Ну, а она сама на что рассчитывала, когда помирилась с Торисом?

Тем временем подошли Лила с Габриэль. Габриэль была в восторге.

Втиснутая между Автоликом и Торисом, Зена молча надеялась, что Торис по-братски возмёт её за руку, и когда он так и сделал, она поразилась, как холодна его кожа. А было время, когда она перестала это замечать. Когда он по-братски обнимал её, она не видела его вампирского лица, не чувствовала холода губ, когда он целовал её в лоб. Была готова не заметить это и тогда, когда они были родственниками.

Если бы только она была готова к худшему…

— Ох! — Автолик внезапно выпрямился и приподнял руку, приветствуя кого-то на той стороне. — Проклятье.

Он опустил руку и тяжело вздохнул.

Зена посмотрела на ту сторону. Автолик разглядывал женщину средних лет с песочными волосами, которая размахивала бумажным стаканом, очевидно, с напитком. Оно выплеснулось на сидящего рядом мужчину, но женщина даже не заметила. Та кто сидела за ней, наклонилась вперёд и похлопала её по плечу. Желтоволосая вскочила на ноги и чуть не опрокинулась.

— Проклятье, — повторил Автолик и обернулся к Зене. — К сожалению, мне нужен…лу, — сказал он торопливо. — То есть…

— Да ради Богов, Автолик, иди, — сказала Зена. — Я знаю, что такое лу.

Он поднял брови.

— Да-да, конечно.

— Это что-то вроде гитары, — сказала она, прикидываясь, что не знает, и хихикнула про себя в ответ на его ошеломлённый взгляд. — Ты думаешь, я в самом деле такая дура, да? Самая пустоголовая Королева вампиров на всю Грецию?

— Нет, отнюдь. — Он говорил очень серьёзно, почёсывая усы и переключая голос на самую нижнюю передачу, будто собирался взять крутой подъём. — Я знаю, что у тебя очень хваткий ум. Хотя должен признать, мне иногда хотелось бы, чтобы ты его лучше использовала.

— Ну спасибо, Автолик. — Она вздохнула. — Иди, покупай свой напиток или что ещё. — Кстати! — просияла она. — Может быть, возьмёшь ещё и поп-корн?

— Я не за напитком, — ответил он с некоторой резкостью и стал пробираться по ряду, бормоча ≪извините≫ и ≪спасибо≫ несвойственным ему торопливым тоном.

Торис посмотрел на неё вопросительно. Зена пожала плечами:

— Не смотри на меня так. Я понятия не имею, что он собрался делать. Ему нужна какая-то особа, по имени Лу?

Торис ухмыльнулся:

— Зена, ≪лу≫ — это на итальянском жаргоне означает туалет. Автолику нужно туда.

— Спасибо, что объяснил. Боги, неужели все вокруг считают, что я Человек Дождя?

Торис снова усмехнулся, чуть криво, и по телу Зены пробежала нервная дрожь. Почему брат так обаятелен? Так невероятно…невероятен? Когда она ещё жила в Австралии, её друг Арон говорил, что любит женщин, в которых есть нечто, что он никогда не мог выразить словами. Он это называл ≪Грррр≫. В Торисе этого самого ≪Грррр≫ было пруд пруди. Иногда — да чего там, почти всегда — это очень осложняло их ≪ отсутствие родственных отношений≫.

Зена сделала вид, что надулась, и наклонилась, чтобы посмотреть на сидящих в ряд друзей. Леди и джентельмены, с одного края этой группы сидит симпатичная девочка, которая оборачивается вервольфом. С другого края — Королева вампиров. Рядом с ней — настоящий вампир. Далее Мортиция и Гомес, только без…

— Помидоры, гнилые помидоры! — кричала разносчица. — Капуста, гнилые фрукты!

— Хм! — сказал Джоксер. — Нападение агрессивных закусок.

— Наверное, в эпоху Древнего Мира не было хот-догов, — брезгливо сморщила прямой нос Зена и посмотрела на Ториса.

Но Торис и сам смотрел озадаченно.

— Вау! — крикнула Габриэль. — Смотрите, друзья!

— Помидоры! — кричала торговка.

И в этот момент великан в капюшоне, с которым Зена уже столкнулась, вытащил на боевую арену телегу с женщиной в колодках. Та согнулась пополам, колени у неё дрожали. Казалось, если она потеряет равновесие, то колодки её задушат.

— Дорогу арестантше! — потребовал человек в капюшоне. — Дорогу той, кто оскорбил наших богов!

