Имя ≪Шер≫ казалось таким классным когда-то. Она была бунтовщицей, живущей на грани. Теперь же она очень хотела снова оказаться дома, а время, проведённое на улицах, раз и навсегда оставить в прошлом. Но, похоже, это невозможно, и у неё не будет шанса поладить с матерью.

— Что они с нами сделают? — спросил Золотистый.

Поглядев в его расширенные почерневшие глаза, она подумала о том, что он ещё ребёнок.

— Не знаю, — только и сказала она.

Арахны замелькали вокруг, будто в ответ на неслышимый призыв к действию. Потом Бритни увидела несколько таких тварей, что испугалась больше.

Ужас начался тогда, когда Лесная Царица унесла её от матери, но это было только начало. Затаившись в лесах, мелькая между ветвями деревьев, позади лошадей и Арахней двигались десятки призрачных тварей. Привидения. У них была форма. Были лица. Но они явно были прикованы к Арахнам. Такие же пленники Лесной Царицы, как Бритни и Золотистый.

Это были чудовища, монстры — по-другому не назовёшь. Ещё отвратительнее были большие серо-синие человеки — злобные крупные твари, которых библиотекарь-учитель назвал ≪тёмные арахны≫.

Лесная Царица отдала какой-то приказ на языке, которого Бритни раньше не слышала, и почти все эти крупные бестии удрали. Кроме тех, которые резвились возле неё, хватая за плечи и голову её лошади, мерзко хихикая, шипя, будто всё это была игра.

Но самой ужасной была Лесная Царица. Огромная, с плечами и лицом, густо покрытой чешуйками, она была в многослойной одежде. В руке она держала огромную секиру.

Лесная Царица свистнула. Охотницы вскочили на лошадей и выстроились вокруг неё неровным полукругом. Царица заговорила, и впервые Бритни услышала её речь.

— Скоро мы получим то, за чем пришли. И совершим свою месть, — сказала Лесная Царица.

Голос её был негромок, но разносился далеко, заполнял всю поляну, поднимался к вершинам самых высоких деревьев. Когда она говорила, слова звучали так, будто их накладывали на другой звук — низкое, глубокое ворчание, способное исходить из горла рассерженного волка, но никак не человека.

— Мы поскачем за ними, моя собственная плеть ляжет на плечи каждого обжоры. Эта поляна призывает нас, здесь наше место, и здесь у нас вечно расстилается ночь, в которой мы ведём Арахней. Но сначала — к нашим пленникам.

И Лесная Царица сделала то, о чём Бритни даже думать боялась. Женщина с паучьими ушами обратила пылающий взгляд на Бритни Андерсон и ухмыльнулась, показывая острые вампирские клыки.

— Так, теперь посмотрим, — сказал рокочущий голос, и Лесная Царица подскакала к ним.

— О, Боги! — взвизгнул Золотистый, вскакивая на ноги и бессмысленно пытаясь продраться сквозь прутья.

Лихорадочно размахивая руками, Бритни потянулась к нему, но замерла на месте. Она хотела сказать ему, чтобы он не сдавался, что их ищут. У копов его кинжал. Этот тип Автолик разбирается в оккультных штуках. И её мать тоже их ищет, найдёт и спасёт.

Всё это она хотела ему сказать, но не могла оторвать взгляд от горящих чёрных глаз Лесной Царицы.

— Я буду говорить просто, — сказала Лесная Царица, и от её утробного рычания Бритни часто задышала, судорожно ловя ртом воздух. — Вокруг вас магия. Чёрная магия, неподвластная человеческому разуму. Если вы останетесь в живых, будете участниками Диких Арахней.

Бритни уставилась на неё в священном ужасе.

— Скакать с… Боги! Вы шутите!

Лесная Царица смотрела на неё в упор.

— Присягайте мне на вечную верность, и чёрная магия свяжет вас этим обетом. Только так я могу поверить вам и принять в ряды Арахней. Но это вам выбирать, дети. Охотницы или дичь?

Золотистый зарыдал. Слёзы потекли по его лицу, он упал на пол клетки лицом в грязь.

— Отпустите нас, пожалуйста! — взмолилась Бритни. — Мы ничего вам не сделали.

Конь Лесной Царицы заржал, пустив струю пламени над головой Бритни. Как будто эта тварь смеялась. Бритни завопила от злобы и страха, гнева и бессилия и заколотила по бамбуковым прутьям клетки, хотя это было совершенно бессмысленно.

