- Да, во мне много от истинного Малфоя, – тем временем продолжил Драко, непроизвольно приосаниваясь и снова гордо задирая нос. – В детстве я мечтал походить на отца во всём. И, наверняка, рано или поздно, стал бы точно таким же, если бы только не мамины «Сказки о мальчике-Герое Гарри Поттере», а потом и наша кратковременная встреча с тобой у мадам Малкин, – он приподнял уголки своих губ и, нервно сглотнув, заговорил вновь:
- А когда ты отверг мою дружбу, – Малфой выставил перед собой узкую ладонь. – Стой, Гарри! Не перебивай! Я должен… – он поморщился от этого определения, которое искренне возненавидел из-за частого употребления Поттером. – Нет, не так. Я хочу объяснить! Когда ты предпочёл мне Уизела и Грейнджер, я мог только злиться из-за собственного унижения и поражения. Пойми, прежде мне никогда и никто не отказывал! – Малфой самодовольно ухмыльнулся и, сузив глаза, несильно пихнул кулаком Поттера в плечо. – Ты был первым, кто остался в живых, после этого! – с театральной зловещестью подметил он.
Гарри рассмеялся.
- Даже не представляю, как мне это удалось!? – подмигнул он Драко. – Может, откроешь тайну?
- Потому что… Хотя я тебя и возненавидел, но всё равно ждал, – искренне признался Драко, и лицо Гарри сразу стало собраннее, сменив дурашливое выражение на проникновенную заинтересованность. – Я ждал чего-то, что не в силах был объяснить даже самому себе! Так…странно было осознавать, что я просто физически не могу пройти мимо тебя, прекратить цепляться, нападать и грубить по поводу и без. Больше того, когда ты меня откровенно игнорировал, то бесился ещё больше! Я привык добиваться своего, Поттер, и всегда получал только лучшее! – ёрничая, усмехнулся Драко. – Никто не смел так со мной обращаться! Кроме тебя…
- Ну, ты просто не рос с «Дадликом» у Дурслей! – широко заулыбался Гарри. – Там я очень быстро освоил все правила «выживания» и словестной пикировки.
Малфой только фыркнул и не стал отходить от темы.
- И всё же… Может тебе это покажется неприятным, но я чту многовековые традиции и Магию нашего древнего рода. И ты прекрасно знал, что я далеко не подарок, когда между нами всё только начиналось. Хотя… – он на мгновение смущённо посмотрел на свои руки, и на его губах дрогнула очаровательно робкая улыбка.
– Для меня-то всё началось задолго до того, как ты ответил на мою первую записку, – Драко осторожно поднял на Гарри глаза и с удовольствием встретил его тёплый взгляд. – Но именно ты… – он закусил губу, подавляя улыбку. – Ты, Гарри, внушил мне, что я могу стать лучше, чем я есть…
- Но ты, и правда, лучше, Драко, – мягко прервал его Гарри и, взяв его прохладные руки в свои, стал рассеяно поглаживать их, рассматривая и прослеживая кончиками пальцев узор из пересекающихся синеватых венок под его аристократически тонкой и нежной кожей. – Ты лучшее, что когда-либо было со мной!
- Не зарекайся, Поттер, – игриво усмехнулся Малфой, но тут же тяжело вздохнул и продолжил: – Ты заставил меня поверить в то, что у меня действительно есть Выбор. Вот только выбирать было нечего, – он пожал узкими плечами, а Гарри непроизвольно замер и непонимающе моргнул. Слова Драко расходились с тем, как нежно он выводил на его ладони замысловатые линии…
Немного помолчав, Малфой вздохнул и, всё ещё не поднимая на Гарри глаз, заговорил:
- Когда ты на Трансфигурации не выбросил мою записку и впервые мне…улыбнулся, я думал, что ты тронулся умом, – он хмыкнул, качая головой, и Гарри не сдержал тихий смешок, потихоньку понимая, к чему тот клонит. – А потом…когда ты…а я…испугался, что не успею… – Драко с трудом сглотнул и посмотрел на Поттера с тревогой и немым упрёком. – И ты меня поцеловал… – Гарри крепко стиснул его красивые, прохладные пальцы, несмотря ни на что, с удовольствием переживая в памяти их первый поцелуй.
