Бринн надеялась, что воин забыла её мимолётное замечание о травах, но Гейдж всё помнила. Торопливо собрав оставшиеся листочки, Бринн вскочила на ноги.

— Ни к чему тебе было ехать за мной. Уезжай.

— Нет. — Гейджина остановилась перед ней, спешившись с лошади. — Ты никогда не избавишься от меня, Бринн. Даже если сбежишь на край земли.

— Я не могу… — Её голос дрожал от внутренней боли. — Я всё время вижу… — Она замолчала, не в силах продолжать.

— Делмаса, проткнутого как лягушка? — мрачно закончила за неё Гейдж. — Так придётся забыть.

— Забыть? — До конца дней перед её глазами будет Делмас на вилах.

— Я же пытаюсь забыть то чувство, какое испытала, увидев тебя в крови и синяках. Он заслуживал смерти.

— Это всё из-за меня. — Голос Бринн дрожал от непролитых слёз.

— Ничего не поделаешь.

Бринн покачала головой.

— Батшебе.

Гейджина вскрикнула:

— Ты не Батшебе, и нет твоей вины в том, что случилось сегодняшним вечером!

Бринн снова покачала головой.

Гейдж наклонилась и крепко взяла её за плечи. Лицо её в лунном свете казалось жёстким и непреклонным.

— Ты могла бы поверить мне, если бы я сказала, что не убивала этого таракана?

Лучик надежды сверкнул в её душе, но так же быстро погас. Она своими глазами видела Гейджину с вилами в руках и нанизанного на них…

— Нет.

Гейджина криво усмехнулась.

— А я и не надеялась. Ты не доверяешь мне. Так что не стану утруждать себя ненужными заверениями. — Воин развернула лошадь. — А тебе придётся просто смириться с тем, что произошло, и жить дальше. Поехали. Мы возвращаемся в Редферн.

— Я не вернусь туда. Мне надо в Гвинтал.

— Разумеется, но не таким способом. — Воин подъехала поближе. — Не в одиночку ночью. Мы вернёмся и как следует подготовимся к путешествию.

Бринн не сразу поняла, о чём Гейдж говорит. В тот ужасный момент на конюшне ей показалось, что мир перевернулся, и она снова осталась совсем одна, одна на всей земле. Трудно было представить, что где-то рядом оставалось место для Гейджины.

— Ты собираешься отвезти меня в Гвинтал?! — выдохнула Бринн.

— А что тебя удивляет? — язвительно ухмыльнулась Гейдж. — Разве ты не обещала мне несметные сокровища?

Бринн согласно кивнула.

— Так с какой же стати мне отказываться от них?

— Но ты же не поверила мне.

— Я по характеру недоверчива, если не вижу, что мне предлагают. — Воин села на лошадь. — Хотя порой я не одобряю свои поступки. Уж кто-кто, а ты с твоей недоверчивостью должна понимать это.

— Мы никогда по-настоящему не доверяли друг другу. — «А теперь и совсем не будем», — с болью и горькой тоской подумала Бринн.

Она только сейчас почувствовала, насколько приросла к воину душой, почти искренне доверяя ей, почти…

Бринн пыталась обуздать свои мысли, но они продолжали жечь её изнутри, раскаляясь в мозгу.

Господь Всевышний, не может быть, что она любит её, нет, это невозможно. Она не в состоянии любить убийцу, но почему её сердце так тянется к ней?

— И не надо смотреть на меня с таким страданием! — резко сказала Гейдж. — У меня в руках больше нет вил.

Она убила Делмаса, и если Бринн любит Гейдж, то её преступление ещё страшнее. Теперь её замучают сомнения: всё ли она сделала для предотвращения смерти мужа? Она ошибается, её влечёт к Гейджине только страсть. Гейдж протянула руку, чтобы посадить её впереди себя в седло.

— Смелее. Меня пробирает дрожь от твоего взгляда. Ты смотришь так, словно перед тобой дракон, с которым ты воюешь. Я отвезу тебя в поместье и позволю спрятаться от меня у Эдвины и Малика.

Пресвятая дева Мария, Бринн не терпелось рвануться к ней, протянуть ей руку и почувствовать исходящую от неё силу и спокойствие. Бринн не понимала себя. Как можно по-прежнему что-то к ней чувствовать, когда в её глазах застыла кровавая картина её расправы? Пытаясь не поддаться искушению, прикоснувшись к ней, Бринн отступила назад.

— Не волнуйся. Я доберусь пешком.

Гейджина тихо выругалась и соскочила с лошади. Резко схватив Бринн за талию, она посадила её в седло.

