Вернув лодку, мы устроили пикник у колледжа Святой Троицы. Там очень красиво, деревья склоняются к воде, словно хотят попить. Ларри немного поплохело, поэтому мы сели в тени одного из этих деревьев. Вокруг было полно студентов, читающих книги и жующих бутерброды. У многих из них были велосипеды, просто брошенные на землю, потому что их некуда было прислонить.
- Наверно здорово быть умным, - сказал я, потому что часто об этом думал.
Ларри улыбнулся, не открывая глаза. Он дожевал и улегся, скомкав куртку и подложив ее под голову.
- Знаешь, все относительно. Быть умным в академическом смысле не означает, что ты будешь также хорош в других вещах.
Этого я не знал. Думал, что для большинства вещей надо быть умным. Кроме, может быть, умения понимать, что быть умным – хорошо. Я думаю, наверное, проще быть не очень умным.
- В каких, например? - спросил я.
- О, ну знаешь… Жизнь. Люди. Важные вещи.
Я задумался над этим. Хотел спросить у Ларри, что он имеет в виду под «важными вещами», но услышал, что его дыхание замедлилось, а нос дернулся, будто собираясь выдать один из тех хрюкающих звуков, которые Ларри издает, когда спит. Так что я промолчал и, откинувшись на локти, смотрел на деревья, реку и Ларри и думал, как я рад, что проводил его до дома в ту ночь, когда мы встретились.
Комментарий к Глава 2
1. busman’s holiday - день отдыха, проведённый за обычной работой, испорченный отпуск, праздничный или выходной день, проведённый за обычной работой. Ал же работает на том самом причале с теми же самыми лодками.
2 .Шесть из старейших колледжей Кембриджа выходят на реку, дав название Бэкс прекрасным лугам, садам и лужайкам, раскинувшимся за ними. Это великолепное место для прогулок и наслаждения замечательной архитектурой города.
3. Математический мост (англ. The Mathematical Bridge) — неофициальное название деревянного пешеходного моста через реку Кам, соединяющего старую и новую части Куинс колледжа в Кембридже. Мост был построен в 1749 году по проекту известного плотника Уильяма Этриджа. Официальное название — просто Деревянный мост (англ. The Wooden Bridge). По легенде математический мост построил сам Исаак Ньютон, причём без единого гвоздя. Позже любознательные студенты разобрали мост на части, однако не смогли разобраться в его конструкции, и собирать мост обратно им пришлось уже при помощи болтов и гаек. На самом деле мост был построен через 22 года после смерти Ньютона, и его балки были с самого начала скреплены железными штырями, которые были заменены на болты во время реконструкции 1905 года.
========== Глава 3 ==========
Как-то, нарисовав Ларри карандашом, я захотел написать настоящую картину с ним. Но никак не мог выбрать позу и остановился на той, где он лежал, растянувшись на ковре. В этой позе был виден его расслабленный член, лежащий на бедре, как маленький спящий зверек. Мне нравилось видеть его таким, потому что знал, что я тот, кто его разбудит.
Мне нравится будить Ларри поцелуем. Только, ну вы понимаете, я не всегда целую его в губы.
Думаю, Ларри это тоже нравится.
Я не давал Ларри увидеть картину, пока она не будет закончена. А потом стал притворяться, что не закончил, потому что переживал, что она ему не понравится. Но потом подумал, что это сумасшествие, и когда однажды Ларри пришел с работы, я потащил его наверх, чтобы он взглянул на нее.
Ларри смеялся и говорил: «Ал, можно я хотя бы портфель поставлю? Может, хотя бы разуюсь?». А потом увидел себя на моей картине и очень надолго замолчал. Я обругал сам себя. Решил, что ему противно. Подумал, что он больше не разрешит мне рисовать его. А если я не смогу рисовать его, то никогда больше не захочу ничего рисовать вообще.
Но потом он обхватил меня руками и уткнулся лицом в грудь, а когда взглянул на меня, глаза у него блестели.
- Как ты?.. Нет, даже не пытайся говорить… Слова могут все испортить, - я был рад, что он сказал это, потому что у меня не очень хорошо получается говорить. Я думал, он заплачет, но он снова улыбнулся, и я подумал, что ему не так уж и противно. - Ты, правда, видишь меня таким?
