

- Пожалуйста, заполняйте анкеты.

Заполняем, причём ходить оплачивать, как выяснилось, не нужно – это только для тех, кто сам отдыхать собрался, есть тут и такие, как выяснилось. Нашу же путёвку выписывали в МГБ, причём в центральном аппарате в Москве, и против такого железного аргумента у местных врачей возражений не нашлось.

- Ну что ж, товарищи Чернов, Тонева и Стринич, – медсестра забрала у нас заполненные анкеты. – Добро пожаловать в наш санаторий. Ваш номер сто двадцать семь, ключи возьмёте на вахте своего корпуса. Сейчас пройдите в столовую, скоро начнётся обед. Меню на выбор, ваша столовая прямо напротив корпуса. Завтрак с семи тридцати, обед с часу до двух, ужин в шесть тридцать.

- Простите, а в столовой как? Там уже знают, что мы будем?

- Конечно, ваша бронь поступила позавчера. Вот номер вашего столика, я написала, там спросите меню.

- Понятно, спасибо.

- Спасибо, что обратились к нам. Приятного отдыха!

Распрощавшись с медсестрой, направились в столовую и пообедали. Меню не сильно отличалось от того, что я помнил, разве что выбор блюд был побогаче. Отдых здесь с питанием, так это и хорошо, не надо думать, где бы купить, что поесть. Знаю я южные края, привозная еда, особенно мясная, тут долго не живёт. Только если свежезажаренного шашлыка поесть, или колбасы копчёной, иначе за последствия не ручаемся. Скатерти-то у нас пока нет, она Свете с Авророй сейчас нужнее, приедут – привезут на всех нас. Впрочем, кафе, ресторанчиков и прочих забегаловок здесь и так должно хватать, видел указатели.

Пообедав, поднимаемся в свой корпус, кидаем вещи и переодеваемся на пляж. Сей процесс перетёк в душевую и вполне закономерно затянулся, так что на море мы выбрались часа так на полтора позже, чем планировали. Но даже так весьма довольные девчонки то и делали, что меня подразнивали, ибо купленные ими в Москве купальники оказались довольно-таки откровенными. Шорты и футболки, впрочем, девичьи фигуры тоже не очень скрывали, а наоборот, весьма соблазнительно обтягивали.

Выходим из корпуса, спускаемся вниз по широкой аллее, добираемся до пляжа. Судя по доске объявлений, температура воздуха – плюс двадцать семь, воды – плюс двадцать два, волнение на море один балл. В кино вечером обещают показывать неизвестный мне фильм «Товарищи подводники», судя по названию, что-то про войну. А вот на следующей неделе ожидают с концертом какую-то неизвестную мне здешнюю знаменитость. Чуть ниже замечаю знакомую надпись «DDT» и портрет Шевчука, почти такой же, как у Доры на футболке. Через две недели в Алуште будут выступать. Концерт бесплатный, вечером, на набережной. Раз бесплатно, так беспокоиться о билетах не нужно, а проезд или на электричке с выходом за две остановки до алуштинского вокзала, или на рейсовом теплоходе.