И Лаура молча качнула головой, признавая его правоту.

В лазарете отряд собрался в полном составе. Рана Андре почти зажила, он уже самостоятельно передвигался, и потому магическое лечение к нему перестали применять. Марта полностью восстановилась уже вчера благодаря усилиям медиков. А вот с Бьянкой дела обстояли сложнее. Она шла на поправку, рана на ноге уже зажила, а вот от последствий выстрела Зеленоокая всё еще была достаточно слаба. Близнецы не отходили от нее ни на шаг, дежуря возле нее ночами и днями. Их начальница честно отдавала свои десерты Белль, как они условились, и вместе со всеми горевала о потере двух дорогих им людей.

Тристан расхаживал по палате, в которой лежала Бьянка, словно тигр в клетке.

— Итак, они нас всех допросили, — сказал он. — Что дальше, как думаете?

— По закону они собирают Высший Совет для принятия решения о том, кто займет трон, — отозвалась Беатрис. Она, скрестив ноги, расположилась на подлокотнике сиденья для посетителей, в котором удобно устроился её брат. Лицо у нее было покрасневшее — она явно недавно плакала.

— И выборы новой королевы проходят в два этапа, — продолжила Марта, сидящая в ногах постели Андре. Синяки под глазами — вот все, что напоминало о недавней травме. Её напарник выглядел куда хуже, но всё же гораздо лучше Бьянки.

— Сначала оглашение кандидатов, а потом выбор одной претендентки и сообщение своего решения, — закончила за них Зеленоокая, поедающая порезанное кусочками яблоко. Пару ломтиков у нее умыкнула Белль, пока та отвлеклась, и протянула один брату, который сидел на полу у постели начальницы.

— И они собираются сделать это прямо сейчас, даже не выдерживая траур, — с горечью проронил Светлоокий.

— Сегодня похороны королевы, — напомнил Родерик. — И поминальная церемония по принцессе.

— Так что формально всё будет соблюдено, — кивнула Бьянка.

Красноокий не прекращал своего нервного хождения. В какой-то момент он резко остановился и всплеснул руками.

— И вот ради этого было потрачено столько усилий и времени?! — воскликнул он с нескрываемой злостью. — Чтобы она все разрушила, а эти аристократишки посадили на трон новую узурпаторшу?! Мы не для этого столько лет готовили этот план!

— Она пожертвовала собой ради нас всех! — взорвался Андре, вскакивая с кровати, не обращая внимания на резкую боль в боку и окрик Марты, пытающейся вернуть его обратно. Он кинулся к Тристану и схватил того за рубашку, удерживая на месте. — Если ты настолько черствый и бессердечный, то хотя бы дай другим проявить свое горе! Речь идет о человеческой жизни, а не о паршивой власти!

— Да что ты знаешь о жизни, книжный червь! — насмешливо бросил Красноокий, даже не пытаясь вырваться. Он и так знал, что может легко уложить мальчишку на обе лопатки, только смысла в этом не было. — Тана поступила необдуманно, и в этом вся проблема. А сейчас мы всё потеряли, и нас ничего хорошего не ждет.

Тут дверь в палату распахнулась, и на пороге показалась высокая женщина с заплетенными в косу каштановыми волосами и в длинном темно-синем платье, отделанном по подолу и вырезу переливчатым стеклярусом. Оглядевшись по сторонам, она спросила:

— Мне сказали, что отряд принцессы Таны находится здесь. Могу я увидеть своих детей?

— Мама! — завопили в два голоса близнецы и кинулись к женщине, повиснув у нее на шее. С улыбкой обнимая обоих, она спросила:

— А по какому поводу намечается драка?

Андре отпустил рубашку Тристана, и парни тут же отошли друг от друга.

— Вы о чем? — улыбнулся своей фирменной улыбкой Красноокий.

Продолжая приобнимать своих детей, Черноокая прошла вовнутрь. Родерик и Беатрис тут же уступили ей кресло, громко приветствуя. Все в гвардии знали и уважали Лауру. Окинув взглядом палату, она кивнула знакомым лицам и остановилась на Андре.

— А вас, молодой человек, я не знаю.

— Андре, маг из Светлооких, — представился парень, тут же ощущая во всей красе боль в боку. Марта помогла ему прилечь обратно. — Извините за то, что вам пришлось увидеть.

