Они свалились на диван, Роджерс откинулся на спинку и притянул Брока к себе на колени, давая почувствовать выпуклость на своих штанах. И Брок чувствовал: член Стива, даже скрытый двумя слоями ткани, стоял, да ещё как!

Брок как раз пытался прикинуть, насколько ошибались слухи насчёт «девственника», и не разочарует ли он Роджерса, когда Стив вдруг отстранился, всё ещё не выпуская тело из объятий, и посмотрел на Брока затуманенными глазами.

Такой взгляд нужно было запрещать на официальном уровне, потому что от него у Брока встал ещё сильнее.

— Мне стоит сказать…

От хриплого, возбуждённого голоса в голове Брока снова перемкнуло, и он, не в силах сдержаться, опять полез целоваться.

Губы Стива — они были лучше всего. Мягкие, но твёрдые, они идеально втягивались в рот, идеально кусались и будто были созданы только для того, чтобы Брок мог их облизывать.

— Эй, тебе стоит знать, — снова попытался сказать Роджерс, и Брок отстранился.

— Ладно, слушаю.

И приник губами к его шее. Пульс сходил с ума, жилка под языком билась, как заполошная, когда Брок то облизывал, то прикусывал, не в силах остановиться.

Стив остался в одной футболке, и это было как нельзя кстати, ведь Брок мог шарить по его плечам, очерчивая литые мышцы, мог трогать плоскую грудь, забираясь пальцами в ямку между ключицами, мог целовать каждый миллиметр идеального тела, и ему всё это было позволено.

— Я хотел сказать, что у меня нет опыта, — донеслось до Брока как сквозь вату, — так что заранее извини, если что-то не так.

— Ага, — промычал он в ответ, подбираясь губами ближе к соску, — я догадался, что мужиков в твоей военной жизни было немного.

— Нет, я имел в виду, опыта вообще.

Смысл сказанного не сразу дошёл до него, но когда он это сделал, и поехавший мозг переварил информацию, Брока будто холодной водой окатили. Он рывком отстранился и сел, однако, никуда не слезая с чужих колен. Роджерс, смущённо потупив глаза, сидел напротив, скромно держа руки на бёдрах Брока, и мягко их поглаживал.

Он не мог быть девственником. Не с его телом, не с его голубыми глазами, на которые ведутся все женщины и не-натуральные мужчины, не с его героизмом и благородством, не с его возрастом, в конце концов.

— Скажи, что я неправильно тебя понял, и это не будет твой первый раз вообще с кем-либо? — жалко попросил Брок, чувствуя, как член сейчас просто разорвёт ткань штанов.

— Ты всё понял правильно, — он смущённо потупился.

— Почему? — всё, что смог выдавить из себя Брок.

Если он сейчас его не поцелует, то сойдёт с ума. Губы Роджерса были всё теми же, но знание, что никто до этого не целовал его так, имея возможность трахнуть после — это пьянило получше любого виски.

— Когда живёшь в тридцатых, — ответил Стив, после того, как Брок смог оторваться от его губ и спустился поцелуями ниже, — трудно признаться даже самому себе, что ты… что тебя привлекают… не девушки.

— А почему сейчас? — на секунду оторвавшись от выцеловывания ключиц, снова спросил Брок. — Почему не после десяти свиданий или года отношений, или замужества?

«Почему я?» — осталось невысказанным, но Стив понял и так.

— Я не настолько старомоден, — Стив тепло рассмеялся, отчего у Брока засосало под ложечкой. — Ты привлекательный, умный, с тобой хочется проводить время, и ты… мужчина. Знаю, сейчас так уже не говорят, но… Я влюблён в тебя, Брок. Надеюсь, свидания у нас ещё будут, а за мою «поруганную честь» я не переживаю, поэтому почему не сейчас?

Дыхание у Брока перехватило ещё на «влюблён в тебя», и он просто сидел, не мигая смотря на Роджерса, который был самым лучшим человеком из тех, что Брок знал, но почему-то умудрился вляпаться в него, с сомнительной репутацией и, в скором времени, с «предательством родины» в послужном списке. Лучшая партия идеальному Роджерсу.

— Так что я просто не знаю, как… правильно, — закончил свою мысль пунцовый от смущения Роджерс, — но готов учиться новому.

