Кивнув дворецкому, сват вышел во двор и увидел свою лошадь, рядом стоял каурый жеребец.

Он услышал, что кто-то идет следом, и внутренне собрался, хотя сердце вновь начало колотиться в груди.

– Полагаю, вы считаете, что это любовь, господин сват? – спросил маркиз позади него.

Джосс оседлал лошадь и лишь затем посмотрел на Данкирка.

– Да, – уверенно сказал он. – Как еще это можно назвать?

– Катастрофа, которая вот-вот разразиться, – прямо ответил тот. – Но дело сделано, каким бы сумасбродством оно ни было. Пусть Марианна все решает – это ее работа. Если Чарльз хочет быть дураком, то кто вправе ему мешать? Это его жизнь.

– Почему вам так тяжело поверить, что ваши друзья могут быть влюблены? – поинтересовался Джосс. – Так озлоблены собственным опытом, что просто отказываетесь допустить существование любви?

Соррель пристально посмотрел на него.

– А как насчет вас, господин сват? Почему вы в нее верите? Вы помогли заключить, наверное, сотни браков, но сами ни с кем жизнь не связали? Может быть, установленная вами цена непомерно высока? Потому что любовь, которую вы с такой стойкостью защищаете, явно не опускается до подобных вам.

Джосс вздрогнул, не в состоянии скрыть боль, скрыть то, как сильно и глубоко ударило это замечание. Его участью было находить любовь для других, но не для себя. Он это знал. Но зачем кидать ему в лицо жестокие слова? Горло перехватило от горечи, и хриплым голосом Уордингтон сказал:

– Тогда, думаю, ни один из нас не имеет права критиковать другого, милорд, – прорычал он. – Мы оба не предназначены для любви: я, потому что даю ее другим, и вы, потому что отвергаете ее. Я довольствуюсь своими бесчисленными отчетами, вы – вашими бесчисленными кроватями. Патовая ситуация. Тем не менее, положительный момент в том, что мне осталось только написать заключительный отчет. Через несколько дней я уже буду плыть домой. И вам, милорд, больше не придется терпеть мое присутствие. Это, наверное, наш последний разговор. Прощайте.

Он повернул лошадь и ударил пятками ей в бока, заставляя переходить на галоп. Джосс надеялся, что Соррель за ним не последует, очень этого боялся, но… ощутил немалое разочарование, когда беспрепятственно достиг дворца.

***

– Признаться, господин сват, я даже представить не могу, что здесь написано, – сказала Марианна, проводя пальцами по папке, но не делая попытки ее открыть. – Вы уже говорили мне, что Соррель точно выбывает из числа возможных кандидатов, – она усмехнулась. – Очевидно, Лайл и Юстас тоже вне списка. Остается один Чарльз, если только вы не передумали по поводу Сорреля.

– Нет, Ваше Величество, – тихо ответил Джосс. – Его светлость не является возможным вариантом, – он взглядом указал на папку. – Есть кандидат, которого я сам добавил. Мне оставить вас, чтобы вы ознакомились с отчетом в одиночестве?

– Еще один кандидат? – спросила королева и покачала головой. – Нет, останьтесь. Все равно я вновь вас позову, чтобы все обсудить, – она взяла чашку с чаем и сделала большой глоток. Затем поставила ее на стол, глубоко вздохнула и открыла папку.

Несколько долгих минут Марианна читала, изредка улыбаясь и посмеиваясь. Джосс первыми описал Юстаса и Лайла, за ними следовал Чарльз, потом Соррель, а уже в конце Майкл.

– О, бог мой… – она резко подняла голову. – Это правда? То, что вы написали о Чарльзе?

– Да, Ваше Величество. Вам следует с ним поговорить.

– У него жена, – прошептала королева. – Его родственников удар хватит. Теперь Чарльзу будет очень тяжело продвигать его драгоценные законопроекты, – она нахмурилась. – Им, должно быть, пришлось венчаться тайно, бедные… Май… – Марианна осеклась, а потом рассмеялась. – Надо будет не забыть сказать ему начать организацию надлежащего свадебного торжества. Это в корне пресечет большинство сплетен, хотя ей все равно придется тяжело.

Она перевернула страницу и тут же замерла. С выражением сочувствия на лице королева посмотрела на Джосса.

