Но была она печальна и холодна, словно какая-то занавесь отделяла её от среднего брата. Хоть она и вернулась в подлунный мир, не было ей здесь места, и горько страдала она. В конце концов, средний брат сошёл с ума от безнадежной тоски и убил себя, чтобы только быть вместе с любимой.
Так Смерть забрала и второго брата.
Третьего же брата искала Смерть много лет, да так и не нашла. А когда младший брат состарился, то сам снял Мантию-невидимку и отдал её своему сыну. Встретил он Смерть как давнего друга и своей охотой с нею пошёл, и как равные ушли они из этого мира».
Когда Драко замолчал, несколько долгих мгновений Гарри взволнованно и сосредоточенно смотрел в одну точку перед собой. На его взгляд, «Дары Смерти» были слишком уникальны даже для волшебного мира. И, возможно, именно от этого в их сверх магические свойства ему верилось с трудом. Иначе, почему тогда о них не говорилось во всеуслышание, например, на уроках Заклинаний или Защиты от Тёмных искусств, а упоминалось лишь в детской сказочке Барда Бидля? Но с другой стороны… Тот факт, что он сам был очередным владельцем настоящей Мантии-невидимки, не оставляло Гарри поводов для сомнения – остальные «Дары Смерти» действительно существуют! Да и, вспоминая реакцию Драко, в момент, когда тот сходу и, похоже, без иступлённого изумления признал в его волшебной Мантии именно ту, что досталась младшему брату из сказки, Поттер пришёл к выводу, что в чистокровных семьях, к подобным сказкам-преданиям относились куда серьёзнее, чем в остальных. А возможно… Гарри перевёл взгляд на Драко, который уже вновь хлопотал над котлом, периодически возвращаясь к записям в пергаменте, и почему-то перед его мысленным взором возник образ молодой, аристократически белокожей женщины со сложенными на груди в молитвенном жесте руками… Склонив гордую голову, эта женщина смиренно стояла на коленях перед большой, сияющей мистическим, опаловым, цветом, стеклянной сферой с, помещённой в неё, статуей величественного Лунного Дракона… И она отчаянно молила Его даровать им с мужем наследника рода Малфоев... Поттер моргнул, вновь фокусируя взгляд на утончённом профиле Драко, и вдруг подумал, что всё дело могло быть не только в том, что семья Малфоев являлась чистокровной, но и сама по себе оказалась прочно связана с древними преданиями, благодаря обряду таинственных служителей Лунного Дракона. И, соответственно, относилась к ним более серьёзно, чем все остальные. По крайней мере, Нарцисса Малфой уж точно. И, наверное, именно она, раскрыв однажды Драко тайну его рождения, внушила своему сыну мысль, что не все придания не́быль… Гарри вдруг стало интересно: верна ли его догадка?
- Драко, а ты сам веришь в то, что эти братья не просто герои сказки? – как бы невзначай спросил он, отвлекая Малфоя от работы.
- Поверил окончательно, когда увидел твою Мантию-невидимку, – бесцветно ответил Малфой, увлечённо помешивая зелье строго по инструкции и стараясь не сбиться со счёта. А Гарри кивнул сам себе – так он и думал.
- Хотя братья Певерелл действительно существовали, – неожиданно заговорил вновь Драко, всё также не отрывая сосредоточенного взгляда от котла.
- Певерелл? – заинтересованно переспросил Поттер.
– Да. Я как-то натыкался на упоминание о них в какой-то книге, но до недавнего времени не придавал этой истории особого значения. Хотя в детстве мне нравилось её слушать.
- Я заметил, – улыбнулся Гарри и снова погрузился в раздумья.
Каждый из «Даров Смерти», по разным причинам, отчего-то не давал Поттеру покоя… С Мантией-невидимкой было всё более-менее ясно. Правда, именно после рассказа Драко, ему стало любопытно: как такая вещь могла попасть к его отцу? Жаль, что он никогда не сможет спросить его об этом лично… Конечно, можно попытать счастья и поинтересоваться у Дамблдора. Ведь именно он преподнёс её ему на первое Рождество в Хогвартсе. Но об этом можно подумать и позже…
- Так, значит, ты никогда не искал эти Дары? – спросил он у Драко, заставив того вздрогнуть от неожиданности и выронить пустую миску.
