Класс оживился, словно рой пчёл, в разгар сбора мёда. Все засуетились, в спешке меняясь местами. Тщательно придерживаясь скучающей гримасы, Малфой перенёс вес на другу руку, подпирая теперь уже вторую щёку, и осторожно покосился на Поттера, но тут же удивлённо выгнул бровь, разглядев на его лице почти дьявольски лукавую усмешку. Драко успел только заметить мимолётное движение руки Гарри, который ловко поймал в ладонь, припрятанную заранее и «случайно» выпавшую из рукава, волшебную палочку, как почти сразу услышал раздосадованный вскрик Паркинсон. И, резко обернувшись, Драко успел заметить, как, туго набитая всякой женской всячиной, сумка Панси, совершенно случайно, именно в этот момент свалилась на пол, рассыпая своё содержимое ещё в полёте.

- Гойл! Ты придурок! Как можно быть таким неуклюжим растяпой!?– закричала Панси на, ничего не понимающего, Грегори, который сидел впереди Драко.

Снегг завёл руки за спину и громогласно объявил:

- Всё! Ваше время вышло. Садитесь. Не успели себе выбрать пару – ваши проблемы. Поттер, вас это, кстати, тоже касается!

С напускной обречённостью во взгляде, Гарри плюхнулся на единственное свободное рядом с ним место, вынужденно подсев к Малфою, который тут же «неприязненно» на него покосился. Признаться честно, Гарри не был уверен в успехе собственной выходки. Когда он заметил, что Драко не горит желанием сидеть на своём привычном месте в первых рядах, и притормозил у этой парты, якобы завязать шнурки, то ещё не знал, как сделать так, чтобы в итоге они с Драко сели вместе и никто не заподозрил их в чём-то большем. Но, видимо, сегодня звёзды вновь благоволили ему, поэтому услышав объявление о предстоящем проекте, план созрел в голове Гарри сам собой, да и Снегг очень кстати «не оставил ему другого выбора»! Поттер вдруг вспомнил, что как раз таки из-за Снегга их переписка с Драко когда-то вышла на новый уровень, и невольно проникся чувством признательности к этому угрюмому и вечно хмурому человеку, хоть и знал, что это ненадолго – до первого же «Тролля», которых Снегг никогда для него не жалел. Рон обернулся назад, чтобы проверить: с кем выпало сесть его другу, и его челюсть шокировано отвисла. Встретившись с ним взглядом, Гарри лишь развёл руки в стороны и «раздосадовано» пожал плечами, всем своим видом демонстрируя, что, мол, «ничего не поделаешь и такова его несчастная доля». Паркинсон, так же ошеломлённо наблюдавшая эту возмутительную сцену и осознавшая, что её место только что нагло заняли, разозлёно фыркнула и швырнула свою собранную сумку на две парты дальше, где её уже поджидал с абсолютно невозмутимым видом Блэйз.

- Твоих рук дело, Поттер? – взглядом указывая на Панси, прошептал Малфой, незаметно подъезжая по полированной поверхности скамьи чуть ближе.

- Что ты? Да как бы я посмел?! – яростно зашептал в ответ Гарри, выпучивая на Драко глаза и тоже невзначай придвигаясь к нему. – Зачем МНЕ это делать! Ты же сам слышал, что сказала твоя подружка – это Гойл виноват!

- Она не МОЯ подружка, По́ттер! – злясь, прошипел Малфой, но тут же слега отклонился назад и, хмыкнув, добавил: – И как это ты только в Слизерин не попал с такими-то приёмчиками?!

- Вот и я иногда думаю, – пространственно вздохнул Гарри, глядя прямо перед собой, – может надо было соглашаться, когда Распределяющая Шляпа предлагала мне Слизерин?

- ЧЕГО??? – совсем неаристократично пискнул Малфой, резко разворачиваясь к нему всем корпусом, и позабыв обо всякой конспирации.

- Те, кто намерен болтать без дела на моих уроках, могут сразу же отправляться за дверь и не тратить попусту мои нервы! – повысив голос, рявкнул Снегг, и в классе мгновенно стихли все посторонние звуки, исключая, пожалуй, шумное сопение Драко. – Сейчас я представлю вам основные определения и фазы приготовления зелий на доске, а затем вы запишите в свои пергаменты описание хода работ, задачи и требования к вашим будущим зельям…

Снегг говорил что-то ещё, но Драко, уже не слушая его, нетерпеливо поёрзал на месте и, выдернув из сумки чистый лист пергамента, быстро застрочил:

«Что ещё за история с Распределяющей Шляпой и Слизерином?»

