Вернувшись домой с Соней, я отправилась в кухню. К счастью, бабушки не было дома до позднего вечера. Меня терзали сомнения, не переставая. Занимаясь делами, я без конца прокручивала в голове разговор с Элей. Ее обещание повышения зарплаты – будто маленький червячок, приносило мне большой дискомфорт. Соблазн был так велик, но здравый разум и страх не позволили мне поддаться искушению.

Следующим утром мы поднялись с Соней как никогда рано. Позавтракав, пока грымза-старуха еще спала, вышли на улицу. Находиться дома с ней не хотелось, поэтому, пока малышка резвилась на площадке с другими детками, я, устроившись на лавочке, изучала на Авито объявления по поводу работы. Вот только ничего подходящего никак найти не могла. То опыта работы не хватало, то зарплату предлагали до обидного маленькую. Подняв глаза, с грустью посмотрела на Сонечку, которая в этот момент строила замок из песка. И как мне ребенка-то поднимать, если сама еле концы с концами свожу? Как мне выбраться из бесконечно черной полосы?

– Лейла, – громкий мужской голос вырвал меня из грустных дум. Обернувшись, едва ли не ахнула от удивления, увидев стоящего у припаркованного на обочине мотоцикла Костю. Парень слезает с байка и направляется в мою сторону.

– Мама, посмотли, – вдруг подбегает ко мне Соня. Запрыгнув мне на колени, вертит в руках перед моими глазами маленькую куколку.

– Это Аня мне подалила, у нее таких много, – смотря на игрушку, восторженно восклицает она.

– Сонечка, поиграй куклой, но потом отдай Ане. Обещаю, мы сами купим тебе такую, – немного остужаю пыл дочки. Зная скандалистку соседку, маму Ани, уверена, той не понравится новость, что дочка раздаривает купленные ей игрушки.

– Холосо, мама, только обесяй, что купишь! – Соня смотрит на меня строгим взглядом, будто не верит в обещание.

– Конечно, дочка, – поцеловав ее, отпускаю.

– Привет, – раздается над головой Костин голос. Поднимаю глаза, с удивлением отмечаю лучезарную улыбку на губах мужчины, с любопытством рассматривающего ребенка.

– Привет, красотка, – обращается к ней, присаживаясь рядышком на колени. – Как тебя зовут?

Соня с интересом рассматривает мотоциклетное облачение Кости.

– Плинцесса София, а ты кто такой? – хмурит бровки, уперев в бока руки.

– А я – верный слуга твоей мамы. Прибыл, чтобы забрать ее ненадолго и отвести туда, где ее очень ждут, – улыбаясь во все тридцать два, заявляет этот наглец.

– Заблать? – протягивает недовольно. – Нет, я не отдам мою маму, – обхватив ручками мои ноги, смотрит на Костю, как будто он Баба Яга.

– Морковка, пойди, поиграй в песочке, вон, Мира вышла. А я сейчас подойду к тебе, – отстраняю ребенка. Бросив напоследок подозрительный взгляд в сторону Кости, Соня уходит на площадку.

– И когда ты все успеваешь, красотка? – ухмыляется Костя, смотря вслед Соне. Пожимаю плечами. Не знаю, что ему сказать. Шутить и выдавать остроумный ответ сейчас нет никакого желания.

– Ты меня бросить решила? – вдруг спрашивает он, присаживаясь рядом.

– Что? – перевожу на него удивленный взгляд. Костя смеется, стягивая с кистей рук кожаные перчатки.

– Сбежала, даже не попрощавшись, пока я набирался храбрости пригласить тебя на свидание… – протягивает с наигранной обидой в голосе. Понимаю, зачем он явился на самом деле. А слова о свидании – лишь способ отвлечь меня и разговорить.

– Костя, ты по поручению Эли? Так вот, я ей уже все сказала. Я не вернусь в клуб, – не желая дальше играть эту комедию, отвечаю ему.

– Я не по поручению Эли, я по требованию всех ребят, – будто ни в чем не бывало, отвечает он. – А еще по своему желанию, – подмигнув, Костя не отпускает моего взгляда. – Лейла, я не знал о произошедшем. Заметил, что ты остаток вечера была притихшей, но думал, что дело просто в плохом настроении, – парень хмурится, выглядя при этом крайне подавленным. – Поверь, если бы я знал, я бы не допустил подобного. Втащил бы придурку по первое число.

– Ага, и вылетел бы пробкой вслед за мной, – нервный смешок срывается с губ. Только вот Косте совсем не смешно.

