========== 40-42 ==========
40.
Су И совершенно утратил счет времени. Ему казалось, что он умирает — так мучительно тяжело было противостоять накатывающим волнам удовольствия. Загнанный в ловушку, разрываясь между моральными принципами и желаниями плоти, он обессилел от внутренней борьбы и словно со стороны слушал прерывистые стоны, сдерживать которые больше не хватало сил:
— Ах-ах-ах… м-м… оу-у…
Развратные звуки сами собой рвались с губ, словно он сыпал непристойностями на каком-то неведомом пошлом языке. Наконец, на вершине наслаждения, всё завершилось громким протяжным криком, перешедшим в сладкий удовлетворенный всхлип. Су И никак не мог поверить, что эти звуки издавал он сам.
Его дрожащие, сомлевшие ноги всё еще опирались на плечи Ваньянь Сюя, и, если бы тот не поддерживал супруга за бедра, давно бы соскользнули вниз. Впервые в жизни Су И обнаружил, что он далеко не такой сильный, каким себя представлял. Он даже не мог удержать под контролем собственные, присущие каждому человеку чувства: восторг и злость, радость и печаль. Нарушил данное самому себе слово оставаться равнодушным, как бы настойчиво ни домогался его Ваньянь Сюй. Мало того — вместе с жестокой болью испытал и головокружительное удовольствие. Муки совести едва не свели Су И с ума, но в этот момент внутрь хлынула густая горячая струя — это император щедро поделился с ним любовным нектаром, наполнив слегка расслабленный, но по-прежнему узкий тайный проход.
На мгновение в опочивальне воцарилась тишина. В окно пробрался луч заходящего солнца, и комната заискрилась таинственными бликами, превращаясь в роскошный сказочный чертог. Измотанные усердными трудами, оба супруга жадно ловили ртом воздух. Ваньянь Сюй улегся на постель, нежно заключил Су И в объятия и виновато спросил:
— Су Су, я причинил тебе боль, да? Эх, поначалу я твердо намеревался сдерживаться, но в конце концов не устоял. Сам не понимал, что творю, просто никак не мог остановиться, так хотелось…
— Не надо… — дрожащим голосом прервал его бледный как смерть Су И. — Прекрати… Умоляю, молчи, не надо…
Император замолчал, поняв, что супруг всё еще не снял с души камень и винит себя во всех грехах. Опустив взгляд, он заметил на белоснежных бедрах Су И следы крови, и сердце его упало. Однако увидев, как из маленького отверстия медленно сочатся беловато-розовые густые капли, он поневоле пришел в тихий восторг. Вот оно — его собственное семя, которым он наполнил тело супруга. Эта мысль принесла ни с чем не сравнимую радость: наконец-то возлюбленный Су Су принадлежит ему целиком, без остатка!
В этот счастливый миг Ваньянь Сюй снова ощутил тяжесть в паху, и его мощный ствол, словно обретя собственную волю, решительно поднялся во весь немаленький рост. Оба супруга лежали совсем близко, прижавшись друг к другу обнаженными телами, и Су И мгновенно уловил, что происходит. Он испуганно отпрянул, напоминая загнанного в угол крольчонка, которого преследует гончая, и император, умилившись, проникся к нему еще большей нежностью и сочувствием. Усилием воли погасив разгорающееся пламя страсти, Ваньянь Сюй заключил супруга в кольцо сильных рук и принялся ласково утешать:
— Су Су, не бойся, это же твой первый опыт любовных игр, я не собираюсь так скоро требовать продолжения. — Он помог Су И приподняться и добавил: — Ты, должно быть, совсем выбился из сил: весь в поту, да еще… это… эта… в общем, кровь. Давай-ка я отнесу тебя в купальню и хорошенько вымою.
Су И поначалу лишился дара речи. Он долго молчал и наконец сумел пробормотать:
— Я… я могу помыться сам.
Император поднял его на руки и расхохотался:
— Так уж и сам? Боюсь, тебе сейчас не хватит сил даже до купальни добраться. Не спорь, пойдем вместе. Заодно проверю, нет ли у тебя там серьезных повреждений. Мы же с тобой теперь супруги, чего тут стесняться? Хоть ты и застенчив, как юная девица, но делать нечего, придется привыкать.