— Хорошо, — проскрежетал голос Лесной Царицы. — Останешься в клетке.

Волна облегчения захлестнула Бритни. Она ждала, что её выпустят и натравят на неё псов или просто убьют на месте. У неё появилось время, чтобы думать, строить планы.

— Я…я пойду с вами, — шепнул Золотистый совсем тихо. Бритни надеялась, что Царица не услышала.

— Нет, Крис! — безнадёжно крикнула она, поняв по его голосу, что он сдался.

Золотистый плакал, но теперь слёзы текли по его щекам беззвучно. Когда не остаётся надежды, нет нужды кричать и шуметь. Отчаяние безмолвно.

— Тогда пойдём, красавец, — произнесла Лесная Царица, и живущий в её сердце зверь, глубинная связь со всем, что есть в природе злобного, довольно рычал при каждом звуке.

Несколько слуг Царицы вывели Золотистого из клетки, грубо отбросив Бритни на пол, к жёстким прутьям. Ударил в нос резкий запах земли, запах людей. Нечистых и перепуганных людей, которые были в клетке до неё, в том числе и Золотистого.

Она не хотела думать, куда делись все эти люди.

Золотистого подвели к лошади, на которую он тут же вскочил.

Вид у него был ужасный.

— Клянёшься ли ты мне, Повелительнице Диких Арахней-Охотниц, в верности своей, законами магии и природы порождённой, отныне и навеки, юнец? — грозно спросила Лесная Царица.

— Д-да, — заикаясь, произнёс Золотистый. — К-клянусь.

— Как твоё имя?

Он ответил не сразу, будто понимая, что названное имя будет его именем навсегда. И наконец сказал:

— Золотистый.

И Криса де Марко не стало навеки.

— Отлично! — сказала Лесная Царица. — А теперь — скачем! Когда мы вернёмся, если большой народец сделает свою работу, у нас может быть свадьба.

И в грохоте тысяч копыт, который не могли бы создать тридцать с чем-то лошадей и собак, мчащихся сквозь ночь, снова началась Дикая Охота Арахней.

На глазах Бритни деревья почти расступились, поглощая Охотниц, открывая ей путь к Амфиполису. Золотистого больше не было. Но только одна мысль была у Бритни теперь, когда создания тьмы мчались к деревне. Она тревожилась за мать.

***

Труппа актёров и актрис, окружавшая Зену — ведьмы, колдуны и чудовища, — были те самые люди, что устраивали Ярмарку, но выглядели они теперь совсем по-другому. Одежда была современная — джинсы и рубашки, юбки и блузки, — но старая и выцветшая. И если раньше у них был странный вид, то теперь они были просто воплощением зла.

— Бедная Афродита пыталась тебя предупредить, — злобно сказала жирная Богиня Гера. — Одна она могла дать тебе шанс.

— Такое уж моё везение, — ответила Зена, уклоняясь от пары мускулистых девиц, которые на Ярмарке изображали древних воительниц.

Взмахом ноги она повалила одну из них. Продолжая движение, она оказалась спиной к Богине Гере и Богу Зевсу и второй нападающей и подняла правую руку, державшую половину сломанного шеста. Дерево впечаталось в лицо воительницы, расплющив ей нос. Послышался хруст кости.

Но их было слишком много. Они кружили вокруг Зены, и если бы бросились все вместе, у неё не было бы шанса выстоять. Зена быстро обернулась, подсчитывая тех, кто излучал какую-нибудь странную энергию. Трое. Двое мужчин и женщина.

≪Сначала этих магов≫, — подумала Зена.

Она бросилась на мужчину слева. Сзади на неё кинулась женщина с горящими оранжевым огнём волосами. Синий дым исходил от всех её пор. Зена поняла, что ни при каких обстоятельствах не хочет, чтобы она её коснулась.

Глаза стоящего перед ней мужчины светились голубым, и Зена была готова атаковать его, но женщина с синими дымящимися руками была слишком близко.

Зена резко остановилась и обернулась, выбросив руку и метнув сломанный шест точно в горло колдуньи. И только когда шест попал в цель и глаза женщины полезли из орбит, Зена узнала страдавшую от жажды заключённую в колодках, которой она давала пить. Женщина схватилась за горло — ядовитая магия, источавшаяся из её рук, убила её на месте.