– Представляешь, какое количество девушек мечтали бы сейчас оказаться на твоём месте? – усмехается Логос, сбивая с меня весь романтический настрой.

– Да, но здесь нахожусь именно я.

– Надолго ли? – не унимается он.

– Каждый разрушает себя как хочет. – пожимаю плечами я.

– Это могла бы быть строчка моего исполнения.

– Могу брать с тебя комиссионные.

– Ого! Что это: заготовленная речь, или у Макса появилась девушка с мозгами?

– Речь я точно не готовила, знай я, что меня будут пытаться здесь оскорбить, точно бы отвергла приглашение. – хмурюсь я, с нетерпением ожидая, когда стихнут последние аккорды, чтобы можно было уйти отсюда.

– Я не старался тебя обидеть, наоборот, сказал, что..

– Послушай, мне совершенно не интересно, что ты там собирался сказать. То, что я услышала мне не нравится, но я принимаю то, что это твоя манера защиты от внешнего мира: укусить, пока не укусили тебя.

– То есть ты думаешь, что я не хищник, а жертва? – с его губ не сходит ироничная усмешка.

– Смотря для кого. Для внешнего мира –хищник. Для психиатра – жертва.

Логос смеется громким грудным смехом, приводя Макса, не слышавшего наш разговор, в недоумение.

– Что-то не так? – хмурится Фуг.

– Нет, брат, напротив. Кажется я сейчас вдохновился материалом для нового трека.

– Круто. – недоуменно отвечает Макс. – Ника, тебе понравилось?

– Да, спасибо! – не думаю, что я вру, потому что до вмешательства Логоса, я и правда получала наслаждение. – Макс мы может пойти поужинать? Извини за такую прямоту, но у меня голова заболела от этого шума.

– Да, конечно, я попрошу Юлю найти тебе таблетку.

– Не стоит! – останавливаю я его. – Давай просто уйдем, уверена, что свежий воздух исправит ситуацию.

Макс собирается что-то сказать, но в этот момент железная дверь с грохотом распахивается, впуская разъяренную смазливую девицу, явно пережившую не одно вмешательство хирурга, судя по идеальному лицу и телу.

– Ты видел это?! – набрасывается она на Логоса, махая у него перед носом телефоном и полностью игнорируя нас. – Я хочу, чтобы ты уничтожил эту тварь! Да как она смеет, эта девка из деревни, эта крыса, эта..

Брюнетка задыхается от ярости, весь запас литературных выражений закончен и она переходит на такую матерную лексику, от которой у меня поднимаются брови, а у Макса вызывает уважительное покачивание головой.

– Катя, прекрати орать и объясни в чём дело. – морщится Логос. – Я ни черта не понимаю, какая девка из деревни?

– Эта! – верещит Катя Кордова, теперь я её узнаю и даже понимаю причину гнева. – Алиса Кис! Блоггерша поганая! Завидует мне и постоянно враньё про меня выкладывает у себя на странице!

– На сколько я знаю, Кис выкладывает только проверенную инфу, она очень дорожит своей репутацией. – хмыкает Логос.

– Да как ты смеешь! – она перемещает свой гнев на него. – Заткни ей рот, Логос! Дай денег, припугни, убей в конце концов, мне наплевать! Я не хочу, чтобы она уничтожила мою репутацию.

– Да ты и сама с этим неплохо справляешься.

Я смотрю на Логоса, не понимая, зачем он распаляет её ещё больше, но окончание новой вспышки нецензурной брани мы с Максом уже не слышим, он выводит меня к выходу, говоря:

– Извини, Ник, мне неудобно за это, я думал всё пройдёт иначе.

– Ничего, – улыбаюсь я, – у всех нас есть странные друзья, это не твоя вина.

– Эта Катя она какая-то фурия, каждый день прилетает сюда и закатывает скандалы, я просто удивляюсь этой способности находить проблемы.

– Зато у них страстные отношения.

– Ты издеваешься? – удивляется Макс, но замечая задорные искорки у меня в глазах, тоже расплывается в улыбке. – По-моему, после таких сцен, единственное желание, которое может возникнуть – это послать человека ко всем чертям.

– Это точно. Что ж, ты можешь гордиться собой, это самое странное свидание, которое было в моей жизни. – веселюсь я.