— Я пойду пешком, раз уж тебе страшно ехать со мной. — Взяв поводья, воин стремительно зашагала вперёд, выводя коня из высокой травы. — Но, клянусь Господом, ты потянешься ко мне. Я дам тебе время смириться, но я… Видит Бог, я надеюсь, что смогу дать тебе время.

— Я никогда не смирюсь с тем, что произошло! — дрожащим голосом сказала Бринн. — Никогда.

— Для тебя, Бринн, будет лучше, если ты послушаешь меня. Тебе придётся принять всё так, как есть, — мрачно заметила Гейджина, — потому что ты никогда не оставишь меня.

***

Ещё не перевалив за холм, с которого открывался вид на Редферн, они заметили алое зарево над поместьем. Первой мыслью Бринн было, что вернулась комета, но она мигом поняла, что случилась беда. Пламенеющие отблески огня вздымались ввысь грозными, кровавыми языками.

Казалось, огонь слизывал ночное небо, пытаясь его поглотить.

— Что это? — Бринн вцепилась в холку коня.

— Пожар. — Последние несколько ярдов на подъёме Гейджина почти бежала впереди лошади.

— Ты уверена?

— Я же проклятая варварша! И ты не удивишься, узнав, что я сожгла не одно поместье во время походов с Хардраадой, — с горечью ответила она. — Так что я знаю, что означает это зарево, хотя не я тому виной.

— Я не говорила, что ты… — Бринн замолчала на полуслове.

Они добрались до вершины холма.

Отсюда было ясно видно кровавое зарево пожара. Редферн пылал в огне! Охваченная пламенем крыша замка, казалось, или вот-вот рухнет, или взлетит над землёй.

Горели и надворные постройки.

Вот-вот займутся наружные деревянные стены и ворота.

— Чёрт побери! — Гейджина не находила слов, захваченная ужасным волшебством огня и ночного неба.

— Эдвина, Малик! — выдохнула Бринн. — Нам надо…

Гейдж вскочила на лошадь позади неё и пустила ту в галоп. Ветер развевал волосы Бринн, трепал короткие космы Гейджины. Они ворвались в ворота, словно на крыльях слетев с вершины холма.

Стоны. Сбившийся во дворе народ.

Треск горящего дерева, падающие брёвна, сонмы разлетающихся искр.

— Миледи! — на весь двор крикнул Лефонт.

Он был рад появлению Гейджины.

Бринн увидела капитана и его солдат, пытавшихся сбить пламя с главного зала. Огонь уже переметнулся на часовню.

— Нам не удалось, — откашлялся от дыма Лефонт. — Пожар начался внезапно, и мы не смогли…

— Где Малик? — прокричала Гейдж.

Лефонт покачал головой.

— Главный зал загорелся первым. Мы не смогли пробиться сквозь пламя.

— Не смогли, чёрт вас возьми!

Гейджина натянула поводья, спрыгнула с лошади и помчалась через весь двор к замку. Бринн сползла с седла и поспешила за ней. Пламя. Кругом огонь.

— Стой здесь! — обернувшись, приказала Гейджина Бринн.

Разве могла та оставаться во дворе, когда Малик и Эдвина в аду?

Она должна помочь им, она сумеет.

— Задняя дверь! — Бринн рванулась влево, не обращая внимания на падающие вокруг неё горящие брёвна. — Мы должны…

Гейджина уже пробиралась через горящий главный зал по коридору между часовней и холлом. На мгновение она остановилась.

— Присмотри за ней! — крикнула она через плечо.

— «Присмотреть за кем?» — в смятении подумала Бринн.

И тут Бринн заметила съёжившуюся фигурку, вжавшуюся в стену часовни. Алиса! Присев перед ней, Бринн с облегчением увидела, что женщина ещё жива.

Она быстро осмотрела её. На Алисе не было видно следов от ожогов, но глубокая рана зияла на затылке, и она, казалось, была в глубоком обмороке. Что делать? Алису нельзя бросить, но Эдвина наверняка на волосок от смерти.

— Капитан!

Бринн помчалась обратно и рукой помахала Лефонту, показав на Алису, а затем побежала вслед за Гейджиной в глубину зала. Когда она добежала до открытой двери, та уже была в спальне Эдвины.

Густые клубы чёрного дыма вырывались наружу. Шагнув внутрь, Бринн едва не задохнулась от едкого дыма. Кайт. Столб для сожжения. Мать. Её крик. Нет, это в прошлом. Она не могла помочь своей матери, но может ещё спасти Малика и Эдвину. Стараясь не дышать, прикрывая рот рукой, Бринн побежала к лестнице, ведущей в спальню.