- Не-а. Я встречался с одним парнем, Райаном, но мы расстались.

- Вот как. А каким он был?

Я задумался. Знаете, я мог бы легко нарисовать его портрет, но у меня не было с собой карандаша.

- Невысокий, - сказал я, - и красивый.

Я улыбнулся, вспоминая, потому что на самом деле считал Райана красивым, но Лоуренс был намного красивее.

- О, - сказал Лоуренс. Его плечи немного напряглись – А какие мужчины кажутся тебе привлекательными?

Я промолчал, потому что напротив меня сидел Лоуренс и он был идеальным, но я знал, что нельзя так говорить, потому что получится неловко. И знал, что вряд ли могу ему нравиться.

Он построил карточный домик из подставок под стаканы. Я не умею делать ничего такого. Руки у меня слишком большие и неуклюжие, за исключением того времени, когда они держат карандаш или кисть. А Лоуренс, конечно же, не смог бы отжать от груди стол, за которым мы сидели.

- А ты мог бы… Мог бы встречаться с кем-то вроде меня? – спросил он, не поднимая глаз.

Вроде него? Все было в порядке, ведь мы же говорили не о нем.

- Да, но такие, как ты, не подходят такому, как я.

Он взглянул на меня.

- Почему?

- Таким, как ты, нужен кто-то, с кем можно разговаривать. А не тупые, как свиное дерьмо.

Он смотрел на меня так, будто я сказал ему, что он идиот.

- Мы с тобой прекрасно разговариваем.

Об этом надо было подумать. Потому что это была правда, мы проговорили с ним целую вечность, и он не выглядел скучающим. Я улыбнулся. А потом вспомнил его слова и подумал, что мне надо бы перестать улыбаться, но потом решил - к черту все.

- Последнее, что мне нужно на свидании – это интеллектуальные разговоры, - продолжил Лоуренс. – Мне этого хватает и на работе… С чертовым Хардвиком интересно, если, конечно же, вас интересует упрощенный взгляд на Ренессанс, - сказал Лоуренс каким-то странным голосом. Я подумал, что он, наверное, очень не любит этого Хардвика. Он одним глотком расправился со своей выпивкой. Наверное, мне надо было сказать, чтобы он притормозил, ведь так можно напиться, как вчера. Но я боялся ему не понравиться, поэтому промолчал. – Давай поедем ко мне. Закажем что-нибудь поесть. Тебе нравится китайская еда? – я кивнул. Люблю китайскую еду. – Тебе, с твоими габаритами, скорее всего, придется заказать банкет на четверых, - он встал, я тоже, и тогда он сказал: - И может, ты мне расскажешь, что случилось с моими кухонными ножами? Я не могу их найти со вчерашнего вечера!

Так что мы пошли к нему домой, заказали китайскую еду и смотрели старые фильмы с Чарли Чаплином. Мне они нравятся, потому что не надо быть особо смышленым, чтобы понимать эти шутки. Я не знал, что кому-то такому же умному, как Лоуренс, могут нравиться такие фильмы.

Уже было поздно, и я подумал, ну, Ларри же гомосексуалист – знаете, он сам сказал, что я могу называть его Ларри, потому что так больше никто не делает – а он все также улыбался мне, ну и я подумал, что, наверное, мне надо самому сделать первый шаг? Короче, я обнял его и притянул к себе, но он задрожал, и я отпустил его. Мне не хотелось, чтобы он начал трястись, как вчера вечером.

- Нет, вернись, - сказал Ларри и прижался к моему боку. Мне понравилось. А потом он дотянулся и поцеловал меня, и это мне понравилось еще больше, так что я снова обнял его и затащил к себе на колени. Он засмеялся. – Если бы мы попробовали наоборот, то ты бы меня раздавил, - сказал он и опять меня поцеловал. Так что пробовать ничего не надо было и думать, что сказать, тоже. Мне понравился вкус его поцелуев – сладко-кислого соуса и белого вина – и мягкость его губ, но на подбородке у него была жесткая щетина.

- Откуда у тебя этот шрам? – спросил он, ведя по нему пальцем. Стало щекотно, когда он добрался до губы.

- От пивного стакана.

- Ты в это время пил из него?

- Неа. Какому-то мудаку в баре не понравилось мое лицо.

Ларри округлил глаза.

- Настолько, что он ткнул стаканом тебе в лицо? Господи!

- Да все в норме. Я сломал ему челюсть.