– Но у меня ещё есть шанс исправиться, здесь недалеко есть потрясающий ресторан, гарантирую, что тебе понравится!

– Макс, если честно, я очень устала. Я правда хочу домой, мой водитель уже приехал.

– Ты его уже вызвала? – хмурится он.

– Да, прости, но когда начался этот скандал, я поняла, что не смогу этого выдержать, с меня, пожалуй, достаточно впечатлений на сегодня.

– Ник, давай поужинаем вместе, обещаю, что всё будет банально.

– Банально и консервативно. – поднимаю я палец вверх.

– Клянусь!

Мы смеёмся и он берет меня за руку:

– Ник, пожалуйста, я действительно хочу увидеть тебя ещё раз.

Я смотрю на него в нерешительности: с одной стороны, мне не хочется давать ему обещаний, но с другой стороны, он правда всё устроил так, чтобы я хорошо провела время, в том, что произошло не было его вины, и мне кажется, что он не такой хам как этот Логос и его окружение.

– Окей, – сдаюсь я, – но по поводу консервативности и банальности я не шутила!

Глава 4. Дети

VS

Гардероб

– Ну не суди его слишком строго, мальчик старается! Ай, чёрт, подожди, чуть кипяток себе на ногу не разлила. – слышу как Марина шуршит чем-то на другом конце провода. – Всё, я локализовала проблему. О чём мы? А, да, Ник, иди на второе свидание, это не считается полноценным, раз ты не можешь назвать его «заносчивым придурком», как намеревалась. А значит наша сделка не действительна.

– Надо было мне заключить пари с дьяволом, а не с тобой, было бы проще его выиграть. – выдыхаю я. – Кстати, ты уже купила подарок Георгию?

– Кто это?

– Марин, ты прикалываешься? Георгий, алло! Трёхлетний сын Саломе, нашей подруги, которая упала под ноги фейсконтролищику и разбила себе колени, когда мы первый раз собирались пойти в клуб.

– Что-то такое припоминаю. – усмехается Марина.

– Ну серьёзно, ты уже что-нибудь купила? Она же пригласила нас на сегодняшний вечер, а я уже час брожу по детскому миру, пока мы с тобой разговариваем. Мне кажется, что продавцы на меня странно смотрят, подозревая, что я присматриваю себе ребенка посимпатичнее.

– Мир мамочек никогда нас не пропустит к себе. – смеется Марина. – Я вообще слишком люблю выпить, боюсь какой-нибудь добросердечный сосед доложит на меня и я лишусь родительских прав, если надумаю стать мамой.

– Ты поэтому детей не заводишь?

– Угу. А ещё, потому что знаю Георгия, сына Саломе.

Теперь уже моя очередь громко смеяться, под неодобрительные взгляды мамочек, видимо, считающих детский мир чем-то наподобие церкви.

– Марин, он не так плох, честное слово!

– Ник, ты помнишь мою собаку?

– Ту, что сожрала за месяц жизни у тебя три пары брендовых туфель?

– Бинго! Но причиненный ей урон даже в сравнение не идёт с разрушителем-Георгием, который превратил мою Шанель в мишень для своего творчества и за десять минут принес денежного ущерба в три раза больше, чем собака, продержавшаяся целый месяц.

– На сколько я помню, Давид тебе всё возместил. – сквозь смех вспоминаю я.

– Дело не в этом, а в том, что я тогда окончательно поняла, что в какой-то момент мне придется выбирать: либо дети, либо мой гардероб.

– О, это сложный выбор, Марин, – смеюсь я в трубку, – даже не знаю, что перевесит в итоге.

– Вот и я. – серьёзно отвечает она. – Так, что, исходя из этого, думаю, ты можешь купить Георгию Шанельку, по ходу он тоже неравнодушен к телячьей коже.

– Всё, я отключаюсь, пока ты не заразила меня своим полным отсутствием материнского инстинкта.

– Чао, зай, присмотри там что-нибудь и своему новому бойфренду, кстати.

Она вешает трубку прежде, чем я успеваю ответить и я обреченно возвращаюсь к бесконечному количеству детских стеллажей передо мной. Господи, когда я была маленькой, мир уже шагнул за черту советского союза, но от такого разнообразия детских игрушек даже мне становится не по себе, что уж говорить про бедных детей, когда родители говорят им: «выбирай всё, что хочешь».