— Да, ща пройдем до моей хаты, и я тебя там та-а-ак, отжарю, девка, — похотливо сказал мужской голос.

— Может, минет в переулке? Мне сутенер запрещает на дом к клиентам ходить. Только авто, или переулки.

— А, чёрт с тобой, сойдет и минет, — пробурчал негр, — Идем, сучка.

Послышав шаги уже непосредственно в близости от нас, мы с ветераном выскочили из-за мусорных баков, и вдавили спуск тазера. Два электрода на проводах, попав негру в грудь, может и не вырубили его мгновенно, но тем не менее, спустя полминуты он перестал шевелиться.

— Ну, я пойду? — невинно сказала Лейла, — Вы тут уже сами справитесть.

— Да, сматывайся, — сказал мужик, протягивая еще сотку, — Вот «сверхурочные», заслужила.

Проводив деваху взглядом, мы стали грузить Гудлава.

Выглядел он довольно колоритно. Твидовый костюм поверх красной рубашки, федора, и галстук бабочка, сам он был довольно упитанный, и носил усы-подкову.

— Тяжелый, сука, — бурчал я, — Где таких откармливают.

— Ничего, я и потяжелее таскал, — говорит ветеран, переваливая ОуДжи в багажник Хамви, — Теперь простейшая часть плана — поездка в Крэблвуд.

Ветеран опять сел за руль, а я сидел, и глядел в окно…

Улицы так и проносились. Вывески магазинов, парихмахерских, кинотеатр, жилые кварталы…

До Крэблвуда мы доехали минут за двадцать, и к этому времени Гудлав отчаянно стучал изнутри багажника.

— Вы совсем охуели, пидорасы? — ругался ОуДжи, — Ды вы знаете, кто я такой, а? Я, вашу мать, сам ОуДжи Гудлав!

— А нам насрать, — сказал ветеран, и грубо выкинул его на улицу, и пнул его под зад.

— Вы не можете меня тут бросить! — только и сказал мажор, — Это эже территория Крабов!

Ветеран же молча сел за руль, врубил станцию «Олд-Рокенроллас», где играла группа Джефферсон Эйрплейн, со своей песней «Любить кого-нибудь», и мы поехали, оставляя ниггера во вражеском районе…

Солнце тем временем клонилось к закату, и я попросил ветерана высадить меня у дома, чтобы я мог поужинать, и лечь спать, прогоняя сегодняшний день…

***

Проснулся я тяжко. Вставать категорически не хотелось, ибо кроватка так и манила. чтобы я еще чуток понежился, но надо вставать и делать дела.

Едва я сел на кровать, собираясь вставать, я услышал с улицы знакомое тарахтение движка Хамви, а после этого раздался звонок. Очевидно, что это был ветеран.

Быстро умыв лицо, почистив зубы, и одевшись, я побрел к выходу.

Едва я открыл дверь, как ветеран вальяжно вошел в комнату, и сел на диван.

— Гудлава замочили, — коротко отрапортовал боевик, — Его нашли с пятью пулями в спине, и разбитой как переспелый арбуз головой.

— Это хорошо, — я потёр ладони, и пошел делать сендвич, чтобы хоть как-то перекусить, — Теперь что делать?

— Ждать, — пожал плечами ветеран, — Рано или поздно, но все сплотятся против Крабов. И да, помимо Гудлава убили двух хайроллеров, которые хотели заступиться за «своего» человека в красном, так что сплочение уже началось.

— Ясно… Ждать так ждать…

Едва я приступил к варке кофе, как в дверь опять позвонили. Кто бы это мог быть?

Открыв входную дверь, я увидел там Биг Кика, и выглядел он, как ни странно, веселым.

— Целый сэт, человек в десять, ворвался в Крэблвуд! — громко сказал худой негр, — Там настоящая жесть, Крабов полегло человек двадцать, это пиздец. Тупо приехало несколько машин, и из всех машин был сделан драйв-бай, ублюдки в синим даже не успели опомниться! Я такой жести с детства, с девяносто второго года, не видал, вот честно!

— О как, это хорошо, — кивнул я, — Заходи, давай жахнем эйт-болла.

— Я и не против, — на радостях сказал Биг Кик, забирая бутылку, которую я протянул, — Неужели банды снова сплотятся, нигга?

— Конечно, dog, — сказал я, чокаясь бутылкой об бутылку Биг Кика.

Не успели мы выпить и половину бутылки в сорок унций, как звонок опять затрещал. Сколько можно?

Открыв дверь, я увидел Льюи Вашингтона, негра в своей неизменной шляпе котелке и зеркальных очка.