— Я научу, — хриплым голосом заверил Брок.

Уже не в силах сдерживаться, он снова набросился на Стива с поцелуями, и тот отвечал не менее страстно, потираясь о Брока стоящим членом.

— Лучше в спальню, — шепнул Рамлоу, пока ещё мог соображать.

Через секунду он почувствовал, как его подхватывают на руки, будто он ничего не весил, и куда-то несут. Роджерс на удивление быстро нашёл его спальню, и Брок понял, что лежит на постели, раскинувшись звездой, а Стив нависает сверху.

— Тебе придётся меня растягивать, в моей заднице давно никого не было, — предупредил Брок. — Не семьдесят лет, конечно, но времени прошло немало.

— Мне — тебя?

Эта мысль, похоже, настолько заняла Роджерса, что он на некоторое время «выпал», будто только сообразив, что может быть сверху. Брок с любопытством наблюдал за сменой эмоций на обычно невозмутимом лице, а потом притянул голову Стива к себе, снова втягивая его в поцелуй, и шепнул прямо в искусанные губы:

— Я мог бы сам, но хочу увидеть, как ты входишь в меня своими пальцами. Хочу насаживаться на них, чувствовать заполненность. Хочу, чтобы ты растягивал меня ими…

Стив в ответ только глухо застонал, и Брок, понимающе усмехнувшись, толкнулся бёдрами вверх. Они в четыре руки избавились от оставшейся одежды, и Брок, немного подумав, перевернул Роджерса на спину.

— Я думал, я сверху, — он улыбался одними глазами и не переставая облизывал попеременно то свои губы, то Брока.

— Не всё сразу. Сначала кое-что другое.

Он склонился ниже, распихивая ноги Стива в стороны, и улёгся между ними. Брок был не особым любителем делать минет, но сейчас хотелось именно этого. Не то, чтобы у него было много опыта в сосании членов, но он знал, что делать.

За всю свою сексуальную жизнь брал в рот он только у одного человека. Его звали Чарли, они встретились в Саудовской Аравии в не самых лучших условиях, и тогда же Брок понял, что эмоциональная вовлечённость хороша в сексе, но в жизни — полное дерьмо. В той битве было убито всего одиннадцать американских солдат. Включая и Чарли.

С тех пор Брок предпочитал видеть в своей постели женщин, благо, ориентация позволяла, а на них технику минета как-то не попрактикуешь.

Но сейчас перед ним лежал Стив, такой открытый и доверчивый, что оправдать его ожидания было делом принципа. Брок улёгся удобнее и мягко провёл кончиком пальца по всей длине стоящего члена. Роджерса выгнуло на постели, будто никто и никогда не делал ему приятнее, а потом Брок вспомнил, что так и есть, и ему стало почти так же хорошо, как Стиву сейчас.

Наклонившись ещё ниже, он неторопливо лизнул вдоль заметной синеватой вены, медленно подбираясь к головке языком. Роджерс замер и, кажется, даже не дышал. Брок не смог сдержать самодовольной ухмылки, когда тело в его руках вскинулось от особенно удачного движения губ. Он целовал, прихватывал тонкую кожу, облизывал, будто мороженое, а Стиву только и оставалось, что стонать да стискивать плечи Брока в попытке не то прижать ближе, не то оттолкнуть.

Лизнув напоследок поджавшиеся яйца, Брок отстранился, довольно глядя на разомлевшего Роджерса. Пока Стив приходил в себя, он скатился с него и перевернулся на живот, выгибая спину.

— Смазка на тумбочке. Если хочешь трахнуть меня сегодня — лучше поторопись.

Он ждал, что Роджерс тут же всунет в него пальцы, торопясь по-быстрому растянуть и войти, потому что мало кто в таком же возбуждённом состоянии смог бы сдержаться лучше, но Брок Кэпа недооценил.

— Если что-то будет не так — скажи, — попросил Роджерс, прежде чем скользнуть смазанным пальцем по сжавшуюся колечку мышц.

От почти невесомого прикосновения Брок вздрогнул. Всё тело прострелило щекотной волной удовольствия, и Роджерс, похоже, это почувствовал. Он гладил и надавливал, не спеша проникать внутрь, будто издевался над терпением Брока, хотя раньше в нём садистских наклонностей не замечалось.