- И никакого «Привет, как дела, сколько мы с тобой не виделись, месяц? Как ты поживал все это время?». Это так неприветливо.

- Уверена, ты убит горем, - сказала Каролина.

Крэш ткнул пальцем в мою сторону.

- Я так понимаю, ты доброволец из народа?

Из-за занавески снова полилось пение, громкое и отчетливое, и хотя я никогда не был поклонником блюзовых религиозных песнопений, но это мне по-настоящему понравилось. Я шагнул вперед, просто чтобы получше расслышать музыку, когда Крэш посмотрел на меня и, подняв руку, остановил.

- Ближе не подходи, - тихо сказал он.

Я замер, удивившись, неужели я настолько осквернен, что даже парень с именем «авария», не может вынести соседства со мной.

- Что такое? – требовательно спросила Каролина. – Ты что-то видишь?

- Не надо выпрыгивать из трусиков, маленькая мисс ПсиКоп. В отличие от тебя, я не всегда на взводе.

Я попытался это переварить. Если он считал, что Каролина на взводе, то я тогда вообще уже выскочил на орбиту.

- Вик – экстрасенс, - сообщила ему Каролина.

- Не возражаешь? – прервал он ее, выставив ладонь. – Я и сам могу справиться.

- Я просто пытаюсь помочь, - сказала Каролина с едва различимым недовольством. Крэш уставился на меня, то покусывая ноготь на большом пальце, то затягиваясь своим облегченным «Кэмелом». А я стоял там как болван.

Каролина смотрела на Крэша, который смотрел на меня.

- Он медиум, - пробормотала она, словно не могла это больше в себе держать.

- Одна большая раздутая телевизионная антенна. Да. Я понял.

Да уж, так меня назвали впервые.

- Что-то у него странное происходит с приемом, - объяснила Каролина. – Поэтому мы и пришли к тебе.

- Может, стоило отвести его в магазин радиодеталей? – он покосился на меня, рассматривая.

- Если ты не хочешь помогать, просто так и скажи. Ты не единственный владелец метафизического магазина в Чикаго.

Крэш слегка раздраженно фыркнул и взглянул на меня.

- Только у меня он лучший, - сказал он, сверля меня глазами. – Ладно, пойдем.

Я сделал еще шаг вперед, и он, сцапав рукав моей джинсовой куртки, потащил меня к столешнице из оргстекла.

- Стой смирно, - приказал он. – Это работает не так, будто мне просто надо прочитать у тебя на лбу, в чем проблема.

Я стоял достаточно близко, чтобы видеть его глаза – светло-зеленые, как нефрит. Когда я уставился на него, мне показалось, что блюзовое мурлыканье ускорилось. Крэш смотрел на меня, его язык мелькнул, пройдясь по ряду нижних зубов. Уж не знаю, сделал он это нарочно или у него просто была такая привычка.

- Ты не прав, - сказал он. Мне показалось, что сейчас он отпустит мою руку и скажет, чтобы я убирался из его магазина и прекратил загрязнять здешнюю атмосферу.

Но он только улыбнулся.

Я сглотнул. Похоже, ему нравилось пачкаться.

Крэш отложил сигарету на край миски с песком и скользнул пальцами по коже моего запястья под манжетой рукава. Я подумал, что он делает это из любви к театральным эффектам, но он закрыл глаза и наклонил голову, будто прислушиваясь к слабому шепоту.

Даже Каролина молча замерла.

Крэш отошел.

- Сперва я хочу провести очищение камнями, - сказал он. – А когда закончу, посмотришь на тонкую настройку.

Я фыркнул раньше, чем успел сдержаться. Я стою здесь, вокруг кишат мертвецы, моя печень норовит вот-вот взорваться, а он хочет, чтобы я поигрался с кристаллами?

- И все?

Крэш нащупал свою сигарету, затянулся и медленно выдохнул дым, окутавший его лицо.

- А чего ты ожидал… Выигрышных номеров сегодняшней лотереи? Для этого тебе надо спуститься на этаж ниже. Вообще-то, идея не плоха… Как можно скорее заменить медиумов радио-и видеокамерами, которые позволят кому угодно видеть потустороннюю энергию. И тогда правительство сможет ее использовать. А ты останешься без работы.

- Слушай, - сказал я, поймав его за руку, в которой не было сигареты, и дернув на себя. Он не только позволил мне это, но и улыбнулся, будто я затеял какую-то забавную игру. – У меня проблема со здоровьем. Ты можешь сказать мне что-нибудь полезное?