– Да и черт с ним, – кривится он. – Лейла, я прошлого не могу изменить, к сожалению, но обещаю, он больше не сделает тебе плохо. Я буду рядом с тобой каждую минуту. А когда мы будем работать на разных территориях, вдруг что случится, тут же звони. Я брошу все и прибегу. Даю тебе слово! – Костя ни на секунду не отпускает моего взгляда. В его глазах столько уверенности и готовности выполнять свои обещания! Мне становится не по себе. Никто никогда еще не заступался за меня, не защищал, поэтому я не знаю, как реагировать на подобные слова.

– Спасибо тебе. Ты очень хороший друг, правда, – нервная улыбка кривит мои губы, а голос предательски тих. – Но я не смогу. Этот человек очень напугал меня и унизил. Я не знаю, отчего он такой. То ли деньги кружат ему голову, то ли он просто по жизни такая сволочь, но я не хочу больше испытывать на себе его чувство юмора, – мне дико неуютно и стыдно говорить с Костей о произошедшем. Чувствую, как щеки заливает румянцем, пытаюсь отвернуться, но Костя не дает этого сделать. Прикоснувшись к моему плечу, несильно, но сжимает его.

– Лейла, они поднимают тебе зарплату, в три раза. Это повод задуматься. Не глупи. Тебе все обещают, что такого не повторится. Поверь, Рахманов м*дак, но он не подлый, не мстительный. Ты попала ему под горячую руку. Да, он поступил ужасно, но тебе нужны деньги. А нам нужна ты. Возвращайся, я обещаю стать твоим личным бодигардом, – его улыбка такая теплая, а во взгляде столько нежности, что дух захватывает. Мне вдруг захотелось расплакаться. И убежать.

– Костя, спасибо большое, – прочистив горло, вырываюсь из его хватки. – Но я не смогу, – покачав головой, смотрю на него убитым взглядом. Как бы ни старалась, не могу. Мне нужно срочно уйти. Спрятаться. Окликнув Соню, зову ее. Как только дочка подходит, беру ее за руку, направляясь домой.

– Лейла! – летит с спину его голос. – Я никуда не уеду. Буду сидеть здесь, под твоими окнами, и ждать, когда ты согласишься!

Остановившись, смотрю себе под ноги. Глупость какая. И чего он прицепился ко мне?

– Но у тебя смена через два часа, – кричу ему, не оборачиваясь.

– Да, и меня точно уволят, если не выйду, – подтверждает мои слова до странности довольным тоном. Упрямый парень даже не думает сдаваться. Но, несмотря на все уговоры и обещания, я не могу. Боюсь.

Оставляю Костю одного. Поднявшись с Соней по лестнице, захожу в квартиру. Вот только желаемого спокойствия и здесь не найти.

– Лейка! – раздается громкий голос старухи, как только мы появляемся в коридоре. – Где деньги? Завтра десятое число, мне квартплату нести! – спустя пару секунд она выходит из комнаты и, остановившись посреди коридора, впивается в меня гневным взглядом.

– Сейчас отдам, сколько с меня? – отвечаю спокойным тоном. Убрав нашу с Соней обувь в шкаф, пытаюсь пройти мимо бабушки в свою комнату. Но она даже не думает освобождать мне путь.

– Шесть тысяч, – произносит довольным тоном, улыбаясь.

– Так много? Но…

– Что «но»? – тут же перебивает меня. Теперь в ее голосе, как и во взгляде, я читаю угрозу. – Хочешь, чтобы я, старая пенсионерка, оплачивала ваше проживание? Да сейчас прям!

– Бабушка, но мы же всегда пополам платили. У меня нет таких денег… – растерянная и взволнованная, лихорадочно вспоминаю, сколько денег у меня осталось в шкатулке. Там, по-моему, и шести тысяч вряд ли наберется. И если я их все отдам, жить нам с Сонечкой будет не на что.

– Да плевать мне. Если нет, выметайся со своим ублюдком из моего дома! – рассвирепев вконец, разражается дикой бранью. – Еще я не кормила дармоедов!

– Хватит! Хватит обзывать меня и моего ребенка! – вдруг терпению приходит конец. Так много оскорблений выпало на мою голову за последние дни, что вытерпеть еще и ее издевательства я просто не смогу. Оттолкнув от себя старуху, прохожу в комнату. Открыв шкафчик стола, вытягиваю дрожащими от нервов руками шкатулку. Вытряхнув все ее содержимое на кровать, возвращаю взгляд к входу, туда, где, уперев в бока руки, стоит старуха.