– Иначе, вопли мистера Поттера услышит мадам Помфри и выставит вас вон.

- А…как же… А Вы? Вам ведь тоже…туда? – запинаясь от волнения, растерянно и также тихо спросила она, конечно, больше из вежливости. Но и инстинкт самосохранения, не позволил бы ей просто так повернуться к этому настораживающему человеку спиной. Даже несмотря на то, что Снегг официально входил в состав «Ордена Феникса»!

Снегг только резко кивнул ей на дверь. Нахмурившись, Гермиона с сожалением признала, что Снегг был прав, и шагнула в столб слабого света, лившегося из полуоткрытой двери.

- Всё нормально, Гарри! Просто… Эм, я пуговицу обронила, – почти бодро сообщила она и даже постаралась улыбнуться, хотя чувствовала, как по спине поползли крупные мурашки. Ведь где-то там, прямо за ней, молчаливой и устрашающей тенью всё стоял «гроза подземелий Слизерина» и, наверняка, с разочарованием и упрёком буравил её затылок своими чернильно-чёрными глазищами.

Гарри недоумённо моргнул. На Гермионе были обтягивающие и чуть расклешенные снизу, светлые джинсы и тонкая, сплошная кофточка с круглым вырезом и длинными рукавами… Так о какой пуговице могла идти речь, если – он непроизвольно метнул робкий взгляд на её застёгнутую и абсолютно целую ширинку, – одна-единственная пуговица во всей её одежде и так была на месте?!

- Всё, до завтра! – поспешно шепнула Гермиона, смутившись под его изучающим и слегка удивлённым взглядом, и быстро исчезла из вида.

Плотно закрыв за собой дверь, Грейнджер прислонилась к ней спиной и длинно выдохнула. Но вдруг вспомнив о Снегге, почти подпрыгнула на месте и распахнула глаза. Бегло оглядевшись, она успела заметить по́лы высоко развевающейся, раздвоенной сзади, как крылья летучей мыши, чёрной мантии Северуса Снегга, который уже в следующую секунду скрылся за поворотом длинного коридора. Зачем он приходил в Больничное крыло? Почему не отчитал и не прогнал её сам? Почему сам прятался в тени? Может он хотел тайно поговорить с мадам Помфри, а она ему помешала? Напряжённо размышляя подобным образом, Гермиона зябко поёжилась и уже осторожнее заторопилась в башню Гриффиндора. Её до костей пробирала странная дрожь, появившаяся то ли от зимнего холода, сгущающегося к ночи за большими окнами Хогвартса, то ли от пережитого стресса, то ли ещё от чего-то, чего сама она объяснить себе так и не смогла… Гарри же, успокоившись и положив на тумбочку очки, заметно расслабился и лениво поправил подушку. Но, прежде чем успел потушить свет, он вдруг уставился на железные прутья стандартного изголовья больничной койки и только сейчас осознал, что лежит на той же самой кровати, на которой они с Драко были впервые близки… Его мягко закружило в водовороте памяти и тихий, доверчивый голос Драко сказочно приятно зашептал у него в голове: «Я люблю тебя, Гарри! Помни это… Люблю… Люблю…». Странно, думал Поттер, как в их отдельной секции, где они вместе работали над проектом по Зельеварению (Кстати, он ведь так и не спросил Драко о том зелье!), он всегда чувствовал себя немного мальчишкой, с восторгом, трепетом и уважением, смотрящим со стороны на более талантливого и умелого в вопросах приготовления зелий Малфоя. Но, стоило им остаться наедине, как Гарри сам себе казался зрелым и опытным, и чувствовал в себе необычайную внутреннюю Силу. Видимо, её чувствовал и Драко. Потому как удивительно трепетно позволял успокаивать себя, обнимать свои худые, лунные плечи, сцеловывать с мокрых щёк и, слипшихся от слёз, длинных ресниц солёные капельки, гладить по блестящим, влажным волосам и исступлённо целовать свои пухлые, чувственные и отзывчивые губы! Гарри с блаженной улыбкой потёрся щекой и носом о мягкую ткань забытой безрукавки Драко и, обняв её одной рукой вместе с подушкой, крепко уснул. Комментарий к Глава 23. «Помни» *Джеб или «прямой удар» в боксе – самый распространённый. Считается, что боксёр без джеба – не боксёр!