…и подсунул его Поттеру. «Ничего особенного. Шляпа сказала: «Слизерин!», а я попросил отправить меня в Гриффиндор» Малфой ошарашено несколько раз перечитал его ответ и, поджав губы, написал: «Почему?!» Он уже хотел придвинуть листок Гарри, но, дёрнув его обратно к себе, вновь занёс перо над пергаментом. Поттер украдкой внимательно следил за метаниями Драко и за тем, как напряжённо подрагивали желваки на его скулах, а длинные пальцы сжимались в кулаки и тут же разжимались обратно, пока тот обдумывал свою мысль. В конце концов, Гарри не выдержал, заглянул через руку Малфоя и, прочитав «Почему?!», забрал у него лист, торопливо карябая развёрнутый ответ. Когда Поттер перевернул в его сторону пергамент, Драко прочитал на нём всего одно предложение, написанное неровным почерком, но его зрачки мгновенно расширились, а щёки окрасил едва заметный румянец. Конечно, он понимал, что Гарри «слегка» преувеличил, но это только усилило произведённый на него эффект.

- Мистер Поттер! – спустя секунду, окликнул Гарри Снегг, и все тут же повернули головы к заднему ряду. – Поделитесь со всеми нами: что же вы там такое конспектируете, хотя я ещё не велел ничего записывать?!

Чёрным коршуном Снегг двинулся по проходу к их парте, и Гарри услышал, как Драко в немом испуге судорожно хватанул ртом воздух. Не мешкая больше ни секунды, гриффиндорец незаметно взмахнул рукавом, в котором всё ещё была спрятана его волшебная палочка, и его чернильница опрокинулась на стол, заливая чернилами весь пергамент, который тут же впитал их, превратив всю их переписку с Малфоем в сплошное чёрное пятно. Гневно раздувая ноздри, Снегг наградил его злобным прищуром своих тёмных глаз-угольков и Невербальным заклинанием удалил всю грязь с их парты, вместе с испорченным пергаментом, так и не успев прочесть заветных строк: «Потому, Драко, что я, дурак, не поцеловал тебя ещё в магазине мадам Малкин!»

- Минус десять баллов с Гриффиндора! – выплюнул Снегг и грозовой тучей умчался обратно к доске.

Неспешно очистив заклинанием свою мантию от мелких чернильных брызг, Малфой великодушно передвинул свою чернильницу на середину парты и очень тихо, чтобы его мог слышать только Поттер, подвёл итог:

- А Шляпа была права… Определённо: Слизерин!

Всё ещё злясь, Снегг раздражённо скомандовал начинать запись под диктовку, и, послушно склонив головы, ученики быстро застрочили в своих пергаментах. Вкрадчиво улыбаясь выводу Драко, Гарри вновь придвинулся к нему ближе и, прислонив к его бедру своё, осторожно опустил на него свободную ладонь. Гермиона, конечно, замучает его нотациями за потерянные десять баллов, но…- Мерлинова борода! – возможность вот так открыто сидеть вместе с Драко явно стоила того!

\

Окрылённый удачно обрисовавшейся перспективой их с Малфоем железного алиби – за зельем ведь нужно будет присматривать, а если они вдруг исчезнут на время из своей секции под Мантией-невидимкой, то никто и никогда не узнает: когда именно это произошло! Поэтому сегодня Поттер уплетал ужин с особым удовольствием. Да ещё и сам Драко, после сдвоенного урока по Уходу за магическими существами, порадовал его перед входом в замок, прислав изящного журавлика с предложением встретиться вечером. Отыскав глазами, ожидающего ответа, Драко, Гарри незаметно кивнул ему и, как бы невзначай, обвёл взглядом Большой зал, уделив особое внимание преподавательскому столу. Хагрид, которому только каким-то чудом в этом году удалось отвоевать место преподавателя по Уходу за магическими существами, тут же радушно помахал ему своей огромной ручищей и, обрушивая её обратно на стол, чуть не придавил беднягу-профессора Флитвика, который не вовремя потянулся за каким-то блюдом. Прыснув от смеха в сжатый кулак, Гарри быстро отвернулся к собственной тарелке, но, уже спустя мгновение, к нему неожиданно спланировала школьная сова и протянула небольшой фиолетовый конверт. Так как почту в Большой зал совы обычно доставляли только по утрам, многие стали удивлённо оборачиваться на гриффиндорский стол, но Поттер безмятежно продолжал поглощать свой ужин, игнорируя чужие взгляды так же успешно, как и письмо. Он прекрасно понял: кто прислал ему это послание и не торопился вскрывать его при посторонних.