- И если я здесь, с вами… Значит…значит, всё вышло, как вы и планировали?

Дамблдор тут же остановился и удивлённо посмотрел на юношу.

- Как я планировал? – немного резковато уточнил он, но уже через мгновение лицо его вновь расслабилось, а на старческих губах заиграла мягкая полуулыбка. – Гарри, ты, наверное, думаешь, что я только и делал, что дёргал тебя «за ниточки»?!

- Ну, неет… – замялся Гарри, и его рука бессознательно метнулась ко лбу, неловко потирая его пальцами по старой привычке и пряча от мудрого старика пристыженный взгляд. Но он тут же отвлёкся, не ожидав, что кожа на лбу окажется такой гладкой – без шрама!

Наблюдая за ним, Дамблдор звонко рассмеялся, но его смех почему-то не отразился гулким эхом от высоких стен, а словно впитался в них, поглощённый этим непонятным пространством. Гарри глянул на профессора исподлобья, чувствуя себя ужасно неловко и глупо, потому как искусная ложь никогда не была его сильной стороной.

- Ох, Гарри, Гарри… – насмеявшись вдоволь, с улыбкой выдохнул Дамблдор. – Мда, пожалуй, если бы ты на первом курсё всё-таки выбрал Слизерин, то тебе пришлось бы мно-о-огому научиться.

- Вы знали?! – воскликнул Гарри, при этом так сильно округлив свои ярко-зелёные глаза, что его ресницы едва не коснулись бровей.

Дамблдор подошёл ближе и, опустив на его плечи свои большие ладони, доверительно произнёс:

- Я много чего знал, Гарри. Но, как бы там ни было, я бы не хотел, чтобы ты заблуждался на мой счёт! Хоть я и волшебник… А, по мнению многих, ещё и достаточно неплохой! – он подмигнул юноше, однако продолжил уже вполне серьёзно: – Но даже мне, мой мальчик, подвластно далеко не всё! Особенно то, что мы именуем Судьбой…

Легонько потрепав Гарри за плечо, Дамблдор улыбнулся и пошёл дальше. Гарри нагнал его через мгновение и задумчиво произнёс:

- Получается…я тоже умер?

Хотя, тут же мысленно добавил он, стоило ли так уж удивляться встрече с умершим профессором, после того, как сам же бросился на встречу Аваде?!

- Гм… – Дамблдор улыбался всё шире. – Да, в этом, конечно, весь вопрос… В общем и целом, милый мой мальчик, мне кажется, что нет.

Они смотрели друг на друга. Старик улыбался всё той же сияющей улыбкой.

- Нет? – с недоверием переспросил Гарри.

- Нет, – твёрдо ответил Дамблдор.

Он лучился счастьем, как светом, как огнём. Гарри никогда не видел человека так явно, так ощутимо счастливого.

- Объясните, – попросил Гарри, всё ещё неверяще ощупывая свой лишившийся надоевшего шрама лоб.

- Я думаю, ты и сам всё понимаешь, – снисходительно улыбнулся Дамблдор, сверкая своими лучистыми голубыми глазами поверх очков половинок. И Гарри задался вопросом: зачем Дамблдор всё ещё пользуется ими здесь, где они ему, наверняка, без надобности?

- Я дал ему убить себя, – высказал своё предположение Гарри, чтобы выкинуть из головы дурацкие мысли. – Так ведь?

- Да, – Дамблдор утвердительно кивнул. – Дальше!

- Значит, та часть его души, что была во мне…

Дамблдор кивнул с ещё большей горячностью, ободряюще улыбаясь, и Гарри неверяще выдохнул:

- …погибла?! Поэтому исчез мой шрам?

- Несомненно! – восторженно согласился Дамблдор. – Да, Волан-де-Морт сам уничтожил собственный крестраж. Теперь твоя душа полностью и безраздельно принадлежит только тебе, Гарри.

- Но тогда… – Гарри оглянулся назад, туда, где осталось крошечное существо под скамьёй. – Погодите… Ведь если Волан-де-Морт применил Убивающее заклятие, и на этот раз никто не погиб вместо меня, как же я могу быть жив? – Он опять невольно поднёс руку ко лбу, однако быстро одёрнул себя, вскидывая взгляд на профессора. – Я должен был умереть – я не защищался и ваше зелье, и Воскрешающий камень я тоже не сберёг!

- Вернись мысленно назад. Вспомни, что Волан-де-Морт сделал по своему невежеству, алчности и жестокости.