Тот опустил голову.

– Прошу прощения, Ваше Величество. Я не сумел написать отчет, и это в высшей степени непрофессионально.

Она погладила его сомкнутые руки.

– Дорогой, никто не в состоянии быть профессиональным с Соррелем. Знаю, он сделал ваше пребывание здесь невыносимым, и мне очень жаль. Если вас это утешит, он так же недоволен вами, как и вы им. Никто с ним так не спорил, как вы. Даже я.

Джосс пожал плечами.

– Это не имеет значения, Ваше Величество. Меня наняли выполнить анализ, а я не справился.

– Неправда, – ответила Марианна. – Когда-то давно я поклялась, что больше никогда не выйду замуж. Я любила мужа, а он любил меня, и я считала, что будет неправильно связать жизнь с другим мужчиной после того, как я познала такую любовь. Время и опыт показали мне – это вздор. Несмотря на то, что я – королева и у меня есть друзья, я одинока. К тому же меня вынуждают вновь выйти замуж. Я не хотела пустого брака и не хотела огорчать друзей, вступив в брак с человеком, который им ненавистен. Я думала, что он из них станет лучшим шансом для компромисса. Без любви, но и без вражды. Вы сказали мне, который из них может подойти, и объяснили, почему некоторые из них не подходят, – она состроила рожицу. – По сути, все не подходят. Неужели ни один из четверых не годится?

– Не из четверых, Ваше Величество… а один из пяти.

Марианна вновь обратила внимание на папку. И резко вздохнула.

– Майкл? – спросила она и посмотрела на свата.

– Неужели это действительно вас удивляет? – поинтересовался Джосс. – Он предан вам. Я считаю, он вас любит.

– Но… он всегда держит дистанцию. Всегда так себя пристойно ведет, «Ваше Величество» то, «моя королева» это. Майкл даже со мной не танцует, – она пожала плечами, смерив взглядом лист с отчетом, будто он был отсутствующим предметом разговора. – Он – барон, я – королева. И Майкл четко хранит это разделение.

Уордингтон улыбнулся.

– Ваше Величество, это разделение или защитный барьер? Он к вам не обращается по имени потому, что очень бы хотел. Не танцует с вами потому, что желает этого больше всего на свете. Могу себе представить, что единицы позволят ему забыть его место, а барон, возвеличенный до секретаря, и вдруг еще становится королем? Сомневаюсь, что Майкл даже смеет об этом задумываться, если мое мнение о нем верно.

– Ваш король говорил, что вы никогда не ошибаетесь, – ответила Марианна и покачала головой. – Как я могла быть такой слепой? – прошептала она.

– Получилось так, что вы все что-то умело скрывали друг от друга, – сухо сказал Джосс. – Ваше Величество, отчет я вам отдал. Со сведениями, содержащимися в нем, можете поступать по своему усмотрению.

Она кивнула.

– Спасибо большое, господин сват. Знаю, вам было нелегко, и это не те трудности, которые можно возместить материально. Не сомневаюсь, вы жаждете вернуться на родину, но здесь вы – желанный гость, и можете оставаться столько, сколько хотите. Я бы хотела, чтобы вы остались на некоторое время. Может, хотя бы до помолвки?

Джосс улыбнулся, несмотря на боль при мысли, что еще на неопределенный срок будет обречен находиться рядом с Соррелем.

– Конечно, Ваше Величество. Для меня это большая честь, благодарю вас за оказанную щедрость. Значит, вы выйдете за Майкла?

– Думаю, мне с ним предстоит долгий разговор, – произнесла Марианна, но сват видел, что ответ был положительный.

По крайней мере, задание он выполнил. Если в конце это принесло ему головную боль, что ж, кроме себя, больше винить некого. Разве не он сам сказал, что знает, как опасно играть с огнем?

Конечно, теперь он знал еще лучше.

– Я могу показать отчет Майклу? – спросила королева, вырывая его из раздумий.

Джосс нахмурился.

– Это ваш отчет, и вы можете поступать, как вам заблагорассудится, Ваше Величество. Тем не менее, обычно показывать подобные вещи объекту анализа – плохая идея.

Марианна кивнула.

– Знаю, но будет лучше, если я ему покажу. Ведь я рассматриваю его в качестве будущего мужа.