- Добрый вечер, уважаемые игроки! – с натянутой улыбкой учёный прошел к столу, поставив на него поднос, при этом он старался не смотреть в нашу сторону. Зато два его охранника сверлили нас суровым взглядом, от которого по хребту пробегали мурашки.

- Вы, верно, голодны? – парнишка в сером, поочерёдно поставил на стол тарелки и аптечку, – думаю, суп щи вам очень понравится! Так же вы можете залечить свои боевые раны. Завтра ваш день будет не менее увлекательным!

- Увлекательным? – переспросил Ветров, медленно распрямляясь, и привлекая к себе большее внимание военных, – по-твоему, Гоша, устраивать «игры» на крови – это увлекательно? Смотреть, как погибают люди, не за хрен собачий?! Это увлекательно?!!

Парень стоял боком к военному, не дрогнув ни единым лицевым мускулом, но его пальцы крепко вцепились в ткань халата. Один из военных дёрнул автоматом, показывая этим нервным движением, чтобы старший лейтенант держался подальше от учёного. Ветров и не думал, приближаться к нему, лишь стоял на месте, сжав кулаки. Оба они, похоже, хорошо знали друг друга, так как работали вместе, возможно были приятелями. А теперь военный, с позывным Ветер, оказался по ту сторону баррикады, в качестве участника «игры». Интересно, каково этому Гоше? Видеть, как твой бывший коллега по работе, теперь стал подопытным зверьком сумасшедшей девки?

- Приятного аппетита, – учёный поставил на поднос пустые тарелки с засохшими остатками пищи, упорно игнорируя пристальный взгляд Ветрова на себе. Посуда от его дрожащих рук стучала на подносе. Гоша быстрым шагом прошел мимо охраны и, судя по быстрому топоту ботинок по бетону, перешёл на бег, выйдя в зал испытаний. Сопровождающие его военные покинули нас, и дверь захлопнулась, закрывшись до завтрашнего дня.

Невнятно что-то проворчав себе под нос, мой сосед подошёл к столу, щелчком снял с аптечки крышку.

- Тебе надо швы наложить, – сказал он, не поворачиваясь ко мне, – у меня-то так, царапины, а у тебя серьёзней…

Я осторожно ощупал пальцами край раны на голове, тронул клочок содранной кожи. Ничего, не смертельно. Кого-то кровосос хуже потрепал, Сиона, например… Зачем вообще, нам нужно залечивать раны? Всё равно мы смертники…

- Расстегни куртку, – Ветров подошёл ко мне с полным шприцем, держа его в согнутой руке, – это обезболивающее.

- Зачем? – спросил я, без интереса глядя на поблёскивающую иглу.

- В смысле? – военный удивлённо моргнул, – я тебя зашивать буду, ощущения будут не из приятных.

- Я имею в виду, зачем зашивать? Какой смысл? Скоро мы все умрём здесь.

- Ты чего? – мужчина сел рядом со мной на диван, опустив руку со шприцем, – Вепрь, да что с тобой? Ты же наёмник!

- Ты сам сказал, что никто еще не проходил «игру» до конца, – я прислонился к спинке дивана, прикрыл устало глаза, – мы умрём по очереди. Это неизбежно. Зачем тогда есть? Тратить на себя лекарства? Нет смысла…

- Да что за апатия на тебя накатила?! – Ветров больно толкнул меня в грудь, заставив посмотреть на него, – мне что, по роже тебе съездить, как свободовцу?! Он-то понятно, истерику закатил! Йобадь пацан еще совсем! Ну а ты-то, парень уже взрослый! В Зоне всякой хрени, ведь, повидал, да?! Чего сник?! Соберись, давай!

- Я уже труп, – сглотнув неприятной горечью во рту, я отвернулся от военного, но он вдруг схватил меня за грудки куртки одной рукой и дёрнул на себя, что наши носы едва не столкнулись вместе.

- Вепрь, ты еще жив! – прорычал он мне в лицо со злым оскалом и встряхнул безвольно, как куклу, – мы выберемся отсюда! В аптечке я нашёл записку от Гоши! Он просит немного продержаться! Здесь у меня друзья, они не бросят меня! Слышишь?! Надо бороться! За свою жизнь бороться, Вепрь! Я не дам тебе просто так сломаться!

Он вдруг толкнул меня, так что я завалился в бок, на подлокотник дивана. Зажав шприц в зубах, Ветров развернулся меня лицом к себе, начал резкими нервными движениями расстёгивать мой бронежилет. Раздвинув его, он нащупал собачку на молнии куртки под горлом и потянул её вниз. Такие действия военного меня сильно удивили. Сначала наорал, а теперь раздевать начал… В голову пришла только одна догадка, что будет дальше, чем немало напугала.