— Тут такое, homie! — начал Лью, — Тебе Биг Кик рассказал, что толпа Хайроллеров вломилась в Крэблвуд? Так вот, ублюдки в синем жестко им ответили, убив полдесятка ребят из Южного Центра. И еще… Гасто, вместе с Грегсонс и Хайроллерами устраивают в особняке сходку.

Уговаривать меня не пришлось, и доев всё, что я приготовил, я сел в хаммер ветерана, а тот сел за руль.

— В особняк Гасто гони, — сказал я боевику, и мы поехали.

Большая часть пути прошла спокойно, однако один раз пришлось объезжать полицейское оцепление на дороге. Не знаю, что там случилось, и объехать было правильным решением.

Когда мы подъезжали к резиденции нашего основателя, то я заметил, что там стояло в полтора десятка автомобилей, и так же стояло и смолило сигаретки двое пацанов лет семнадцати. БиДжи, наверное. К сходке не допустили.

Припарковав хаммер в ближайшем свободном месте, мы вышли из дому, вдыхая запах пожухлой листвы. Было утро, ночью шел дождь, и потому было довольно прохладно, так что я в своей рубашке немного озяб.

Ветеран, высадив меня, сел на ближайшую скамейку, что была неподалеку, и тоже стал курить

Особняк Гасто был более чем внушительным. Два этажа, красивейший облицовочный кирпич, небольшой сквер на территории, и даже мелкий прудик, возле которого стояло несколько шезлонгов.

Пройдя внутрь здания, я услышал целую прорву голосов, которые судя по всему о чем-то спорили. Да, какая же сходка не обходится без споров? Голоса доносились из столовой, где был огромный стол, за которых помещалось полтора десятка стульев, на которых сидели ОуДжи.

— Я, конечно, только за то, чтобы надирать зады долбанным Крабам, -сказал один из негров, коренастый и бородатый, — Но чёрт возьми! Зачем отказываться от торговли крэком и метом? Это же золотая жила!

— Послушай, Ларри, — сказал ОуДжи Фрэнсис, тот самый, которого я хотел убить, — Наркота губит простых пацанов. Мало того, что полбанды ганджу курят. Но вот крэк? Это уже плохое дело.

— А если толкать Крабам? — сказал противным скрипящим голосом один из Хайроллеров, — Крабов не жалко, пусть дурью убиваются

– Нет, нет и еще раз нет, — сказал уже Гасто, — Детишки, вы поймите. Крэк — это зло, и распространять его — это тот еще зашквар. Даже если продавать его Крабам, понимаете?

— А вот и хуй, — сказал тот самый парень с прошлой сходки в отеле, одетый в куртку цвета хаки, который банчит метом, или еще какой-то херней, — Я вложил дохуя денег в свою лабу. Что предлагаете сделать? Сжечь свою её?

— Слушай, Райли, — примирительно сказал Гасто своим неповторимым добрым голосом, — Ты же понимаешь, что наркота — это зло. Напомнить, что случилось с твоим братом?

— Ладно, ладно, — успокоился Райли, — Но как тогда мы будет получить бабосы?

— Крышевание, грабежи Крабов, угон тачек, и продажа их мексам или цыганами, — ответил Эти Дре, — Или бордели, как Стайлиш, откроем.

— Ну, у меня не просто бордель, у меня бордель высшего класса, — вмешался вышеупомянутый гангстер, — И да, я тоже против тяжелой дури, хватит травить наших ребятишек.

— Ну что, ребята? — подытожил Гасто, — Все сошлись на том, что мы примиряемся, и будем воевать с Крабами? Кто за, поднимите нашу распальцовку!

Когда все негры подняли распальцовки, мне стало легче на душе. Неужели красные не будут стрелять в красных?

========== Глава 11 “Последний рывок” ==========

Оперативный штаб, из которого будут координироваться действия по войне с Крабами, был выбрал странным образом. Вместо того, чтобы использовать свой дом, ветеран решил… Снять одну из хат, которая была выставлена на аренду. Находилась она, как ни странно, в Локэше, через пару улиц от дядиного дома.

Дом выглядел… Опрятно. Чисто и красиво. Серые обои, на полу ламинат, центральную комнату освещала простенькая люстра из одной лампочки, а вокруг большого белого пластикового стола, который мы притащили с кухни, была расставлено пара кресел. И ветеран не был бы ветераном, если бы не натащил в хату уйму странных и дорогих штук. Например две штуки, напоминающие гранатометы с четырьмя соплами, бронежилеты, из которых осталась лишь парочка, так как большую часть забрали ОуДжи, которые командуют сэтами и их подручные. Было несколько ящиков с гранатами, один из которых был опустошен ОуДжи, и много-много всякой всячины, которая покоилась в ящиках цвета хаки.