— Из Мекельфельда. Это в тридцати километрах отсюда.

— Так как тебя в модели-то занесло?

— Пару недель назад я узнал, что мать собирается на месяц к тётке в Австрию. Случайно узнал — услышал, как она с отчимом ссорилась. Мать кричала, что девочкам — моим сёстрам, то есть их с отчимом детям, — нужно подышать свежим горным воздухом, а отчим отвечал, что его с работы на целый месяц не отпустят и что она, если хочет, пусть едет с дочками сама, а он со мной останется, мол, мы с ним сами прекрасно справимся. Ну, тут мне всё стало ясно: и почему меня не берут, и почему он ехать не хочет. Тётка её — старая дева, строгая католичка, она никогда меня не любила, байстрёнком обзывала. Он всё сразу просёк, как только мать заговорила о поездке. Да и насчёт отпуска наврал — никакой такой важной работы у него нет, он простой мелкий служащий в магистрате. Мы каждое лето на целый месяц в отпуск ездили, и всегда его отпускали, а тут он вдруг сделался незаменимым.

— Давно это началось?

— Да уже лет с четырнадцати ко мне пристаёт, — вздохнул Эмиль. — Ну, там, по заднице шлёпнет, ущипнёт, пошлую шуточку отвесит, когда никто не видит-не слышит. В общем, противно, но терпимо. Спасался тем, что на целый день уходил из дома: днём школа, после друзья, а вечером мать с работы возвращается. А тут мне впервые стало страшно.

Дэвид молчал, но мальчишку прорвало, и в активных собеседниках он больше не нуждался.

— На выходных я поехал в Гамбург, чтобы подыскать себе какую-нибудь работу и жильё хотя бы на месяц, пока мамы не будет. Ну вот, шёл я по улице, рядом со мной притормозила белая «ауди», и меня окликнула женщина за рулём. Это была Анника, то есть фрау Анника, — поправился Эмиль. — Сказала, что ищет манекенщиков для модного показа и что я идеально подхожу. Спросила, не хочу ли я попробовать. Ещё добавила, что у них очень молодая марка и они могут заплатить мне совсем немного — всего триста евро за показ. «Всего триста евро», — с горечью передразнил мальчишка. — Да на эти деньги я бы целый месяц продержался! Если бы ещё где-то сотен пять на жильё раздобыть, можно было бы больше ни о чём не беспокоиться. Конечно, я согласился. Правда, честно признался, что опыта у меня в подобных делах никакого, но она заверила, что там ничего сложного и что у нас ещё целых три дня на подготовку и я научусь. И вообще, сказала, что у меня якобы идеальный типаж, а это для их задумки намного важнее, чем профессиональная походка.

— В этом она не ошиблась, — улыбнулся Дэвид. — И как работа, понравилась?

— Даже не знаю — всё так быстро закончилось, — пожал плечами Эмиль. — А я ещё и всё испортил. Так глупо вышло с тем падением. Фрау Анника, наверное, очень зла на меня.

— О, можешь быть уверен, что сейчас она вне себя от счастья, что выбрала именно тебя, — рассмеялся Дэвид и, повинуясь порыву, запустил руку в огненную шевелюру. Шёлковые волосы приятно заструились меж пальцев.

— Я их год назад отрастил, — сказал со смущённой улыбкой Эмиль. — С тех пор он мне проходу и не даёт.

Дэвид молчал, задумчиво перебирая пряди: слишком хорошо он знал, как отращённые волосы могут внезапно всё изменить.

— Впрочем, я на днях постригусь — может, он и угомонится, — без особой надежды добавил Эмиль.

— И думать не смей! — Дэвид сжал пальцы с волосами в кулак и несильно дёрнул.

— А, — совсем уж безнадёжно вздохнул Эмиль. — Всё равно это без толку.

Дэвид вопросительно посмотрел на него.

— Ну, я просто отращивал их ради одного парня из школы, — смущённо пояснил мальчишка. — Он тащится от длинных волос. Вот я и подумал… Только он… в общем, я на днях узнал, что у него девчонка есть, так что…

— Любишь его?

— Ну-у-у, как сказать, — пожал плечами Эмиль. — Он мне нравится. В нашей деревне выбора особо нет. Не в Бреда Питта же влюбляться?

— Значит, у меня есть шанс? — подмигнул Дэвид. Мальчишка ощутимо расслабился, и его тут же потянуло на флирт.

— Как говорит фру Анника, — застенчиво улыбнулся Эмиль, — шанс есть всегда и у каждого.

— Фру Анника дурного не скажет и плохого не посоветует, — рассмеялся Дэвид. Не желая больше смущать этот трепетный цветок, он взглянул на часы и хлопнул ладонями по кожаной обивке дивана.

— Ладно, — сказал он, вставая на ноги. — Уже полвторого. У тебя был тяжёлый день. Да и жизнь не легче. Давай закругляться. Поехали ко мне — обещаю вести себя прилично.

— Спасибо вам, — пробормотал мальчишка, поднимаясь вслед за ним.

— И кстати, я Дэвид. И давай сразу на «ты», о’кей?

— О’кей, Дэвид.

Эмиль робко улыбнулся — этот Йост, перед которым все так тряслись и трепетали, ему определённо нравился, но он совершенно не знал, как вести себя с подобными мужчинами. Впрочем, он слабо представлял себе, как вести себя с мужчинами вообще.

— Вот таким ты мне нравишься ещё больше, — довольно рассмеялся Дэвид, обнимая его за плечи.

На следующий день, пока мать с отчимом были на работе, а сёстры — в детсаду, Эмиль съездил домой, собрал вещи и, оставив короткую прощальную записку, переехал к Дэвиду. Дэвид прав: зачем делать вид, что у тебя есть родной дом, если его у тебя нет.

***

Бастиан нахмурился — на дисплее высветилось «Неизвестный номер». Звонили, безусловно, из агентства — больше некому. Этот телефон он завёл всего месяц назад, по возвращении из Нью-Йорка, и использовал исключительно для деловых контактов — друзьям и родным он всё ещё не признался в том, что вернулся.

— Бастиан Люховски, слушаю вас! — он с надеждой нажал кнопку приёма вызова.

— Привет, мальчик, — полился из трубки бархатный, как хорошее вино, голос.

— Привет! — губы сами расползлись в улыбке, и Бастиан даже не пытался это скрывать. — Откуда у тебя мой номер?

— А ты разве не хотел, чтобы он у меня был? — парировала трубка.

— Наоборот.

— Так к чему тогда этот вопрос? Будь осторожен со своими желаниями — они сбываются.

— Спасибо, я учту, — рассмеялся Бастиан и, облизнув губы, совсем уж бесстыже спросил: — А… это всех желаний касается?

— Скоро узнаешь, — загадочно ухмыльнулась трубка и продиктовала адрес.

Неожиданное появление Кристиана и перспектива новой встречи настолько выбили его из колеи, что Бастиан только дома опомнился: а ведь телефонами они с Кристианом так и не обменялись! — и всю ночь кусал локти от досады. Он ведь даже фамилии его не знает — в справочнике не поищешь. Впрочем, вряд ли номера телефонов таких людей там значатся. Спросить Аннику, что ли? Но она сейчас, наверное, дрыхнет без задних ног… И то, что Кристиан сам разыскал его, было приятно. С его-то возможностями, наверное, раз плюнуть, но… было приятно.

«Место, где сбываются желания».

Бастиан лежал на диване, медитируя на клочок бумаги с продиктованным Кристианом адресом, и блаженно улыбался. От предвкушения его так и подмывало заняться «рукоделием», но он, то и дело косясь на электронные часы, с мазохистским удовольствием одёргивал себя — осталось всего каких-то шесть часов двенадцать минут и семнадцать секунд. Нет, уже шестнадцать.

Интересно, он специально ради него пришёл на показ или просто так совпало? Очень хотелось верить в первый вариант, но логика подсказывала, что такие люди посещают разве что Недели высокой моды, да и то не у каждого дизайнера. Тем более что на показ он явился со своим парнем, значит, вряд ли рассчитывал его увидеть. А с другой стороны, даже невзирая на последнего, подошёл к нему.

Бастиан сдался — всё равно этого мужчину ему никогда не понять.

Он не забыл. И подошёл. Этого достаточно.

Оставшиеся полдня Бастиан посвятил сборам на свидание.

В восемь вечера такси притормозило у кованых чугунных ворот высотой под три метра. Бастиан расплатился с таксистом, машина отъехала, и он принялся осматриваться.