Губы Снейпа искривила усмешка.

– Это маггловское выражение, – смутился я. – Вы, наверное, считаете, что это слово применимо только к зельям… Мерлин, что я несу…

Снейп утвердительно кивнул, словно говоря: «Вот именно, Поттер. Полный бред. Однако иного я от вас и не ожидал».

– Вы, несомненно, спросите, почему я не провожу время в обществе Джинни? Дело в том, что, пока мы с Роном и Гермионой искали крестражи, она переосмыслила наши отношения и теперь помолвлена с Дином Томасом. Чему я очень рад. Полагаю, у нас все равно ничего не получилось бы.

Я не представлял, почему чувствую такую невероятную потребность исповедоваться перед ним, но остановиться и замолчать не было ни сил, ни желания. Снейп оказался непревзойденным слушателем. Он даже старался сдерживать свои едкие ухмылки по тому или иному поводу. Он так и сидел, не меняя позы и почти не двигаясь. Лишь когда я рассказал ему, что после схватки с Волдемортом с моей магией творится какая-то чертовщина и я уже несколько месяцев практически не могу колдовать, он понимающе кивнул, и перед ним прямо из воздуха возникли перо, чернильница и кусок пергамента. Пару минут он сосредоточенно что-то писал, а затем приложил пергамент к стеклу.

На мгновение мне почудилось, что я сумею достать его послание, так же, как когда-то много лет назад вынул из зеркала философский камень. Увы, мои пальцы коснулись холодной, гладкой и абсолютно непроницаемой поверхности.

«Мне необходимы перо и пергамент», – подумал я. Выручай-комната тут же выполнила мою просьбу. Я тщательнейшим образом скопировал рецепт, адрес аптеки под ним и имя зельевара, к которому мне советовали обратиться за помощью.

– Вы так уверены, что сам я не справлюсь с изготовлением этого зелья? – с определенной долей горечи спросил я его. Мне было неприятно, что даже этот призрачный Снейп все еще считает меня недоумком.

Он внимательно перечел список и скептически покачал головой.

– Полагаете, Слагхорн не даст мне нужных ингредиентов? Да, вероятно, не даст. Начнет выпытывать, зачем они мне понадобились. А когда узнает, что я собираюсь варить зелье, в состав которого входит моя кровь… Наверное, лучше вообще себе не представлять, какую историю он из этого раздует. Вы правы, профессор, я сегодня же отошлю заказ и флакон с кровью по указанному вами адресу. Надеюсь, зелье мне поможет. Надоело чувствовать себя полусквибом. Спасибо!

Снейп как-то странно посмотрел на меня, усмехнулся одними кончиками губ и… исчез.

***

Через неделю я наконец получил свое зелье. Честно говоря, я давно ничего так не ждал, как этого маленького пузырька, рассчитанного на четыре приема. Снейп отчего-то тоже волновался. Каждый раз, когда я входил в Выручай-комнату, он поднимал на меня глаза, словно спрашивая: «Оно уже у тебя?» И разочарованно вздыхал, выслушав отрицательный ответ.

В то утро за завтраком, заметив направлявшуюся ко мне сову, я едва не запрыгал на месте от радости. Я жаждал поскорее принять первую порцию снадобья, которое способно было снова превратить меня в полноценного волшебника. Я невероятно устал от бесконечных проверок магической ауры и ограничений на то или иное колдовство. Я уже не мог видеть обращенный на меня сострадательный взгляд мадам Помфри и слышать неубедительные слова утешения: «Наберись терпения, Гарри, еще месяц-другой – и все обязательно придет в норму!»

Спрятав драгоценный фиал в карман мантии и кое-как отделавшись от назойливых вопросов Гермионы по поводу таинственного послания, я постарался побыстрее закончить завтрак и поспешил к себе в комнату.

Откупорив плотно притертую пробку, я поднес флакончик к носу и принюхался. Пахло снадобье преотвратительно. Адская смесь гнили, болотной тины и отдающего железом запаха человеческой крови. Но ведь эта бурда поможет мне вернуть магию!.. В том, что касалось зелий, Снейп являлся непревзойденным мастером! Я решительно сделал один тщательно отмеренный глоток. Бррр… На вкус оно оказалось еще хуже, и меня чуть не вывернуло наизнанку. Я зажал рот ладонями, пытаясь удержать внутри содержимое взбунтовавшегося от такого насилия желудка, присел на кровать и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Тошнота потихоньку отступала, и ее сменяло ощущение приятного покалывания во всем теле: от макушки до пальцев на ногах. «Люмос», – подумал я, и на кончике моей волшебной палочки засветился крохотный огонек. «Акцио учебник Трансфигурации», – книга взвилась с полки и приземлилась точно мне в руки.