- Ты так и выглядишь, - сказал я. Только я, кажется, это промямлил.
- Тебе надо чаще рисовать, - сказал Ларри. Прозвучало так, будто он хочет заставить меня делать это прямо сейчас же. - И не только меня, - он весело улыбнулся. - Ты возненавидишь меня, если попрошу никому не показывать эту картину?
Я подумал, что это глупый вопрос. Я бы никогда не смог возненавидеть Ларри, даже если бы попытался.
- Я сам себя почти ненавижу, - сказал он, - но она такая… Очень личная. Она прекрасна, Ал, по-настоящему замечательна. Тебе стоит писать больше подобных картин… С другими моделями, и я гарантирую, что ты будешь иметь бешеный успех.
У меня в животе радостно екнуло, потому что я никогда всерьез не думал показывать свои картины другим людям. Но мне не хотелось разочаровывать Ларри.
- Ладно, - сказал я, - но я не знаю, где найти моделей-парней.
- Так есть же студенты, - сказал Ларри, как будто это что-то само собой разумеющееся. Наверное, для него это так и было, потому что он умный. - Предложишь им пару фунтов за час, просто за то, чтобы посидеть без одежды, и они слетятся, как мухи. Я завтра повешу объявление на вахте, - он улыбнулся мне. - А потом схожу кое-куда по поводу рамы для этой картины. Ты же ее подписал?
- Никогда не думал об этом, - сказал я, потому что не думал.
- Что?! У тебя должна быть подпись! Сейчас же подпиши!
Ну, я взял кисточку и поставил подпись «Алан Флетчер». Я сделал ее маленькой, потому что не хотел испортить картину.
Ларри поцеловал меня.
- Повесим ее в спальне.
Никто еще не вешал в своем доме мою картину, кроме мамы. Я был так же горд, как в день, когда принес домой свою первую зарплату.
Через несколько недель после моего переезда, мы ужинали с семьей Ларри. Не думаю, что я сразу им понравился, но потом мама Ларри сказала, что очень заметно, что я сосредоточился на своем физическом развитии. Я подумал, что это очень мило с ее стороны, хотя Ларри не улыбнулся. Мама Ларри выглядела, точно как он - такая же маленькая и красивая, но только старше, конечно, и не улыбалась так много. Ну, по крайней мере, когда смотрела на меня. Его папа тоже не большой, и волосы у него редкие, а лицо у него было такое, будто он злился, что встреча слишком затягивается, а он застрял тут. Я рад, что Ларри не похож на него, а то как бы я определял, злится он на что-то или у него просто такое лицо?
Алисия, сестра Ларри, тоже пришла на ужин. Она моложе его и еще меньше, но она не такая красивая, хотя, может, это потому, что она девушка. Алисия больше похожа на папу Ларри, но она хотя бы не злилась на то, что ужин такой долгий, а она все еще торчит тут. И она девушка, и все волосы у нее на месте. Она адвокат. Мне нравятся адвокаты. Я рассказал Алисии, что у меня был отличный адвокат, когда меня обвиняли в нападении, когда я работал вышибалой. Он смог сделать так, что с меня сняли все обвинения. Алисия сказала, что занимается в основном дорожными происшествиями и семейным правом, но в любом случае не делает скидок семье и друзьям.
Мы сидели за столом, ели пасту с соусом болоньезе и салат, а они стали разговаривать про людей, которых я не знаю, и я перестал слушать. Пытался представить, смогу ли я отжать от груди всю маленькую семейку Ларри. Или только его, маму и сестру. Или, может, его, папу и сестру. И разулыбался. Только тогда до меня дошло, что все смотрят на меня.
- Алан, я спросил, что вы думаете о тенденции исполнять классические произведения в современном стиле? - спросил папа Ларри, странно скривив губы.
Наверное, он думал, что я не знаю, о чем идет речь. Но я знал, потому что мы с Ларри только на прошлой неделе ходили смотреть странную древнегреческую пьесу, где парень выколол себе глаза, когда узнал, что его жена на самом деле его мама(4), и они все это играли в джинсах и всякой такой одежде. Так что я сказал:
