- Получается, происходит что-то другое, - предположил Маркс. - У преступника есть дар, и он пользуется им для сокрытия своей личности.

- У нас не хватает данных, чтобы начать разработку этой теории, - сказала Каролина.

- Пока нет, - возразил Маркс. - Нам надо разыскать побольше свидетелей.

Он взглянул на меня. Я понял, он хотел, чтобы я поискал на местах преступлений других призраков - кроме жертвы - чтобы можно было составить полную картину.

Как я мог ему сказать, что оба места в плане паранормальных явлений совершенно пусты, если не брать во внимание золотую рыбку?

- Можно попробовать, - сказал я.

Каролина пролистала заметки Маркса и поставила галочки напротив некоторых из них.

- Это все, что у нас есть, - сказала она, - так что стоит попытаться.

Мы вышли на улицу и наметили маршрут. Энтони Блэквуд, коллекционер скотч-терьеров, скорее всего подцепил парня в ночном клубе для геев на Белмонт-стрит, открывающийся только через четыре часа. Но мы отследили путь Райана Карсона обратно до кофейни на улице Кларка.

Я снова кое-как припарковался и нашел Каролину и Маркса уже на месте, опрашивающих бариста. Девушка студенческого возраста, коренастая, так интенсивно пережевывающую жевательную резинку, будто хотела избить ее насмерть своими зубами. Пока они беседовали, Каролина рисовала завитушки и галочки в блокноте Маркса.

- Я понимаю, вы видите сотни людей ежедневно, - уговаривал Маркс, - но попытайтесь припомнить прошлую ночь и посмотрите на фотографию, не знаком ли вам этот человек.

Я предъявил свой значок, пробубнил имя и пристроился рядом с Каролиной. Сотрудница кофейни кинула на меня быстрый взгляд и снова сосредоточилась на фотографии Райана, которую держал Маркс.

- Ох, ну не знаю. Когда работаешь в Городе мальчиков, они вскоре становятся все на одно лицо. Особенно такие тихие и невзрачные.

Я бы не назвал Райана невзрачным. У него была хорошая фигура и искренний открытый взгляд. Или она имела в виду “обычный” по сравнению с парнями с пирсингованными бровями, проколотыми носами и губами, обсуждающими за латте компьютерные игры.

- Три ночи назад, - подсказала Каролина. - Может быть, он задерживался тут?

Бариста начала отрицательно качать головой, но вдруг замерла.

- Ах, да! Чай с молоком. Точно, Он сидел там с ноутбуком и фирменным пирожком, без мяса, - она указала на столик у окна.

“Чертовы педики. Небось, ели бы побольше мяса, как все нормальные люди, глядишь, были бы покрепче.”

Я оглянулся, но позади никого не оказалось. В голове у меня раздался булькающий, едва слышный звук, и я почувствовал, как мой мозг перешел в режим альтернативного прослушивания. Сразу вспомнилась идея допроса мертвых свидетелей. Даже если я смогу добыть какую-нибудь информацию, суд ее не примет, так как технически это будут показания с чужих слов, но я был открыт для любых сведений, которые помогут нам сузить круг поиска.

Через плечо Маркса я дотянулся до фотографии Райана, старательно делая вид, что не замечаю насмешливого взгляда бариста.

- Можно мне?.. Спасибо.

Я отвернулся от Маркса и поднял фотографию на уровень груди.

- Ты видел этого человека в пятницу вечером? - я говорил так тихо, что любой неосведомленный человек мог подумать, что я разговариваю сам с собой.

- Этого? Да. Он приходит сюда два-три раза в неделю и пьет чай с молоком.

- М-м… А с ним никого не было?

Руки у меня покрылись гусиной кожей, когда тот, с кем я говорил вдруг заволновался.

- Разве такое забудешь? Некоторые педики носят костюмы для Хэллоуина в июне.

- О, - я был разочарован. - Дрэг-квин*? Трансвестит?

- А знаешь, у меня была идеально чистая медицинская карта всего за три месяца до того, как я сыграл в ящик. А потом сделали вскрытие. Сказали, обширный инфаркт миокарда. Артерии забиты на семьдесят восемь процентов. А все их медицинское страхование, я уверен. Дурят людей, как только могут.

- И как он был одет? Тот, переодетый в женщину.