Лаура рассмеялась.

— Из-за чего весь сыр-бор?

Члены отряда напряженно переглянулись, не зная, что ответить, и тут Беатрис, стоявшая напротив Черноокой, сказала:

— Мы спорили о поступке принцессы Таны.

Черноокая не сводила с нее глаз.

— И к чему пришли?

— Ни к чему хорошему, — грустно улыбнулась Синеокая.

Женщина вздохнула и снова обвела их глазами.

— Если вы не были в той ситуации, в которой оказалась Тана, то не можете спорить о правильности или неправильности поступка. Её жизнь была её личным делом, и решение принцессы вы должны уважать хотя бы потому, что, как и я, любили эту девочку.

Беатрис громко всхлипнула и, повернувшись к брату, спрятала лицо у него на плече.

— Сейчас вы все пойдете на кремацию в храм Великого Бессмертного и на поминальную службу. А потом отдохнете.

— Нет времени на отдых, когда решается судьба Элизиума! — снова взорвался Тристан.

— А после того, как вы отдохнете, — невозмутимо продолжила она, — Вы пойдете вместе со мной на второе заседание, потому что кому, как не личному отряду Таны, знать её мнение о будущем Элизиума. Это под мою ответственность.

Все обескураженно переглянулись. Даже Красноокий пришел в замешательство.

— Но как… Почему вы это делаете? — решилась задать вопрос Марта.

— Потому что решается судьба нашего с вами мира, как верно заметил наш дорогой анархист. Сообщи главе организации, чтобы тоже пришел, — бросила Лаура ему и поднялась с кресла. Близнецы двинулись за ней, но она остановила их жестом. — Оставайтесь со своей начальницей, ей вы сейчас нужнее.

Она поцеловала в лоб сначала дочь, потом сына и, кивнув остальным, вышла из палаты.

Едва за ней захлопнулась дверь, все начали говорить одновременно.

— Она обо всем в курсе, но откуда? — Тристан, наверное, впервые в жизни был так сильно удивлен.

— У вас просто потрясающая мать! — выпалила Марта, вскакивая с кровати.

— Да уж, мы это знаем! — засмеялась Белль, и Тамир поддержал кивком.

— Так, стоп, тогда нам нужно решить, что мы будем говорить на заседании, — сказал Родерик.

И тут Беатрис, которую он усадил в кресло, хриплым голосом произнесла:

— А может быть, сначала мы просто соберемся и посетим службу в храме? А остальные детали отложим на потом?

Все тут же примолкли. Создавалось впечатление, что только бывшая фрейлина сейчас помнила, из-за чего всё началось. Пристыженные её словами и видом, члены отряда засуетились, собираясь уходить в свои комнаты, чтобы переодеться, и решали, где встретиться — никто не хотел идти поодиночке. Когда в палате остались только Бьянка и Белль — второй полукровка ушел за вещами по просьбе сестры, которая уже с утра была готова к походу на службу, Марта попросила Андре подождать пару минут и выскользнула за дверь.

Она отошла буквально на пару шагов от лазарета и сползла по стене, закрывая лицо руками. Эмоции затопили её, но Синеокая не знала, что делать. Плакать она так и не научилась.

Внутри бушевал и страх за будущее, и скорбь по принцессе, и все сложные и такие теплые чувства к Андре, и потому девушка сжалась в комок и уткнулась лицом в колени. Даже дышать было тяжело.

— Эй, ты в порядке? — внезапно окликнул её девичий голос. Затуманенными глазами Синеокая попыталась рассмотреть, кто это, но пока девушка не присела рядом, так и не разобрала лица. Это оказалась Беатрис, в покрасневших от слез глазах которой ей почудилась тревога.

— Ничего, я в норме, — прохрипела Марта и попыталась снова закрыться, но бывшая фрейлина не дала это сделать, беря за руку.

— Что-то случилось? Ты выглядишь так, будто в обморок свалишься сейчас.

— Когда ты стала так добра ко мне? — не удержалась девушка, потирая глаза.

Беатрис вздохнула и чуть улыбнулась.

— Да я тебя просто-напросто всегда подкалывала, разве это что-то злое?

Синеокая пожала плечами.