Гарри задумался, обводя глазами окружающее пространство. Если это и впрямь дворец, то какой-то странный: с рядами кресел, с рельсами там и сям – и при этом здесь не было никого, кроме него самого, Дамблдора и корчащегося «обломка» души Тома Рэддла. А потом ответ пришёл в голову Гарри сам, без малейшего усилия:

- Он взял мою кровь, – сказал Гарри, распахивая глаза.

- Именно! – торжествующе ответил Дамблдор, преисполненный гордостью за догадливость своего ученика. – Он взял твою кровь и восстановил с её помощью своё тело! Твоя кровь в его жилах, Гарри, Защитные чары Лили внутри вас обоих! Он вынудил тебя жить, пока жив он сам! Вот почему твоё тело не погибло бы до конца, убей тебя кто-либо другой, кроме самого Волан-де-Морта, и его крестраж был бы надёжно припрятан в нём до скончания веков…

Гарри свёл вместе брови, раздумывая над его словами, а затем глянул на профессора исподлобья:

- Это всё?

- Нет, ты прав, мой мальчик. Не всё. Я уже однажды говорил тебе, Гарри, что ты был седьмым крестражем. Крестражем, который Волан-де-Морт создал невольно. Он сделал свою душу до того хрупкой, что она разбилась вдребезги, когда он совершал эти несказанные злодейства: убийство твоих родителей и – что ещё страшнее! – покушение на убийство ребёнка. И он унёс из вашего дома даже меньше, чем он сам думал. Он оставил там не только своё тело. Он оставил часть самого себя в тебе, намеченной жертве, которая выжила против всякого ожидания.

А его знания, Гарри, отличались ужасающей неполнотой! Волан-де-Морт не дал себе труда понять то, что не представляло для него ценности. О домовых эльфах, детских сказках, любви, верности, самопожертвовании во имя любимых и родных и невинности Волан-де-Морт не имеет ни малейшего понятия. Ни малейшего! А что всё это обладает Силой, превосходящей его собственную, Силой, недоступной никакому волшебству, – эту истину он проглядел! И, в конце концов, поплатился за это! Он взял твою кровь, полагая, что она придаст ему сил. Он принял в своё тело крошечную часть тех чар, которыми защитила тебя мать, умирая за тебя. Его тело хранит её самопожертвование, и пока эти чары живы, жив ты и жива последняя надежда Волан-де-Морта на спасение. Если бы он хоть немного понимал настоящую страшную Силу этих чар, он бы, конечно, никогда не посмел бы и притронуться к твоей крови… Но, если бы он мог понять эту Силу, он не был бы Лордом Волан-де-Мортом и, вероятно, был бы вовсе не способен на убийство.

- Я жив…пока жив он сам? И вы знали? Знали всё это время?! Но я думал…вы искали способы помочь мне, потому что заклятие Волан-де-Морта меня точно бы убило?

Дамблдор подвигал губами и, прижав подбородок к груди, некоторое время пребывал в задумчивом молчании.

- Я не мог не попытаться, ведь ты так старался все эти годы... У меня не было стопроцентной уверенности ни в зелье, ни в Воскрешающем камне, ни в достоверности моей теории по поводу общей крови, которая теперь течёт в ваших с Волан-де-Мортом жилах – только догадки. Но мои догадки, как правило, подтверждаются, – весело сказал Дамблдор.

Гарри показалось, что он молчал довольно долго, осмысливая услышанное, а может быть, прошло всего несколько секунд. Такие вещи, как время, здесь трудно было уловить.

- Но чары моей матери, которые «позаимствовал» для собственного воскрешения Волан-де-Морт, не защитят его от смерти, когда будет уничтожен крестраж? – немного обеспокоенно произнёс Гарри, с надеждой глядя в мудрые голубые глаза своего учителя. – Он ведь всё ещё от них зависим, правда?

- Безусловно, он зависим от них. Магия твоей матери обороняет только тебя, Гарри. Без своих крестражей Волан-де-Морт превратится в простого смертного с изуродованной, ссохшейся душой. Не стоит, конечно, забывать, что, хоть душа его и повреждена настолько, что её уже не поправишь, мозг и магическая Сила Волан-де-Морта остаются нетронутыми. Чтобы убить волшебника, подобного Волан-де-Морту, даже лишившегося крестражей, необходимы редкостное искусство и недюжинное могущество.

- Получается, что я всё равно не смог бы его одолеть, ведь у меня ничего из этого нет! – выпалил Гарри, с ужасом думая, кто же сможет справиться с этой задачей… «по ту сторону»?!