- Ты тупой? Я разве говорил, что это была баба с членом, а? В этом бы ничего нового не было. Эти педики круглый год так одеваются. Я тебе толкую про настоящий костюм.

Я представил себе человека, одетого в костюм хот-дога.

- Опиши его, - попросил я, слегка повысив голос, а Маркс и Каролина переместились так, чтобы блокировать любого, кто вздумает меня побеспокоить. Позы вроде бы не изменились, но слаженность их действий поражала.

- Страшный, - произнес бестелесный голос. - Не знаю. Много черного, словно большой плащ с капюшоном.

- Белый? Латинос? Молодой, старый?

- Я… Я не знаю, - голос задрожал и стал стихать. - Я не видел лицо.

- Как тогда ты понял, что это мужчина?

- Не знаю. Просто понял.

Дрожь пробежала у меня по спине, и окружающая температура пришла в норму. Полагаю, этот мертвый хвастун терпеть не мог, когда ему задавали вопросы, на которые он не знал ответа и не мог ответить с отвратительным высокомерием.

Я повернулся к Марксу и Каролине, сверлившим меня вопросительными взглядами.

- Человек, заказавший чай, - тихо спросил я, - находился здесь в компании кого-то в плаще?

- Что, как у Дракулы? - рассмеялась бариста.

- Может быть, в чем-то похожем на плащ? Дождевик. Длинный пыльник, - я почувствовал, что краснею.

- Думаю, человека в плаще я бы запомнила, - хихикнула она и перенесла свое внимание на Джейкоба.

========== Глава 7 ==========

Я сделал мысленную пометку, что мне не помешало бы снова окунуться в ночную жизнь города. И хотя я выпил пару рюмок, музыка в клубе гремела так, что вряд ли призраки могли потревожить меня своими слезливыми историями. К сожалению, никто из живых посетителей и сотрудников не был знаком с Энтони Блэквудом достаточно близко, чтобы сообщить, с кем тот ушел домой. А покойных завсегдатаев не было слышно из-за музыки, поэтому ни один из них даже не приблизился ко мне. В общем, поездка в клуб оказалась полным провалом.

Я покинул Каролину и Маркса около половины одиннадцатого и заехал в круглосуточный магазинчик, купить что-нибудь перекусить. Потянулся было за сэндвичем с авокадо, но тут в памяти всплыли слова мерзкого мертвяка из кофейни о педиках и вегетарианцах, и вместо сэндвича я взял ростбиф. На полпути к кассе я развернулся и поменял его обратно на авокадо.

Героически проигнорировал практически прозрачного парня с афро на голове, дрочившего в углу, и голос из третьего прохода, повторяющий «Но он любит меня. Я не могу его покинуть».

Ел я за рулем по дороге к дому, размышляя о том, как так получается, что я вполне гомосексуален, чтобы выбрать сэндвич с авокадо, но не настолько педик, чтобы сойти за своего в гей-клубе. Уверен, меня избегали из-за моего значка. Хотя, идея покувыркаться с полицейским, наверняка, многим пришла в голову. Но большинство парней, конечно же, пускали слюни на Маркса, и не мне их в этом винить. Я куснул сэндвич, и с другого конца булки выдавился майонез и шлепнулся на лацкан пиджака. Придерживая руль коленом, я попытался смахнуть белую кляксу, но лишь благополучно вымазал руку. Может, проблема в моем гардеробе? Хотя в ближайшем будущем я все равно не собирался что-нибудь предпринимать по этому поводу, потому что считаю шопинг таким же веселым занятием, как и визит к стоматологу.

Я прикончил сэндвич, доехал до дома и еще минуту пытался стереть майонез с пиджака. Когда стало очевидно, что результат моих трудов - это уделанный ошметками дешевых салфеток пиджак, я наконец сдался. И сразу вспомнилось, что другой пиджак я сдал в химчистку где-то месяца четыре назад. Интересно, вернут ли мне вещь без квитанции, или ее уже отдали на благотворительность.

В довершение всего, призрак горластой проститутки Джеки притащился с ее обычного места в двух кварталах к югу от моего дома, чтобы в очередной раз поведать мне о зарезавшем ее ублюдке. Знай я заранее о существовании Джеки, выбрал бы другую квартиру. Но она умудрилась ни разу не устроить ночного шоу, пока я не закончил недельное наблюдение за округой и не внес залог за квартиру.