— Новое… всё теперь изменится.

Гейджина изучающе смотрела ей в лицо.

— Мы уже обсуждали это. — Она бережно подняла Бринн и поставила на лестницу. — Говори.

— Но ты же хотела пойти и встретить…

— У меня ещё есть время. — Она снова сняла Бринн со ступеньки, подтолкнула к залу и закрыла за собой дверь. — Ну, теперь рассказывай, что случилось.

Бринн задумчиво оглядела торжественный зал заседаний военных советов. Этой зимой они провели здесь так много счастливых часов. Дни тянулись медленно, перемежаясь в сладкой истоме страстными длинными ночами. Теперь всё станет прошлым. Ну, а на что она, собственно, надеялась? Не появись тут даже Малик и Лефонт, чудесному времени рано или поздно пришёл бы конец. Гейджина выздоравливала, и с каждым днём ей становилось всё скучнее и скучнее сидеть на месте. Бринн это видела. Гейдж не из тех, кто любит нежиться в райском саду.

— Мне будет тоскливо без этого дома. Когда мы уедем, я буду скучать по нему.

— Я тоже, — улыбнулась воин. — Впрочем, надеюсь, мы часто будем возвращаться сюда.

— Правда? — обрадовалась Бринн.

— А чему ты так удивляешься? Глупо бросать столь прекрасный замок в запустении. Мы непременно поручим Лефонту заняться его ремонтом.

— Вряд ли его это обрадует. — Бринн обняла Гейджину и спрятала лицо у неё на груди. — Я поеду с тобой, куда ты захочешь. Тебе не надо… Я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Тогда не делай из меня мученицу. Ты же прекрасно знаешь, как я буду страдать, видя, что ты изнываешь по Гвинталу. — Воин взяла её лицо в свои ладони и невесело улыбнулась. — Ты убедилась, что я теперь чувствую всё, что происходит в тебе, чего бы это ни касалось.

— Я не хотела становиться частью тебя. Так получилось, — в который раз принялась объяснять Бринн ей своё вынужденное вторжение. Она вскинула подбородок. — Иначе ты умерла бы. Я сделала всё, чтобы вернуть тебя обратно. — Бринн посмотрела на неё. — Мне от этого тоже не по себе. Отдельные годы твоего прошлого очень нелегки и для меня, но теперь они — часть меня. Если бы я порой не обуздывала себя и не заставляла думать о другом, то, наверное, не удержалась бы от ужасных поступков, какие совершала ты.

— Не могу представить себе такое. — Гейджина провела губами по её брови. — Но вижу, мне придётся остерегаться твоего гнева.

— Очень мудрое решение. — Бринн едва сдерживала слёзы. — Со временем ты научишься заботиться обо мне. Тебе повезло, что я полюбила тебя.

— Я не могу стать абсолютно такой, какой ты хочешь меня видеть, Бринн, — тихо сказала Гейдж. — Я не такая доблестная воительница, как твой Гевальд, счастливо проживший здесь остаток своих дней. А для меня в мире всегда найдётся, что посмотреть и что сделать. Ты ведь тоже не захочешь задерживаться здесь. В последнее время ты тоже заскучала. Признайся хотя бы себе.

— Я всю жизнь хотела вернуться сюда, — возразила она. — С какой стати мне отказываться от своей заветной мечты?

— Я не могу ответить за тебя. Ты сама скажешь мне.

Бринн уже думала об этом.

— У меня есть дар, а в Гвинтале он почти не нужен. Жители деревни не болеют, а войн здесь нет.

— Верно. Не каждый день наткнёшься на солдата, который настолько глуп, что позволил убийце напасть на себя в таком райском саду.

Не опровергнув замечания Гейдж о её собственной глупости, Бринн говорила ей о своём, заветном:

— И я задумалась: почему моя мать решила покинуть остров, последовав за моим отцом? Похоже, здесь ей тоже стало не хватать простора.

— Может быть. — Воин ласково погладила её по волосам. — Хорошо, когда душа просит пространства. Нам всегда будет не хватать чего-то, что можно найти в другом месте. Мы всегда будем стремиться к новому, неизвестному, но где бы мы ни оказались, мы постараемся быть довольными своей жизнью и не очень сердиться на себя.

Хорошая участь. Великолепная доля. Бринн едва слышно рассмеялась.

— Господи, какая же ты умная и хитрая! Ты не только незаметно уговорила меня покинуть Гвинтал, но и убедила в том, что это моя собственная идея.

Воительница лукаво усмехнулась.