– Недурно, – прошептал я, чувствуя неимоверное счастье. – Если от первого же глотка меня начала слушаться даже невербальная магия, то что же будет дальше?

***

День тянулся как маггловская жевательная резинка. Я не мог дождаться окончания лекций и в итоге сказался больным на последнем уроке Трансфигурации. Я знал, что МакГонагалл без лишних вопросов отпустит меня, ведь Сметвик строго-настрого запретил мне переутомляться. Разумеется, вместо больничного крыла я помчался на восьмой этаж и, как только пересек порог Выручай-комнаты, выпалил:

– Действует! Профессор Снейп, оно действует!

Я продемонстрировал ему свои успехи и был изумлен, когда его лицо осветила улыбка. Я и не представлял себе, что Снейп, жесткий, саркастичный профессор Снейп, может так тепло и искренне улыбаться. В этот момент он вдруг показался мне почти красивым. Я и сам испугался собственных ощущений. Ведь передо мной был все тот же Снейп. Я смутился, покраснел чуть ли не до корней волос, еще раз промямлил: «Спасибо!» – и ушел, оставив его одного.

Впрочем, не слишком надолго. Едва я покинул Выручай-комнату, как совесть впилась в меня острыми когтями.

«Он так помог тебе, а ты проявляешь просто черную неблагодарность! – зудело у меня в голове. – Вернись немедленно и прекрати вести себя как импульсивный подросток. Мало ли что там тебе показалось! Уж и улыбнуться призраку нельзя! И вообще, красив Снейп или нет – сейчас уже не имеет ровным счетом никакого значения. Он умер. А из-за твоей нерасторопности даже не похоронен по-человечески. И теперь вынужден тратить свое посмертие на то, чтобы вновь спасать твою задницу и твою магию! А ты даже не поблагодарил его как следует, а трусливо сбежал!»

Разумеется, спорить с разбушевавшейся не на шутку совестью было абсолютно бесполезно. Тем более что ругала она меня, в общем-то, за дело. Потоптавшись возле голой каменной стены, я представил себе маленькую полутемную комнатку с огромным зеркалом в золоченой раме, и передо мной тут же возникла дверь…

***

Следующие полтора месяца я приходил в Выручай-комнату почти ежедневно. За это время моя магия окончательно восстановилась. Целитель Сметвик, получивший от мадам Помфри обстоятельный отчет о моем состоянии, специально наведался в Хогвартс и, осмотрев меня, удовлетворенно поцокал языком.

– Ну вот и все, молодой человек. Зелья и покой сделали свое дело! В дальнейшем – никаких ограничений. Можете смело использовать магический потенциал на полную мощность. Вы приняли совершенно правильное решение, когда согласились еще на год вернуться в Хогвартс.

– Представляете, он так и заявил: «Зелья сделали свое дело!» – смеялся я, повторяя вечером Снейпу слова колдомедика. – Знал бы он, чьи зелья поставили меня на ноги!

Снейп слушал, молчал и изредка улыбался той самой теплой и искренней улыбкой, которую я уже так привык видеть на его лице.

Сказать, что за эти полтора месяца я привязался к его обществу, – значит не сказать ничего! У меня развилось некое подобие зависимости и от наших странных разговоров, и от моего бывшего профессора зельеварения. Я чувствовал непреодолимую потребность навещать его каждую ночь. Утром я уговаривал себя, что еще десять… восемь… пять… три часа, и я снова буду сидеть перед зеркалом Еиналеж и посвящать Снейпа – нет, пожалуй, все-таки Северуса – в подробности того, как прошел сегодняшний день.

Чем больше я привязывался к нему, тем сильнее меня терзали вопросы, связанные с его гибелью. Я набрался храбрости и спросил директора МакГонагалл, почему в ее кабинете отсутствует портрет покойного профессора Снейпа. Она заметно занервничала и с нескрываемой неохотой ответила, что прежний директор оставил свой пост за несколько часов до собственной смерти от руки Волдеморта. Магия Хогвартса, по всей вероятности, приняла его отставку и поэтому не сочла нужным размещать изображение Северуса Снейпа рядом с другими почившими директорами и директрисами. Пришлось поверить ей на слово. Наверное, если бы мы с Гермионой общались, как раньше, я попросил бы ее выяснить более подробно о свойствах магических портретов директоров школы, но мне не хотелось говорить об этом с кем бы то ни было, а наконец проштудированная мной по такому случаю «История Хогвартса» не пролила свет на очередную загадку, связанную с профессором Снейпом.