- Боже, уверен, что так и было, - он рассмеялся. – Знаешь, ты, и правда, не из тех людей, которых хотелось бы встретить в темном переулке, - я ничего не сказал, потому что с ним мы встретились именно в темной аллее. Может, он хотел, чтобы мы с ним никогда не встречались? – Я шучу, Ал, это шутка, - сказал он, гладя меня по лицу, и я почувствовал себя лучше.

Мы снова целовались, и я залез рукой под его рубашку, чтобы прикоснуться к груди. У Ларри на груди не было волос, и кожа была такой гладкой и нежной, что я заволновался, что могу поцарапать ее своими грубыми ручищами.

- Ох, как же хорошо, - сказал он, будто смог прочитать мои мысли.

Иногда я задаюсь вопросом, если люди по-настоящему умные, то могут ли они читать мысли? Думаю, на самом деле Ларри не умеет.

Я положил ладони на его задницу и прижал к себе покрепче, но было не очень приятно из-за того, что мешала одежда.

- Разденься, - сказал я, и может, это прозвучало немного грубо, но я так сильно завелся, что ничего не мог поделать.

Ларри снова задрожал и сполз с моих колен. Без него стало холодно и пусто. Пока он расстегивал пуговицы на рубашке, я стянул свою футболку, и глаза у Ларри расширились. Я догадался, что он увидел мои татуировки. Они покрывали всю грудь, плюс паутина на шее, которую он уже видел. У меня еще были татуировки на спине, но те он видеть не мог.

Ларри мигом избавился от штанов и трусов и забрался ко мне на колени, член у него подрагивал. Это был очень симпатичный член, толще, чем можно было бы ожидать, но не слишком длинный, чтобы им можно было подавиться. Он не поцеловал меня, а провел ладонями по плечам и груди.

- Боже, это твои рисунки? – спросил Ларри. – В смысле, ты бы выглядел потрясающе и без татуировок, но с ними… Откуда они у тебя? Никогда не видел подобных узоров. Они напоминают рисунки австралийских аборигенов, но есть кое-какие отличия… Это любопытно.

Я был рад, что ему понравилось.

- Есть один парень на Оруэлл-стрит. Я сказал ему, чего хочу, и он их мне сделал.

- Эскизы делал ты?

- Неа. Я просто нарисовал картинку на бумаге и сказал ему, какие хочу цвета и все такое. Но татуировки сделал мне он.

Ларри улыбнулся.

- Это и значит, что дизайн твой, - он начал покрывать меня поцелуями, от которых стало очень хорошо. Я сгреб его задницу обеими руками, пожамкал ее и раздвинул половинки. Думаю, ему это понравилось, потому что он застонал и стал целоваться жестче.

Я все еще был в штанах, но они хорошо растягивались, и мне не нужно было их снимать, чтобы вытащить член. Мне хотелось, чтобы Ларри оседлал меня, но не знал, захочет ли он делать это на первом свидании, поэтому ничего не сказал. Я прижался своим членом к его, а он взял оба в свою маленькую ладошку, и я забыл о том, что надо что-то делать, настолько это было приятно. Своими руками, лежащими на его заднице, я помогал ему двигаться вверх и вниз, потираясь об него, а он издавал тихие жалобные звуки, откинув назад голову. Мне хотелось укусить его за шею, пометить его, но я подумал, что ему не понравится, так что покусывал и облизывал его грудь там, где никто не сможет увидеть следы. На вкус его кожа была сладкой, как белый шоколад и печенье с предсказаниями.

- О-о! – выдохнул он, и я почувствовал, как его горячая сперма плеснула мне на грудь. Это было так здорово: смотреть, как он кончает. Теперь он не был похож на учителя. Он выглядел возбужденным и счастливым. Я мог бы смотреть на него всю ночь.

Успокоившись, он обнял меня за шею.

- О боже, это было… Ты не кончил? – забеспокоился он.

- Все норм, я уже скоро, - сказал я и стал дрочить.

- Нет, дай я, - он соскользнул с моих коленей на пол и насадился ртом на мой член, и я почувствовал себя на небесах. Кажется, я даже хрюкнул слегка. Он стал покачивать головой, вверх и вниз, каждый раз проводя языком по головке. Я смотрел на его прекрасное лицо, губы, натянутые вокруг моего члена, и это было лучше, чем самое клевое порно, какое я когда-либо видел.