- Нет, – раздражённо процедил Малфой, взмахивая волшебной палочкой и возвращая деревянную чашу на место. – Я не настолько алчен, как тебе кажется, Поттер, – Драко криво усмехнулся. – И, к тому же, меня вполне устраивает собственная палочка! – он высокомерно вздёрнул подбородок, а Гарри про себя усмехнулся: «Важный, как павлин!». Но потом огладил его длинную шею с пульсирующей тёмной венкой нежным взглядом и мысленно поправил сам себя: «Нееет… Журавль!»
- Я слышал, – тем временем продолжал Малфой, ничего не заметив, – что многие волшебники искали «Дары Смерти», полагая, что владелец всех трёх сможет стать Повелителем или, как ещё говорят, Мастером Смерти, – а нахмурившись, добавил уже еле слышно: – И большинство из них из-за этого уже умерли!
- «Слышал»? – перебил его Гарри, подпирая подбородок ладонью и внимательно вглядываясь в его лицо.
- Поттер, – красиво очерченные губы Драко расплылись в дьявольской полуулыбке, – ты забыл, в какой именно семье я рос? – и выгнул домиком аккуратную бровь.
- Если бы, – тихо хмыкнул Гарри и выпрямился на стуле.
- На самом деле, лично мне кажется, – решив пропустить это мимо ушей, философски продолжил прерванную тему Малфой, – что Повелителем Смерти может стать только тот, кто осознаёт её неизбежность, но не пугается смерти, а принимает её как часть жизни…
Он замолчал, хмуро разглядывая мелкие трещины в столешнице, а Гарри в очередной раз поразился тому, насколько богатым и многогранным был внутренний мир Драко, скрывавшийся от него все эти годы под маской Холодного Слизеринского Принца.
- Ты только представь, – вновь неожиданно оживился Малфой, поднимая голову, – как опасна была бы подобная власть, сосредоточенная в одних руках! Особенно в руках того, кому вздумалось однажды стать «Повелителем Мира»!
Гарри посмотрел прямо в его глаза и понял, что они сейчас думают об одном и том же «человеке». Слабо кивнув, вместо ответа, Поттер успел заметить, как острый кадык Драко нервно дёрнулся, а уже в следующую секунду он услышал его тихий, но твёрдый голос:
- Береги свою Мантию, как зеницу ока!
И это была отнюдь не просьба. Нет. Приказ. И даже тон Малфоя Гарри нисколечко не задевал. Ведь он прекрасно осознавал, что Драко, безусловно, прав, и был безмерно счастлив, что и в этом вопросе их мнения полностью совпадали! Благодарно улыбнувшись, Гарри решил немного разрядить обстановку:
– Так, если Бузинную палочку невозможно победить, то…как же тогда…
- Вот чем ты слушаешь, Поттер? – жеманно вздохнув, Малфой покачал головой, предугадывая окончание его вопроса. – Бузинная палочка непобедима в бою!
Гарри нахмурился, переосмысливая его слова и не желая больше переспрашивать.
- Обычные волшебные палочки… – со вздохом начал пояснять Драко, но тут Поттер не выдержал:
- Я знаю, что «не волшебник выбирает палочку, а палочка – волшебника»! – Гарри мысленно поблагодарил старика Оливандера, сообщившего ему об этом при покупке палочки. – Ты вообще за кого меня принимаешь?!
- Ох, простите! – Малфой наигранно изумился, прикрыв пальцами рот. – Я задел Ваши нежные чувства? – но тут же рассмеялся так искренне и задорно, что Гарри просто не смог на него дольше злиться. – Я просто хотел тебе сказать, что силы простой волшебной палочки, если и переходят к новому владельцу, то только будучи взятыми в бою. Во всех остальных случаях – палочка будет слушаться нового хозяина весьма неохотно, – но, заметив выражение лица Гарри, Драко грациозно подошёл к нему и, быстро поцеловав его в губы, с обезоруживающей улыбкой, поспешил добавить: – Но это ты и так знаешь! Правда, Мой Герой?!
Поттер сузил глаза: «Знает ведь, слизеринский змеёныш, чем подкупить!». Но не успел он поднять руки, чтобы притянуть Малфоя к себе, как тот ловко увернулся и покачал перед его носом указательным пальцем.
- Хотя, бывает, что палочка передаётся по наследству в качестве семейной реликвии, – деловито продолжил Малфой, отойдя на безопасное для рабочей атмосферы расстояние, – как, например, палочка моего деда, которой сейчас пользуется отец. Так вот… Раз Бузинная палочка непобедима в бою, но стала беспрекословно слушаться того, кто завладел ею обманным путём, то…