Поняв намёк, кто-то в толпе начал свистеть и ухать. Кто-то запустил в колодницу помидором, который разлетелся, как шар с водой, попав ей в голову. Потом ещё один, и ещё.

— Мне это не нравится, — сказала Лиле Габриэль. — Для меня это СЛИШКОМ древнеисторически достоверно.

Зена стиснула зубы, увидев сидящую двумя рядами выше девчонку, которая хлопала в ладоши и прыгала от радости.

***

В теле Ториса сохранилось остаточное тепло дня, земли и воздуха и поглощённой крови, которая принадлежала не ему. Но то, что предстало теперь их глазам, даже его заставило похолодеть.

— Так бывало в то время, — сказал он тихо, сам не заметив, что заговорил. — Когда в Голуэе подумали, что один старик сглазил жену древнего мэра, и та родила мёртвого ребёнка. Беднягу мистера Макинтош поволокли по улицам… — Голос его стал хриплым и он замолчал.

Когда он только обратился в вампира, то сначала понятия не имел об адском существовании, на которое его обрекли, не мог понять, что за каждый совершённый грех придётся расплачиваться страданием.

Потом он поглядел на Джоксера, недоверие к себе со стороны которого, по большей части не высказанное, Торис полностью понимал. И даже был за это благодарен, поскольку знал, что если…если что-то случится снова, Джоксер изо всех сил постарается защитить других от него.

Он всмотрелся в лицо Габриэль, восхищаясь её великодушной натурой. Когда он снова стал Тором, она была первой, кого он попытался убить. Он, точнее, то, что было внутри него, очень хорошо осознавало, что её смерть будет для Зены страшнее всего. Угрызения совести захлестнули его, когда он вспомнил свой восторг от мысли, как он сломает ей шею или высосет всю кровь до последней капли.

Но Габриэль, хотя и нервничала в его присутствии, тревожилась в основном за Зену. Как и все они. И всё же, раз Зена снова его приняла, они все старались сдерживаться. Для Габриэль это должно было быть очень трудно.

Для Автолика — почти невозможно.

***

— Сейчас я это прекращу, — сказала Зена, выводя его из задумчивости.

— Зена, спокойнее. Это всего лишь представление. — Корделия махнула ей рукой, призывая сесть. — Притворяются, понимаешь?

— Все притворяются? — спросил Джоксер громко. — Что ж, Кор, ты в этом разбираешься.

— Верно, Джоксер. Разбираюсь.

Джоксер волновался и даже слегка тревожился. Он замолчал и только прихлёбывал свой подлинный лимонад.

Зена вздрогнула, глядя на бедняжку в колодках на сцене. В неё попало что-то ещё, кажется, пивная банка, и она вскрикнула от боли и обмякла. Её голова в деревянном ярме дёрнулась назад, и было очень похоже, что она сломала себе шею.

Публика взвыла от смеха.

— Ну, это уж слишком! — объявила Зена, вскакивая на ноги.

— Сядь, ты, впереди! — заорали сзади.

Она стала пробираться к проходу.

— Да здравствуют Бог и Богиня! — загремели громкоговорители. — Да здравствует Бог Древнего Олимпа Зевс с супругой Герой!

При этих словах на боевую арену вылетели двенадцать всадниц в кожаных военных костюмах и с мечами в ножнах и с с грохотом окружили телегу. Они сидели на огромных конях гнедой масти, и пыль из-под конских копыт полностью скрыла женщину на телеге.

— Дорогу Богу и Богине! — крикнул другой голос, уже знакомый Зене. Это была Богиня любви Афродита.

— Сядь! — закричал кто-то на Зену.

Торис потянул её за руку.

— Телегу увезли, — показал он. — Наверное, за сценой её вытащат из этой упряжи.

— Да сядь же!

Она сделала глубокий вдох и села.

— Это была пивная банка. Судя по всему, полная.

— Она наверняка обложена ватой. Уверен, что её подготовили.

Взревели фанфары, и всадницы разошлись по углам боевой арены, потом выстроились в круг и пошли галопом.

— Теперь я знаю, как отдыхали люди, жившие в древние века, — сказал Джоксер. — А может, эти воительницы просто ковбойки, у которых сегодня выходной.

Всадницы выстроились двумя рядами. Снова прозвучали фанфары, и на боевую арену рысцой выехала воительница в сверкающих серебристых доспехах и с золотой короной на шлеме. Она была окружена парнями и девушками, сидевшими на лошадях и бросавшими в воздух лепестки роз.