Холодные, словно с налипшим на них мелким колючим снегом, белёсые потоки мощно впились в место побоища. А внутри живого движения многих живых и мёртвых существ эти потоки превращались в отчётливый геометрический рисунок многоугольной объёмной фигуры, которая затем разделялась на множество мельчайших линий. Отследить последние стало трудно, потому что они, будто миниатюрные змеи, шныряли вокруг да около. Но основной поток всех линий и сама фигура формировалась вокруг главы конного клина — вокруг Кироса.

— Он собирается что-то сделать с Киросом, — осипшим от страха голосом произнесла Рита. — Все его магические потоки собираются вокруг него. Их много — и они очень сильные. Я не понимаю, что он делает, потому что пока не разбираюсь в этом, но мне кажется, «правитель» собирается устроить какую-то ловушку Киросу.

— Вокруг него солдаты, — тяжело сказал Кассиус. — Если «правитель» хочет напустить на Кироса умертвий, это не получится — воины помогут ему отбиться.

— Слишком наивно — для того чтобы всего лишь напустить на него умертвия, — напряжённо вглядывался в происходящее Артём. — Он не дурак… Нет, он придумал что-то другое.

И это другое не замедлило появиться.

Рита зажала рот, но вскрика удержать не успела.

Внезапно вокруг Кироса все: живые и мёртвые — разлетелись в стороны. Лошадиное ржание, болезненные крики, радостный рёв умертвий — всё это будто страшным взрывом поднялось к высокому серому небу. Кирос оглянулся. Кажется, он не понимал, что произошло. Почему вдруг исчез противник. Почему пропали всадники, которых он повёл за собой… А всадников, и упавших вместе с лошадью, и удержавшихся в седле, будто невидимая сила ровно отпихивала от постепенно увеличивающегося круга, в центре которого оказался Кирос… И через минуту стало ясно, что задумал повелитель мёртвых.

Та же невидимая, но мощная сила сбила Кироса с лошади так, что он грохнулся на мостовую. Его подбросило от удара о дорогу, а вновь упав, он замер. Дико заржала лошадь, когда, воспользовавшись паникой среди всадников, ничего не понимающих, в круг, где лежал Кирос, полезли умертвия. Первым погибло животное, на которое накинулись сразу несколько умертвий. Остальные, даже не оглядываясь на всадников и пеших, наконец-то пришедших в себя и отчаянно пытавшихся пробраться внутрь круга на помощь своему воину, медленно и вразвалку пошли к лежащему без сознания человеку.

Они ждали своего срока — того времени, когда наступит возможность стрелять без опасности для жизни. Срок вроде и пришёл, но так неожиданно и в такой опасной ситуации, что нетрудно растеряться. Жёстко настроенные на одно, ошеломлённые происходящим, на иное переключиться сразу не сумели.

Первым опомнился Артём. Он даже не спешился, а моментом съехал с седла.

— Ритка! Ты сказала — придумала! Быстро!

Он поднял руки, помогая ей спешиться. Она всё пыталась высмотреть, что происходит в магическом кругу: душой понимала, что не надо бы, — отвлекает, но виденное завораживало до ужаса.

— Забудь! — сквозь зубы процедил парень, поймав её за подмышки. — Быстро! Что у тебя из придуманного!

Девушка сосредоточилась на работе. Бегом чуть вперёд между лошадьми — и вперила взгляд в «правителя», который (издалека ли так кажется?) даже начал улыбаться, следя за приближением умертвий к беспомощно лежащему человеку.

Пока ехали к переулку, Рита успела припомнить все заклинания из инструкций Мэнтора и соединить несколько слов из них, которые легли на язык, едва она начинала думать о том, что попытается сделать. Сейчас же, немигающе глядя на «правителя», она чётко и размеренно произносила их в том порядке, точней — в последовательности, которая сложилась, пока ехала:

— Медиус! Аранеум! Иктус!

А когда её заклинанием «правитель» оказался будто отторженным от своих спутников, когда золотистая паутина перед нею на расстоянии руки соткалась так быстро, как надо было (странно, но девушка верила, что так и будет), она кинула за спину:

— Положи руки на мои плечи! Видишь паутину?

— Вижу!