— А почему бы нет? В хорошей сделке выигрывают обе стороны. Я не могу жениться на святой мученице. — Её лицо стало серьёзным. — Я хочу сделать тебя счастливой, Бринн. Что нужно для этого от меня? Хочешь, чтобы я осталась с тобой в Гвинтале?

Бринн подняла глаза на гобелен с изображением Гевальда, жена которого так и не родила ему, и улыбнулась.

— Думается, мы все очень хотели бы этого.

***

Прошло немного времени. Гейдж, Бринн, Алиса и Эдвина вышли навстречу колонне солдат, вступившей во двор замка. Малик вернулся! Загорелый и улыбающийся, он был так красив, что глазам становилось больно смотреть на это совершенство природы. Эдвина изо всех сил старалась не показать своей радости и нетерпения. Поймав взгляд Гейджины, Малик широко улыбнулся.

— Отлично выглядишь, подруга! Окрепла за то время, пока меня не было здесь.

— Что нового от Вильгельма?

— На Рождество его короновали на трон Англии, и с тех пор он весь в делах, раздаёт земли своим сторонникам. Если тебе что-то интересно знать, то я готов ответить на любые твои вопросы.

— Вряд ли. На будущей неделе я собираюсь отплыть в Англию. Так что у нас достаточно времени, чтобы приготовиться к путешествию.

Малик повернулся к Эдвине.

— А как вы, миледи? Надеюсь, в добром здравии?

— Спасибо, хорошо! — Её голос дрожал от волнения, как ни старалась она справиться с ним. — Как вы?

— Хорошо, особенно сейчас. — На его лице появилось хитрое выражение. — Впрочем, возможно, станет ещё лучше, но мы это увидим попозже.

Она не могла оторвать от него глаз.

— Ты снова отрастил бороду.

— Решил смилостивиться над теми, кто не так красив, как я.

Господи, ей так не хватало его!

Другого такого нет на всём белом свете. Никто в мире не способен на такие шутки. А кто ещё так обходителен и благороден? И найдётся ли на всей земле такой безумец, к которому бы ей так хотелось броситься и коснуться хотя бы руки?!

— Думаю, мы все благодарны вам за вашу любезность, — перешла она снова на «вы».

— О, я не имел в виду вас! Вы столь же красивы, что и я.

Эдвина рассмеялась.

— Благодарю. Это даёт мне право думать…

— Эдвина, скорее!

Эдвина обернулась на крик Бринн, спешившей через весь двор к Алисе, её поддерживал Лефонт.

Капитан был ещё бледнее Алисы.

Эдвина поспешила вслед за Бринн.

— Что случилось? — спросил Малик.

— Если бы твой ум был столь же хорош, как и твоё лицо, то сам понял бы, — бросила через плечо Эдвина. — Она слишком переволновалась. У неё начались потуги.

***

На следующий день у Алисы, после мучительных схваток ночью, родилась дочь. В эти тяжёлые часы Эдвине не раз казалось, что Алиса умрёт или потеряет ребёнка.

Ничего не случилось, и младенец родился здоровым, крепким, огласив громким криком своё вступление в этот мир.

— Разве она не красавица? — с нежностью спросила Бринн, глядя на девочку в руках Алисы. — Каждый раз это похоже на чудо.

— Думаю, я… люблю… её, — неуверенно произнесла Алиса, дотронувшись до щёчки младенца пальцем. — Странно, правда? Пока я носила её, то не чувствовала к ней никакой привязанности. Мне казалось, что когда она родится, то я возненавижу её. Я знала, что должна исполнить перед ней свой долг, но не думала… что захочу заботиться о ней.

— Она ведь часть чуда. — Бринн не отводила глаз от малышки. — Может, самая лучшая его часть.

— Правда, — согласилась Алиса и робко взглянула на Эдвину. — Скажи… ты против? Я должна дать ей имя и хотела бы назвать её Эдвиной.

Замерев от удивления, Эдвина смотрела на неё.

— Ты хочешь назвать её в мою честь?

— У тебя красивое имя, и ты моя подруга. Так что если ты не против… — Она замолчала. — Впрочем, вряд ли ты захочешь, чтобы незаконный ребёнок твоего мужа носил твоё имя.

— Не будь смешной. — В глазах Эдвины засверкали слёзы. — Просто я не ожидала, но я буду гордиться, если ты дашь ребёнку моё имя. — Она замешкалась. — А теперь я оставлю тебя. Отдохни. Я знаю, ты устала…