Бринн никогда ещё не видела её такой расстроенной и подавленной.

Тем не менее Бринн поймала себя на том, что, возвращаясь в Редферн, она радостно улыбается своим мыслям. Лорд Ричард встретил их во дворе.

— Надеюсь, миледи, Редферн понравился вам? Скажи вы мне, что собираетесь осмотреть наши окрестности, я составил бы вам компанию. — Он подошёл к Бринн и снял её с коня. — Впрочем, у вас очаровательная спутница.

Бринн торопливо освободилась из его рук и отступила назад.

— Мне надо вернуться к Малику и Эдвине. — Она встретилась взглядом с Гейджиной. — Полагаю, я не понадоблюсь вам сегодня в главном зале?

— Думаю, мы обойдёмся без твоего общества. Оно вовсе не способствует хорошему пищеварению.

Бринн улыбнулась.

— Так повелось, что за своё малейшее неудобство мужички привычно ругают женщин. —Поднимаясь по лестнице, она повернулась, остановилась и ласково сказала: — Берегите себя, миледи.

— Приложу все усилия, — поклонилась Гейджина. — Если вы осчастливите меня вашим присутствием завтра на прогулке по окрестностям.

Она была так галантна, словно обращалась к знатной даме. Бринн бросила взгляд через плечо.

Наверняка Гейджина опять над ней насмехается. Ничего подобного.

Она была серьёзна.

— С удовольствием, миледи. — С этими словами Бринн снова стала подниматься по лестнице.

— Я с тобой, — поспешил за ней лорд Ричард. — Сегодня я ещё не проведывал свою крошку.

Что за подлость он замышляет?

Бринн остановилась и презрительно взглянула на него.

— Она слишком больна, чтобы принимать посторонних.

— И даже мужа? Я ведь не простой посетитель.

— Бринн! — мягко позвала её Гейджина.

Та скользнула по ней взглядом. С неустойчивым характером Гейдж достаточно малейшего повода, чтобы скрытая вражда переросла в убийство.

— Тогда пойдёмте, — кротко обратилась она к Ричарду. — Но не задерживайтесь надолго. — Она пошла вперёд.

— Я вовсе и не намерен видеть мою полинявшую жёнушку. Мне просто нужен был повод поговорить с тобой. Норманнка, похоже, ходит за тобой тенью, — жёстко добавил он, — или охотится за твоим телом. Служанки вчера слышали, как ты стонала и сопела под ней, как только выпроводила Алису из спальни.

Бринн вздрогнула. От его слов она почувствовала себя с ног до головы выпачканной грязью.

— Говори, что тебе надо.

— Клад. Он должен стать моим, — выдохнул Ричард. — Нашим. С какой стати отдавать его норманнке?

— Делмас рассказал тебе о Гвинтале. Но я никогда не утверждала, что там есть клад. Почему ты уверен, что он не лжёт?

— Он не стал бы мне врать. У него не хватит на это ни ума, ни храбрости, — улыбнулся Ричард. — Он и вправду поверил, что я поделюсь с ним, что ещё раз доказывает его тупость. Он не нужен мне, раз у меня есть ты.

— Но у меня тебя нет.

— Пока нет, но я всегда умело преодолеваю препятствия. — Некоторое время он молчал. — Тебе не ужиться с норманнкой. Она поначалу использует тебя, а потом выбросит. А я, возможно, женюсь на тебе.

— У тебя есть жена, — холодно бросила она.

— Жизнь её так хрупка. Не будь у тебя такое доброе сердце, ты помогла бы ей исчезнуть. Впрочем, со временем я сам с ней разберусь.

У неё к горлу подступила тошнота.

— Ты и на самом деле дьявол.

— Вовсе нет, я человек. И я рождён повелевать, и всегда знаю, что мне для этого надо делать. Я не создан, чтобы болтаться под ногами других. — Он пристально посмотрел на неё. — Норманнка тоже знает, чего ей хочется. Сомневаюсь, чтобы она поборола искушение избавиться от тебя как от назойливой помехи.

— Ошибаешься. Она не такая, как ты! — зло ответила Бринн.

— Так я позову Делмаса обратно, и посмотрим, какая она?

— Нет!

— Видишь? — Ричард остался доволен собой. — У тебя небогатый выбор между норманнкой и мужем. Я берусь избавиться от жены и освободить тебя от мужа. Должен сказать тебе комплимент. Ты словно Делия, умеешь нравиться и доводить мужчин и женщин до смерти.