====== Глава 24. «Экспекто Патронум» ======

Тремя днями ранее в Малфой Мэноре…

Едва оказавшись в родовом поместье, Люциус почти за шиворот приволок, ничего не понимающего и всё время спрашивающего о матери, сына в Южное крыло и буквально взашей впихнул его в комнату с фамильным Древом.

- Мама? – споткнувшись и чуть не упав на пороге, Драко увидел бледную, как полотно, Нарциссу и бросился к ней. – Что с тобой? Отец сказал…

- Драко… Сынок… – она шагнула к сыну, изнемогая от волнения, но между ними, словно скала, выросла фигура Малфоя-старшего.

- Сюда смотри, паршивый мальчишка! – звенящим от стали голосом прорычал Люциус и, вцепившись в заднюю часть шеи своего нерадивого отпрыска, как какого-то безродного, провинившегося котёнка, практически ткнул его носом в гобелен.

Не на шутку перепуганный, Драко широко открытыми глазами смотрел на их с Поттером странную ветвь и единственной мыслью в его голове почему-то было только: «Что мы сделали не так?!».

- Чего молчишь, змеёныш?! – рявкнул за его спиной Люциус. – Немедленно признавайся: кто эта особа? Иначе, я за себя не ручаюсь!

Тот факт, что отец не знает имени его «избранницы», слегка утешил Драко. Поэтому он твёрдо решил, что сам лично его ни за что не выдаст и будет отмалчиваться, пока отец хоть немного не успокоится. Но что-то сказать он был просто обязан, и, коротко выдохнув, развернулся лицом к родителям.

- Это очень достойная кандидатура, – пространственно начал Драко, смело вздёргивая подбородок, хотя всё внутри него дрожало от страха и осознания, что он ещё ни разу в жизни не вступал в столь открытую конфронтацию со своим отцом. – И я очень надеюсь, что вы с пониманием отнесётесь к моему выбору!

Драко имел в виду обоих родителей, но не сводил настороженного взгляда с пылающих возмущением и гневом глаз отца.

- Твоему…выбору?!? – светлые брови Люциуса поражённо и до предела возмущённо сложились «домиком», пока он, будто через силу, пренебрежительно медленно выдавливал из себя каждый слог. – Это после того, как мы на всю магическую Британию объявили, что наш выбор уже пал на Асторию Гринграсс?! Да ты хоть осознаешь, какой это скандал!? Малфои никогда не отказываются от данного кому-то слова!

- Но Я такого слова не давал! – взвился Драко, сжимая в негодовании кулаки. Он знал, что ходит по лезвию, но его уже неудержимо несло…– И, к тому же, что-то ты не особо-то и пёкся о «данном тобою слове», когда всеми силами пытался обелить своё имя, после падения Тёмного Лорда!?

Нарцисса испуганно ахнула и прижала обе руки к груди. Багровея от ярости, Люциус заорал так оглушительно громко, что многие портреты его предков поспешили удалиться со своих полотен:

- Да как ТЫ

Ты! Дерзкий, избалованный и бессовестный…мальчишка! Осмелился обвинять меня!? Я тебя раздавлю, уничтожу, как клопа… – он внезапно умолк и, не задумываясь о последствиях, наотмашь ударил сына по лицу тыльной стороной ладони.

А рука у Люциуса была тяжёлая. От его, неожиданно сильного удара, Драко отлетел к стене и больно впечатался в неё плечом.

- Люциус! – взмолилась Нарцисса, не успев остановить мужа и теперь повиснув на его вновь занесённой над сыном руке. – Одумайся! Это же наш сын!

Люциус без особых усилий стряхнул её со своего предплечья, и, озлобленно сопя и обжигая Драко взглядом, ринулся вперёд. Сходя с ума от страха за своё дитя, Нарцисса тут же встала на его пути, загораживая собой сына, медленно сползающего в этот момент по стене и сплёвывающего себе под ноги кровь из разбитой губы.

- Это всё твоё хвалёное воспитание! – не успокаиваясь, набросился с упрёками на супругу Люциус, метая глазами в пространство гром и молнии. – Я говорил, что нужно было его изначально отдавать в Дурмстранг! Там бы его научили настоящему уму-разуму и уважению к своей семье! Но нет же, – пыхтел и всё больше свирепел он, наступая на Нарциссу, – ты была против. Пожалела его. И вот, что в итоге из него выросло! Наш единственный наследник посмел помолвиться неизвестно с кем без родительского ведома и благословения! Кто она? – взревел он, отталкивая жену с дороги и нависая над сыном.