— Теперь — ткни ствол в центр паутины и стреляй! Медиус! Аранеум! Иктус! Думай только о центре паутины! Не смотри на него! Смотри в центр паутины! Медиус! Аранеум! Иктус! Медиус! Аранеум! Иктус!

Она чувствовала, как большие ладони Артёма лежат на её плечах. Одна шевельнулась и стала давить сильней. Рита поняла: Артём сжал кулак с пистолетом и уже не думает о том, давит ли он, используя её плечо, как подставку. Она напряглась сама, зная, что выстрел оглушит её. Но промолчала, хоть и было страшно: не сбивать Артёма — это важно сейчас!

Повторяя придуманное заклятие, она больше не смотрела на Кироса. Сейчас надо, интуитивно чувствовала она, смотреть на «правителя», видеть его, как цель. Кроме всего прочего, она отстранённо наблюдала, как поднимаются кончики его рта — при полной неподвижности всех черт лица. Он изображает — знала она. Чтобы приняли за человека.

Она закричала от боли. Грохот выстрела, показалось, разорвал её голову в клочья. Секунды давящей боли в ушах и волнообразного гула, перечёркиваемого тяжёлыми ритмичными ударами крови… Сквозь слёзы она увидела, как медленно растаяла в воздухе золотистая паутина и как на виске их цели появилось чёрное пятно, которое начало немедленно удлиняться. «Правитель» пошатнулся в седле, обернулся к ним.

Но её уже не волновало именно это.

Кирос!

Тэрон, его младший брат, верил в него!

Умертвия ещё не дошли, и было всё видно…

Бессильно лежащая на каменной мостовой ладонь дрогнула. Дёрнулась другая рука. Лежащий, распластавшись, человек с трудом шевельнул плечами, пытаясь встать. Сумел приподняться на локте. Умертвия уже не ковыляли, а заспешили к нему… Рита оглянулась на «правителя» — тот, застряв ногой в стремени и не шевелясь, некрасиво висел в странной позе сломанной куклы на боку испуганно заплясавшего коня. Офицеры суетились вокруг него… И вдруг раздался испуганный вскрик одного из них.

Но опять не до них…

Рита прижалась спиной к Артёму и громко, оглушённая выстрелом, спросила, мучительно жмурясь от той боли, которую в голове вызывал собственный голос:

— Они не успеют?! Артём! Они не успеют?! Скажи, что не успеют!

И вцепилась в его ладонь на своём плече, промаргиваясь от слёз, впервые в жизни желая, чтобы он обнял её крепко-крепко — и не отпускал.

Еле видный издалека человек, к которому живых людей всё ещё не пускали колдовские, магические линии (видно было, как безнадёжно пробовали воины прорваться), успел с трудом сесть на колени, прежде чем скрылся за фигурами жадно склонившихся к нему умертвий и тех, кто продолжал бежать к лёгкой добыче. Девушке даже показалось, что он поднял голову и огляделся.

В переулке напротив что-то произошло, из-за чего Рита невольно обернулась к нему. Там стоял страшный крик, и от неподвижно повисшего на лошади, запутавшегося в стременах «правителя» пятились офицеры… Девушка хотела было снова посмотреть в центр очищенного круга, который теперь заполнили умертвия, но что-то заставило её снова приглядеться к «правителю». Дым… Девушку передёрнуло. Тот самый чёрный дым, который поднимался между пальцами Тэрона и который наблюдал испуганный Шорох. Теперь этот дым вкрадчиво обволакивал все открытые места на теле «правителя»…

Но «правитель» — неинтересно!

— Садитесь на лошадей! — сверху крикнул Кассиус. — Быстрей! Неизвестно, чем всё закончится, но умертвия слишком бли..!..

Последнее слово утонуло в грохоте с улицы.

Из примерного центра круга, очерченного повелителем мёртвых, к небу внезапно взметнулась светло-сиреневая, странно полная свежести волна! Будто в спокойную до сих пор воду швырнули камень, и от него бросились во все стороны вздымающиеся волны с золотистыми просверками. Эти волны шли сильно и стремительно, топя всё вокруг себя. Стоявшие рядом с границей круга воины попятились было, а потом… А потом ликующе закричали! Они кричали, ещё не видя того, кто сотворил эти волны, в которых (Рита восхищалась с самым настоящим ужасом: какая сила!!) просто-напросто растворялись умертвия, бывшие поблизости.