- П… постой!.. – я перехватил руку Ветрова, с ужасом глядя на его каменную физиономию, – не… не надо!.. зачем?!

- Укол тебе сделать! – прорычал он, вытащив шприц из зубов. Освободив мою правую руку из рукава куртки, Ветров особо не церемонясь, воткнул тонкую иглу в предплечье. Я зашипел от неприятных ощущений, отвернулся в сторону, дабы не видеть торчащую из кожи иголку. Всегда боялся уколов, начиная с раннего детства. Начинал орать диким криком, когда медсестра только подходила ко мне, щелкая пальцами по пластиковой стенке шприца. Мама, что всегда сопровождала меня на ненавистные процедуры, потом ругала, пыталась пристыдить. Мол, ты же будущий мужчина! Что ты сопли распустил?! Это просто маленькая иголочка! Будто комарик укусит!.. Но мне было по барабану, я продолжал устраивать истерики, вплоть до перехода в среднюю школу…

- А ты что? – усмехнувшись, Ветров вынул из моей руки иголку опустевшего шприца, поднялся с дивана, – чего подумал? Что я тебя валить и трахать буду?! Хах! Размечтался!

- Да иди ты… – почувствовав, как лицо загорелось от смущения, до корней волос, я поспешно поправил куртку, застёгивая её. Стыдно как-то стало… и чего мне такая странная мысль в голову пришла? Ветров нормальный мужик, помочь просто хочет, а не… то, что я подумал. Он не торопясь копался в аптечке, подготавливал медицинскую иглу, дезинфицируя её в спирте, и ждал, когда подействует обезболивающее. Я пересел за стол, подвинув к себе одну из тарелок с остывающим супом. Живот с голодухи подвывал волком, и сил уже терпеть не было. Ветров, продев нить в крохотное ушко иглы, довольно посмотрел на меня, и почти минуту молча наблюдал за мной, как я жадно черпаю суп ложкой и, толком не жуя овощи, проглатывал их.

- Ну вот! – военный растянул рот в искренней улыбке, – сам на себя стал похож! А то, зачем есть? Зачем раны лечить? Поной мне тут еще!

- Чемергес не должен был умирать, – я опустил глаза в тарелку, где уже проглядывалось белое дно, – его жена ждёт.

- А кто, по-твоему, должен был? – Ветров обошёл меня вокруг, встал справа, приглядываясь к моей ране, – Леший, у которого дочка умирает от рака крови? Йобадь, кто так желает отомстить за смерть отца? Или, может я?

- Не знаю… – пожав плечами, я взял в руки тарелку и просто допил остатки бульона. Военный подождал, пока я отодвину опустевшую посуду в сторону и повернул мою голову в бок, на свет. Смочив ватку в перекиси, он осторожно провёл ей по краям разрыва. Обезболивающее хорошо действовало, я почти не чувствовал жжения. Осторожно поправив пальцами загнувшуюся кожу, мужчина проткнул её иголкой, сделал первый стежок. Я закрыл глаза, сжав плотно губы, прекрасно ощущая, как игла проходит через кожу. Неприятно…

- А как бы ты поступил на моём месте? – отчего-то шёпотом спросил я.

- Убрал бы? Ну… только не злись, но того же Чемергеса.

- Почему?

- Если следовать совету Ястреба, убрать того, кто тебе не нравится, то я без колебаний выстрелил бы именно в бандита. Ты сам видел, как он себя вёл, ему было плевать на остальных. Считал себя круче и выше нас, у него это на роже написано. Было…

- А… Сион? – я осторожно приоткрыл один глаз, глянул на Ветрова, – он монолитовец.

- Да, но он намного спокойней, чем его братья-фанатики, – военный медицинскими ножницами отрезал нитку, завязал её на несколько узлов, – а на фоне того же Колоса, вообще ангелочек. Если бы у меня был выбор, кого убить, Чемергеса, либо Сиона, то я выбрал бы первого. Всё же, стоит приглядывать за сектантом. Сейчас он спокоен, а через секунду может наброситься. В тихом омуте могут такие черти водиться, что мама не горюй!

- А всё таки… что ты пытался сделать с Сионом? – я повернулся к Ветрову, после того, как он налепил мне на зашитую рану пластыри. Во взгляде военного я уловил удивление. Похоже, он совсем забыл, что оставался с фанатиком наедине в комнате и прижимал его к стене.