С этими словами Ваньянь Сюй потащил свою ношу в роскошную купальню, посреди которой находился огромный бассейн. Стены и пол, выложенные драгоценным нефритом, отливали мягким зеленоватым свечением. Высокий потолок подпирали беломраморные колонны, инкрустированные бесчисленными “лучистыми жемчужинами”* размером с голубиное яйцо. Картину дополняли богато расшитые занавеси, и всё это великолепие обрамляло простую, но элегантную чашу бассейна.
Ваньянь Сюй не смог удержаться от улыбки:
— А этот император Ци и впрямь умел наслаждаться жизнью. Надо же — превратить обычную купальню в райский уголок!
Едва эти слова сорвались с губ, он осознал, что для Су И они наверняка будут как нож в сердце, и поспешно прикусил язык.
Когда супруги спустились к воде, император увидел, что на поверхности плавает множество розовых лепестков — работа девушек, служивших еще при бывшем императоре Ци. В нос ударил насыщенный цветочный аромат. Ваньянь Сюй недовольно нахмурился:
— Это еще что такое?
— Это лепестки роз из императорского сада, — со всем почтением ответили служанки.
Ваньянь Сюй сердито хмыкнул, но потом милостиво кивнул:
— На этот раз пусть остаются. Но впредь — никаких лепестков. Ни Мы, ни Су Су их не любим. Тем более в купальне они совсем ни к чему — так недолго и привыкнуть к бездумной праздности. Мы не желаем жить, словно в кладовой, где все вещи завернуты в золотую бумагу. С помпезным убранством ничего уже не поделаешь, но на будущее имейте в виду: Мы не намерены тут предаваться излишествам, всё должно быть скромно и в меру. Нужна лишь чистая теплая вода, и этого довольно.
Услышав распоряжение императора, служанки послушно закивали и бросились убирать дорогие масла и кремы. Возле бассейна остались только зеркала, гребешки, полотенца и другие необходимые банные принадлежности.
Ваньянь Сюй обернулся, снова сгреб супруга в охапку и тихонько прошептал ему на ухо:
— Су Су, помнишь, как мы с тобой проводили время в дворцовых купальнях в Цзинь Ляо? Кто мог подумать тогда, что сегодня мы разделим на двоих эти прекрасные моменты близости? Увы! Признаю, в тот день я поступил с тобой слишком жестоко…
С этими словами он зачерпнул пригоршню воды и вылил на тело супруга, потом снова и снова, смывая грязь с его бедер. Лучики света, отражаясь от поверхности бассейна, играли на влажной гладкой коже, тело Су И словно сияло изнутри и от этого казалось еще более соблазнительным. Ваньянь Сюй не устоял и, воспользовавшись тем, что обессиленный супруг прислонился к его груди, украл с его губ пару мимолетных поцелуев. Затем, намереваясь перевернуть возлюбленного, нежно проворковал:
— Су Су, потерпи немного, позволь взглянуть, нет ли там каких повреждений. Заодно почищу тебя, чтобы всё вышло наружу. В противном случае тебе станет плохо с животом.
41.
Су И оторопело уставился на императора. Когда до него дошел смысл только что сказанных слов, он покраснел как вареная креветка, а изящные брови возмущенно сошлись к переносице. Сам не зная, откуда взялись силы, молодой супруг сумел оттолкнуть Ваньянь Сюя и решительно заявил:
— И не мечтай!
Император слегка пошатнулся и развел руками в примирительном жесте.
— Су Су, я ничего такого не имел в виду, — с легкой усмешкой ответил он. — Но там действительно лучше не оставлять… ничего, а то будешь потом сильно животом маяться. Ты же… ты же сам не сможешь всё как следует промыть… Если бы я задумал что-то другое, кто помешал бы мне сделать это еще на кровати в опочивальне? — С этими словами он сделал пару шагов вперед и снова заключил супруга в объятия. — Су Су, знаю, ты очень стеснительный. Но другого способа нет — если мы не хотим, чтобы твой живот пострадал, придется немного потерпеть.
Рука императора молнией метнулась вперед и поразила жизненно важные точки Су И. Тот застыл без движения. Ваньянь Сюй устроил голову супруга на своем плече — так, чтобы он случайно не нахлебался воды. Затем осторожно развел в стороны длинные стройные ноги, раздвинул мягкие половинки и увидел, что между ними всё опухло и покраснело, а внутри скопились липкие сгустки крови. Ваньянь Сюй бережно промыл расщелину между ягодиц руками, и кровь мгновенно растворилась в воде.