Смерть. Волна ужаса пробежала по её телу.

— Она не такая, как ты, — повторила Бринн. — Она не сделала бы этого.

Ричард не посчитал нужным ей возразить.

— Надеюсь, скоро мне пригодятся твои навыки, приобретённые с норманнкой. Я устал от слабых, ноющих женщин. Так что женитьба вполне может состояться. — Он бросил на неё многозначительный взгляд. — Хорошенько подумай, Бринн. Пойдём со мной. Не губи себя.

Она отрицательно покачала головой.

— Нет? — Выражение его лица оставалось приветливым, но она почувствовала тень нависшей страшной угрозы. — Тогда мне придётся заставить тебя изменить решение. Как жаль! Я надеялся, что ты облегчишь мне задачу.

Не дожидаясь её ответа, он легко развернулся на каблуках и зашагал прочь.

========== 8 глава ==========

— Не вырывай его с корнем, — задержала руку Гейдж Бринн. — Это не сорняк, а розмарин. Видишь, у него шершавые сероватые листья и бледно-голубые цветы.

— Прости! — Гейджина покорно оставила в покое растение. — Я не вижу разницы между ними.

— Понимаю. Не следи я за тобой, ты порвала бы все мои цветы.

— Неправда. За последнее время я научилась различать некоторые из них.

Бринн только фыркнула в ответ.

— Для чего тебе нужен розмарин? — вяло поинтересовалась Гейдж.

— От головной боли и нервных расстройств. Ещё я готовлю мази от болячек и ушибов.

Гейджина показала на низкий кустарник с блестящими листьями и цветущими душистыми побегами с лиловыми цветами.

— А этот?

— Это тимьян, или чабер. Он помогает женщинам при их болезни, очищает кожу и нужен для промывания ран. — Бринн бросила на неё взгляд из-под ресниц. — И ещё используется при воспалении яичников.

— Просто бесценная травка. Запаси её побольше и держи под рукой.

— Первые заморозки наступят поздно в этом году, — усмехнулась Бринн. — Но надо торопиться. Когда мы приедем сюда в следующий раз, мне надо будет набрать больше трав, чтобы пополнить запасы. Я почти всё истратила на Малика и Эдвину.

— Думаю, скоро им совсем не понадобятся твои снадобья, — заметила Гейджина, вырывая очередной сорняк. — В последний раз мне показалось, что им гораздо лучше.

— Они скоро поправятся, — довольно улыбнулась Бринн.

С каждым днём Малик и Эдвина крепли на глазах, а их совместное пребывание пошло на пользу обоим. Заботясь об Эдвине, Малик напрочь позабыл про тоску и нежелание больше оставаться в постели, а Эдвина рассуждала с ним так умно, так остроумно шутила, что Бринн только диву давалась, слушая свою хрупкую подругу.

— Я иногда даю им снотворное, но вскоре они выздоровеют, и мои травы понадобятся кому-нибудь другому. Больные всегда будут.

— Значит, ты никогда не расстаёшься с ними?

— А разве ты когда-нибудь забываешь свой меч?

— Никогда, если иду на бой с драконами.

— Очень разумно.

— Мне начинает нравиться это занятие. — Гейджина вырвала ещё один сорняк. — Не бросить ли мне торговлю и не заняться ли выращиванием трав?

— Не думаю, что тебя бы надолго хватило ковыряться в земле, — хитро посмотрела на неё Бринн. — Ты слишком нетерпелива для таких работ.

— Упрёк твой несправедлив, — мягко продолжала Гейджина. — В последнее время я только и делаю, что проявляю чудеса выдержки.

Бринн напряглась от её слов, неожиданно заставших её врасплох. Впервые за последние две недели Гейджина посмотрела на неё тем же взглядом, который она узнала тогда в Гастингсе, её, Гейдж, взглядом. До сих пор Гейдж вела себя с ней со свойственной ей полушутливой, полунасмешливой манерой, с которой она обращалась к Малику.

Заметив её реакцию на свои слова, Гейджина жёстко бросила:

— Так не может продолжаться долго, понимаешь? Я не монахиня, Бринн.

— Я заметила. — Она опустила глаза на грядку, следя за своими быстрыми, умелыми пальцами. — Ты хочешь, чтобы я вернулась в твою постель и стала твоей шлюхой?

Гейджина выругалась.

— Ты не будешь моей шлюхой. Я буду обращаться с тобой с достойным тебя почтением и уважением. Обещаю, никто не обидит тебя.