Ухмылка Крэша слегка увяла.

- Я говорил серьезно насчет очищения камнями. Если ты настоящий медиум, а не паришь мне мозг, это может даже поставить на тебя защиту. Когда ты постоянно живешь под напряжением, остается только двигаться. Это все - энергия: частицы, электроны.

Идея насчет экранирования меня заинтересовала. Я использовал ее однажды, не на себе, а на Джейкобе, чтобы инкуб не мог его учуять. Я представил, как было бы здорово научиться ставить такой щит, окружающий меня мощнейшим барьером, чтобы тянущие ко мне руки призраки испарялись от одного прикосновения.

А потом до меня дошло, что Крэш назвал меня аферистом. Я мог бы сунуть ему под нос свою федеральную лицензию и сообщить, что я медиум пятого уровня. Это было моим первым порывом, но я успел вовремя остановиться. Мне показалось это неправильным.

- Как кристалл поможет мне с защитой?

Я услышал, как открылась дверь магазина, и Крэш, не ответив, уставился через мое плечо на вошедшего.

- Так, так, так, - прищурившись, сказал он.

Ну как же я мог не повернуться тоже? Это оказался Джейкоб.

Джейкоб сложил руки на груди. Он был в костюме и уже поэтому выглядел очень внушительно, а бессонная ночь оставила на его лице выражение «не связывайся со мной», которое лично я не стал бы проверять.

- Ты пришел извиниться, - спросил Крэш, - или ты сегодня просто таскаешься за Каролиной?

Глаза у Джейкоба сузились.

- Я всего лишь шофер.

- Как нелепо думать, что дождусь от тебя извинений, учитывая, что ты всегда прав.

Я тоже скрестил руки на груди, мечтая, чтобы кто-нибудь посвятил меня в историю этой неприязни. И хотя это было глупо, но я почувствовал себя смутно виноватым из-за того, что заметил взгляды Крэша. Вряд ли Джейкоб мог что-нибудь понять по тому, как я держал знахаря за руку.

Или мог?

- Ну, так ты в состоянии помочь Виктору, - спросил Джейкоб, - или это пустая трата времени?

- Вполне в состоянии, - ответил Крэш. Фыркнув, он ушел в заднюю комнату, и бусины на занавеске клацнули, сомкнувшись за ним.

Я взглянул на Джейкоба - он сердито смотрел на меня, словно ждал, что я посмею что-нибудь возразить. Но я и не собирался.

Крэш звякнул бисерной шторой, таща тяжелую корзину, сплетенную то ли из тростника, то ли из бамбука. Он грохнул ею об плексигласовую столешницу, и мы с Каролиной поморщились. Джейкоб остался невозмутим.

За Крэшем следовала чернокожая женщина с цветастым платком, намотанным на волосы. Она была большой, около ста килограмм весом, и лет шестидесяти на вид. Просторный синий халат покрывал ее тело, свободно свисая с холмов груди и обвивая бедра. Кожа у нее была темной и сияющей, она обмахивалась дешевым бумажным веером с портретом человека, похожего на Святого Антония. Я подумал, что это она напевала в соседней комнате. Крэш не представил нам ее, а я был слишком напуган состоянием своей печени и осязаемым недовольством Джейкоба, чтобы спрашивать.

Крэш вытащил из корзины листок бумаги, исписанный с двух сторон, и несколько мешочков с отшлифованными камнями. Развязал их, высыпал содержимое на стол и пересчитал. Черная женщина указала на один из камней, и Крэш достал его.

- Я накидал схему, чтобы ты знал, как размещать камни, - объяснил он, работая быстро, словно хотел, чтобы этот визит закончился как можно быстрее.

- Бирюза, гематит, цитрин, розовый кварц, содалит… Ему удели особое внимание, раз уж ты экстрасенс, он поддержит чистоту твоего третьего глаза.

Он говорил слишком быстро, и я не успевал за ним. Надеялся только, что схема цветная.

Негритянка ткнула пальцем в кучку, которую пропустил Крэш, пока ссыпал камушки в небольшой бумажный пакет, и покачала головой.

- С сопоставлением цветов не должно быть проблем.

Я попытался не скривиться, подумав, что Крэш читает мои мысли. Он начал заворачивать пакет, а потом остановился и взглянул на кучку, на которую указывала женщина.