- Я, наконец, понял! Понял, что все эти годы, я цеплялся к тебе, потому что мне просто…не хватало Тебя, Гарри! – почти торжественно подытожил Малфой, но вдруг вновь смущённо потупил взгляд. – Мне нужно было найти в себе смелость, чтобы во всём признаться…самому себе: кто я есть на самом деле! – Поттер протестующе замотал головой, не соглашаясь с подобной формулировкой, но Драко быстро добавил: – И я больше не мог сопротивляться тому, как много Ты для меня значишь! Ты, Гарри, понимаешь? Не какой-то там Мальчик-который-выжил, заклятый враг Тёмного Лорда или Избранный. Нет, только Ты – Гарри. Просто Гарри из магазина Мадам Малкин! И я ни о чём не сожалею!
- А я тем более! – горячо поддержал его Поттер. – Я ведь тоже тогда не мог оторвать от тебя глаз. Наверное, именно поэтому так сильно расстроился, когда всё так нелепо сложилось после, – он поднёс, постепенно согревающиеся, трепетно тонкие и изящные пальцы Драко к своему лицу и мягко прильнул к ним губами. Его всегда поражало, как легко их конфликтные споры с Малфоем перетекали в такие нежные и трогательные моменты. И, наверное, где-то в глубине души, подозревал, что именно из-за вот таких вот моментов «примирения», он подсознательно даже любил часто вступать с ним в дискуссии и не боялся столкновения во мнениях.
- Когда ты так кстати отправил мне своего первого журавлика, – вдруг задумчиво заговорил Гарри, – я чувствовал себя таким…непо́нятым, одиноким и опустошённым. Наверное, это чувство возникло во мне, после смерти Сириуса. Это невозможно передать словами, Драко! Я ведь всю жизнь жил без родителей! Но когда узнал, что он – мой крёстный отец… – Гарри невольно улыбнулся, вспоминая свой первоначальный восторг от этой новости. – Я ведь так надеялся, что смогу навсегда переехать к нему… А потом и его тоже не стало. И всё случилось так быстро. По моей вине… – Драко сочувственно стиснул его пальцы и закусил губу, но перебивать не стал, чувствуя, что Гарри нужно выговориться.
- Я снова остался один. И самое страшное – теперь уже точно. Остальные так старались, хотели мне помочь, а я даже не отвечал на их письма под предлогом, что Дурсли грозились выставить меня из дома. Но тогда я и сам хотел быть один. Будто я всё время слепо искал в темноте какую-то недостающую часть самого себя. Ни Рон, ни Гермиона, как ни старались, не могли заполнить эту странную, гнетущую и удушающую пустоту внутри меня. Это удалось только тебе, Драко… – неожиданно заявил Гарри и его глаза засветились нежностью и благодарностью. – Я понял, что действительно хочу жить дальше, когда ты не проклял меня на месте за то, что я решился тебя поцеловать!
Драко улыбнулся ему той самой обворожительной улыбкой, которая так нравилась и каждый раз ослепляла Гарри, но которая, к сожалению, не часто появлялась на его красивом лице в силу того, что Малфой всё же, в большинстве своём, оставался Малфоем! Но Гарри ценил в нём и это. Даже со всей его язвительностью, строптивостью и вздорностью характера, он ни за что не променял бы Своего Драко на кого-нибудь другого!
- Да уж, – Малфой грациозно потянулся, вытягивая по бокам от Поттера свои стройные длинные ноги, – отец точно не стал бы со мной церемониться за тот «весёленький» вечерок! Ох, как у него, наверное, отвалилась челюсть, если бы он узнал, что его единственный сын и наследник, оказывается, предпочитает «задницы покрепче».
Поттер засмеялся вместе с Драко, но уголки его губ очень скоро поползли вниз, а взгляд, даже в свете камина и декоративных светильников, казался каким-то подавленным. Гарри уже не смеялся. Скорее машинально улыбался. Он всё смотрел на смеющегося Драко и не мог им налюбоваться. А между тем, на него всё больше накатывала какая-то странная грусть... Гарри не знал ни одной такой же…эм, нетрадиционной пары в истории Магического мира. И не знал, кто бы в таком случае отреагировал на их союз иначе, чем Люциус? Возможно, он осмелился бы довериться своему крёстному? Поттер отчего-то был твёрдо убеждён, что Сириус сумел бы понять всё правильно и принял бы Гарри любым, а, возможно, даже просветил бы его на «эту» тему более подробно. Но Сириуса нет… А Гарри не хотел подвергать их с Драко отношения неоправданному риску. Может быть, Гермиона могла бы чем-то помочь, но он трусливо продолжал скрывать свои чувства к Драко даже от лучших друзей. В основном, конечно, из-за самого Малфоя, но у него была ещё и парочка собственных, весьма веских причин не придавать их связь широкой огласке…
