— Малыш, спасибо, что не солгал! — Эверетт целомудренно поцеловал мальчика в висок. — Но я ведь не был первым?

— Я — не шлюха! — серые глаза снова стали остры. — Это был просто ненужный болезненный опыт. Один из бывших Майки предложил мне попробовать встречаться. Мы выпивали и пробовали. В отупелом состоянии я доказывал сам себе, что совсем не лучше Майки. После трёх месяцев никаких отношений совершенно точно решил, что такое лицемерие — не моё.

— Но тогда… на моих коленях? Неужели… это было всего лишь действием экстези?

— Я плохо помню ваши колени и свои чувства, мистер Эверетт. И уж, поверьте, повторения не хочу! Нас с Майки поймали во второй раз. Меня держали, пока эти подонки измывались над ним, над «вонючим хуесосом», над… Мой брат был развратен и очень красив, но зло он причинял лишь себе. И никому больше! Потом принялись за меня. Полиция приехала почти вовремя, меня били кастетом. Шрам на виске, сотрясение мозга, три сломанных ребра и мёртвый Майки. Майки родился первым, Джейк, и мама умерла от кровопотери. Потом достали меня. Отец всегда говорил, что Майкл бес, убивший…

— Тшшш… — Эверетт отобрал остывший кофе и обнял.— Повторю недавний вопрос. Это тварьё ещё живёт в твоём квартале? — зубы Джейка хрустнули.

— Да, но…

— Но? Ты мне их просто покажешь, ёжик. Издалека. И не вздумай говорить «нет»! Мне надо немного восстановить порядок.

— Не хочу, чтоб вы в это лезли. Сейчас всё утряслось, не ворошите пепел. Все знают, что я бармен и меня крышует Домма. Против Колина попрёт только полный идиот.

— Ты с ним, не так ли?

Конни опустил глаза. Эверетт сжал кулаки.

— Нет, дальше «полапать» я его не пустил.

— Думаешь, я тебе поверю?

— Ваше право! — огрызнулся мальчишка, снова превращаясь в колючего злого ежа.

— Лааадно! Папаня-то держится? Что врач сказал?

— Стимулятор действительно был неисправен, а папа с ним два года проходил с риском для жизни.

— Подожди, операция была два года назад. Майки уже не было в живых. Откуда ты взял столько денег? — Эверетт потёр нижнюю губу, он не хотел ничего выпытывать сейчас, но так получилось. Внезапно его словно холодным душем окатило:

— Домма помог, не так ли?

— Нет, я потратил все сбережения Майки и немного дозанял у друга, — юноша растерянно поднял серые глаза, Эверетт всё ещё его обнимал.

— Могу я тебе кое-что предложить, Данкон? — Джейк встал и вложил пальцы в карманы штанов.

— Нет! — устало произнёс Конни. — Вы, в силу всего происходящего, предложите мне дружбу и протекцию. Но дружбой же дело не ограничится? Я…

— Давай-ка пока не будем строить долгосрочные планы?

— Давайте.

А потом они почти три часа ждали окончания операции и уснули на диванчике, по-простому прижавшись плечами друг к другу. Элис представилась возможность любоваться красивой парочкой всю ночь, а под утро с сожалением растолкать и предложить кофе с печеньем. Конни потянулся, и Джейк жадно рассмотрел красивый пресс с милым пупком, от которого вниз под пояс джинсов убегала тёмная дорожка. Эверетт не прочь был бы прогуляться по ней языком. Данкон от еды отказался и пошёл на поиски врача. Элис нависла над мужчиной:

— Госпади, почему все стоящие симпатичные мужики в этом городе — геи?

— А? Нет, Элис, вы просто не там искали.

— А Конни… Ну, когда вы спали, открыл глаза и долго вас разглядывал.

— Будете подружкой невесты на свадьбе, если я всё-таки охмурю этого мальчика? — Эверетт прищурился. Элис широко улыбнулась.

— Это аморально, мистер, я буду стоять с плакатом и скандировать «Не дайте вымереть роду человеческому! Долой однополые отношения!»

Джейк отсалютовал мисс Доэрти. Вскоре вернулся Данкон. Настроение его заметно улучшилось. Значит, состояние отца опасений не вызывало. Юноша остался в больнице, а протрезвевший Эверетт отправился домой с чувством глубокого неудовлетворения. Включив сотовый, мужчина обнаружил дофига пропущенных сообщений от личного секретаря. В конце в голосовом формате невозмутимый Патрик Брайт сообщил, что из-за отсутствия связи с боссом упустили хороший проект. Эверетт тут же набрал секретаря:

— Это ты так пугаешь, или вы стали дико беспомощны без меня? Говори контакт этих торопыг. Что за проект?

