Тишину разорвал нечеловеческий вой, полный тоски и ужаса, а в следующий миг меня накрыла непроглядная чернота.

*

Весь первый месяц в больнице Святого Мунго я находился в магической коме. Колдомедики так и не смогли установить причину столь тяжелого состояния победителя Волдеморта. Одни утверждали, что это — последствия второй за мою короткую жизнь Авады, другие ссылались на сильнейшее магическое истощение, вызванное эмоциональным потрясением во время финальной схватки с Темным Лордом. Было проведено несколько международных консилиумов, но светила колдомедицины лишь беспомощно разводили руками. Почти полтора месяца всем, кто справлялся о моем самочувствии, сообщали неутешительное: безнадежен, если и очнется, что мало вероятно, — останется сквибом. Но в середине июня, за неделю до показательных судов над Пожирателями смерти, я внезапно для всех окружающих вышел из комы. Целители заговорили о чуде. В газетах запестрели статьи о непостижимо живучем Избранном, а я, едва поднявшись с кровати, принялся заниматься своим излюбленным делом: нарушать всевозможные правила. Теперь уже больничные.

Главный целитель Сметвик пришел в неописуемый ужас, когда я решительно и непреклонно заявил ему о своем намерении выступить свидетелем на процессе.

— Вы с ума сошли! — кричал он на меня, меряя шагами палату. — Ваша магия еще совершенно нестабильна. Любой допрос с применением Веритасерума может превратить вас в сквиба, а легилименция — даже самая поверхностная — и вовсе убить.

— Мне все равно, — упрямо твердил я. — Я обязан присутствовать на суде над Малфоями и Снейпом.

— Так ведь он умер, несносный вы мальчишка! К чему вам рисковать из-за мертвого Пожирателя смерти магией и здоровьем?

— Вы не понимаете! — кипятился я. — У меня имеются доказательства, способные всецело обелить Снейпа и снять вину с обоих Малфоев. Если я не приду на суд, то Драко и его отца, скорее всего, ждет долгий срок в Азкабане, а Снейп так и останется для всех убийцей и предателем.

— А разве он?.. — попытался возразить Сметвик.

— Нет! — отрезал я. — Он ни то и ни другое.

— Ладно, — со вздохом согласился колдомедик, — я выпишу вас под вашу полную ответственность. Жаль, что вам уже есть семнадцать, а то я бы…

— Мне уже почти восемнадцать, Гиппократ, — грустно улыбнулся я, чувствуя себя древним стариком.

*

Меня всегда подводило неумение прислушиваться к авторитетам, в том числе к светилам колдомедицины. Суд измотал меня морально, выпотрошил, истощил душевно и физически, и первым, разумеется, пострадал мой магический потенциал. Впрочем, именно это и предсказывал целитель Сметвик. Перед началом работы со следователем я подписал официальное разрешение на использование Веритасерума и применение легилименции. Теперь мне не полагалось никаких поблажек. Ни как Избранному, всего два с небольшим месяца назад победившему Волдеморта, ни как человеку, только-только очнувшемуся от магической комы. А чего я, собственно, хотел?! Доказательств вины обоих Малфоев и особенно Снейпа у них имелись целые горы. А желающих свидетельствовать в их пользу — раз-два и обчелся. А я не просто собирался дать показания, раскланяться и отбыть в неизвестном направлении. Нет! Я вознамерился снять со Снейпа все обвинения: и в убийстве Дамблдора, и в том, что он много лет являлся чуть ли не правой рукой Темного Лорда. Что же касается Малфоев, я не ставил перед собой невыполнимых задач. Меня абсолютно устроило бы освобождение Драко из-под стражи и условный срок для Люциуса.

Неделю я исправно ходил в Визенгамот как на работу, выдержал с пяток перекрестных допросов, от Сыворотки правды меня уже тошнило, а от легилименции раскалывалась голова, но в конечном итоге я добился своего. Снейпа единогласно оправдали и наградили орденом Мерлина первой степени, разумеется, посмертно. Малфоев, естественно, никто награждать не стал. Их просто… отпустили, даже не заставив выплатить штраф и не наложив ограничений на пользование волшебными палочками. Это, бесспорно, была настоящая победа. Но далась она мне слишком дорого.

Первые признаки недомогания я ощутил, едва лишь покинул зал суда. У меня буквально подкашивались ноги и немилосердно кружилась голова. Я с большим удовольствием оперся бы сейчас на чью-нибудь руку, иначе мне грозило элементарно рухнуть на пол на глазах у изумленных заседателей, выходивших из зала.

— Гарри! — послышался возглас за моей спиной, и подлетевшая ко мне Гермиона спасла «Национальное достояние» от унизительного падения. — Что с тобой? На тебе лица нет! Нужно срочно доставить тебя в Мунго!

Пока я пытался возразить моей замечательной подруге, что единственное место, куда бы мне действительно хотелось попасть в этот миг, был мой дом на площади Гриммо, 12, нас догнал превратившийся в собственную тень за время заключения в Азкабане Драко. За ним следовал Люциус Малфой.

— Мистер Поттер, я благодарю за все, что вы сделали для меня и моего сына, — учтиво склонил он голову, — и признаю за собой Долг жизни.

При этих словах Малфой протянул мне руку, и, как только я пожал ее, магические факелы в коридоре погасли, а порыв неизвестно откуда взявшегося ветра растрепал волосы у всех присутствующих.

— Мерлин, — благоговейно прошептала Гермиона, закрыв рот ладонью.

— Держите его, он сейчас упадет! — выкрикнул Драко. Пол ушел у меня из-под ног. Последнее, что я запомнил, перед тем как провалиться в беспамятство, было бледное как смерть лицо Гермионы…

*

— Я же, кажется, предупреждал вас, мистер Поттер! Я говорил — не стоит геройствовать, твердил вам, чем это может закончиться… И вот, пожалуйста — оказался прав. Полное магическое истощение! Удивительно, как вы не превратились в сквиба!

— А я не превратился? — тихо спросил я, все еще с трудом фокусируя взгляд на сидевшем рядом с больничной койкой Сметвике.

— По счастливой случайности, надо полагать. Или же в силу вашего невероятного везения. А теперь слушайте меня внимательно, юноша. И запоминайте каждое слово: любое сложное колдовство в ближайшие полгода обернется для вас трагедией. Именно так я и объяснил вашему не в меру ретивому другу Рональду, который уже несколько раз интересовался у меня, способны ли вы обучаться в Академии авроров. Категорически нет! Советую вообще попрощаться с этой идеей. Вам сейчас необходимо беречь и себя, и остатки вашей магии. Видимо, мистер Уизли не в состоянии уяснить это. Дней через пять к вам уже начнут пускать посетителей. Постарайтесь не перенапрягаться. А пока рекомендую вам абсолютный покой и Укрепляющее зелье утром и вечером.

========== Глава 2. Гарри ==========

«Не перенапрягаться» у меня не получалось катастрофически. Особенно если учесть, что первыми посетившими меня после эффектного обморока в Министерстве стали чем-то раздраженный Рон и весьма удрученная Гермиона.

– Мало ли что наплел Сметвик! – возмущался Уизли. – Кому, как не тебе, поступать в Академию? Круче тебя в магической Британии вообще никого нет. Да от одного твоего имени преступники начнут разбегаться в ужасе и пачками сдаваться в руки авроров. И потом, мы с тобой уже обо всем договорились!