— Доброе утро, Джейк! Извините. Я всё уладил. Мне перезвонили. С вами хотели общаться лично, но я взял на себя смелость заявить о вашей чрезвычайной занятости.

— Патрик, ты — золото.

— Я это всегда подозревал, сэр!

— И почему мы до сих пор не переспали?

— Потому что вы не в моём вкусе, Джейк.

— Злая брюнетка! — Эверетт залез в душ, полистал в электронке предложение и отчёт и опять задумался о серых глазах и обворожительном плоском животике. Этот Конни прочно засел в мозгу Джейка. Мужчина даже не подозревал, что может так глубоко увлечься. В его мечтах юноша сидел на кожаном диване напротив Эверетта, и Джейк массировал небольшие узкие ступни. И они болтали о прошедшем дне, и Конни ворчал о том, что каждый второй клиент делал пошлые намёки, и Эверетт с наслаждением поглаживал большим пальцем выступающую косточку на ноге и очень… крайне сильно… запредельно… хотел её поцеловать. Из мечтаний Джейка выхватил очередной звонок. Эверетт коротко выдал распоряжения и отключился. Он твёрдо решил не исчезать из жизни прекрасного ёжика. Быть если не возлюбленным, то обязательно хорошим другом.

***

Дверь открыл невысокий симпатичный сероглазый мужчина, при виде которого у Эверетта отпали сомнения, на кого похож Конни. Мистер Кейн окинул долгим взглядом высокую фигуру визитёра и нахмурился.

— Данкона нет.

— Я знаю, что он на работе. Я пришёл к вам.

— И? Думаете мы сможем нормально пообщаться? — мужчина усмехнулся. — Скажу прямо, я таким желанием не горю и попросил бы вас уйти.

— Не могу. Я люблю вашего сына.

— И? Я должен ахнуть и всплеснуть руками?

— Вы папа Ёж!

— Ктооо?!

— Конни — ваша омоложенная копия. Я повторяю, ваш сын мне необходим как воздух, я его люблю. Я добиваюсь его изо всех сил.

— И? — мистер Кейн вдруг отошёл в сторону, предлагая Джейку войти в квартиру. Папа Данкона мог вывести из себя кого угодно. В доме было аскетично в плане интерьера и довольно чисто. Кейн провёл гостя на кухню, где милостиво пахло свежесваренным кофе и… печеньем. Там Эверетта встретила разрумянившаяся мисс Доэрти с целым блюдом свежей выпечки. Джейк приподнял бровь:

— Голубушка, вы таки нашли кое-кого «не гея» в Сан-Франциско?

Мистер Кейн скрестил руки на груди.

— Что вы хотите от моей семьи? — наконец произнёс мужчина, а Эверетт сел за стол с видом самопровозглашенного лидера.

— Я получаю отличную должность в Бостоне. И хочу вас всех перевезти туда.

— Всех? — мистер Кейн приподнял бровь. — Почему такая щедрость?

— От природы и правильного воспитания.

— Лжёте! У вас скверное воспитание, мистер Эверетт. Разве мой сын не дал вам понять, что не желает иметь отношений с мужчиной? Не всё покупается в этом мире!

— Думаю, следует вам сказать, что я спал с Конни…

— Мистер Эверетт! Вы спали с Конни один раз, и мальчик был под кайфом. Моему сыну не повезло, он попал под влияние брата. А вы воспользовались ситуацией.

— Но…

— Но? Оставьте сына в покое! Ему больше не нужны протекция, жалость и подачки.

— Вы как-то холодно говорите о Данконе. Такое впечатление, что вы недовольны и этим сыном.

— У меня нет больше права на ошибку.

— На какую? — Эверетт нахмурился. — Нельзя воспитать и вырастить гея. Такова природа постепенного осознания и развращения. Мы такие, какие есть. Возможно, натуралов коробит от безбожности отношений между мужчинами. Но что делать, если по-другому просто нельзя? Конни глубоко в моём сердце, и я не представляю, как смогу полюбить кого-то ещё…

— И вы готовы сломать его, любимого человека, окончательно и бесповоротно?

— Нет! Я хочу беречь его и ощущать рядом как можно больше. Поэтому прошу вашего разрешения.