- Что она делает? – с круглыми от ужаса глазами спросила сама себя Анна и тут же поспешила за сестрой.

Хватило всего несколько минут, чтобы успокоить народ. Лекарь, прибежавший на помощь несчастному герцогу, снял шлем и осмотрел рану. Удар пришелся прямо в челюсть, и копье рассекло небольшой участок кожи, однако это было не смертельно.

- Успокойтесь, пожалуйста, - скорее, лично для Марии, чем для всех остальных, сказал лекарь. Бедная девушка ударилась в слезы и никак не желала успокаиваться. – Все в порядке, требуется всего лишь обработать рану. Дайте мне дорогу!

Старый медик уже начинал раздражаться. Беспокойство на лице Генриха исчезло, как только лекарь сказал «все в порядке». Если уж он это утверждает, значит, волноваться не о чем. Его внимание внезапно привлек нежный и вкрадчивый голос, который пытался успокоить Марию.

- Ну же, тихо, - Анна гладила сестру по волосам, - с ним все будет хорошо.

- Мисс Болейн? – не удержался король и прямо обратился к оторопевшей девушке.

- Да, Ваше Величество.

Всеобщая суматоха более не имела значения. Перед ним стояла она, та самая прекрасная незнакомка.

- Без маски Вы прелестней.

Сказав это, Генрих отправился в шатер, куда унесли раненого герцога, оставив Анну в замешательстве, а Марию в удивлении.

Болейн обхватила лицо сестры своими ладонями и слегка с укоризной посмотрела ей в глаза.

- Ты хоть понимаешь, как себя ведешь? И ты не первый день такая. То рыдаешь, то думаешь о чем-то. Где ты вообще? Что с тобой, Мария?

Белокурая красавица сначала с ужасом, а потом с жалостью взглянула на сестру. В глазах снова заблестели слезы. Наконец, девушка разомкнула губы и заговорила:

- Я беременна, Анна. И отец – его Величество.

========== IV. Отверженный король ==========

Человеческая душа – не только субстанция с экзотическим вкусом для демонов, но и самая настоящая кладовая чувств, эмоций и манер. Ее всегда приятно изучать, ведь порой непросто разгадать, что же творится в душе того или иного человека. И что было самым невероятным – не было одинаковых душ. На Земле уже прожили свою жизнь миллионы людей, а души все были сплошь разные. Поэтому-то они и представляли определенный интерес, ведь решение головоломки очень занятное дело.

Себастьян даже предположить не мог, что Анна отреагирует так спокойно на признание сестры. Но это вовсе не значило, что ей все равно. Она явно что-то обдумывала, ее холодный рассудок уже производил какие-то расчеты.

В первую очередь, мисс Болейн хотела понять, каким образом король узнал ее. Хотя большого ума тут не надо – наверняка проболтался кто-то из слуг, кто хорошо знал ее в лицо. Второй вопрос, возникавший в ее голове, касался сестры: вроде все сложилось по плану их отца и дяди Говарда – они добились цели, Мария забеременела, и если она родит мальчика, то семья Болейн тут же станет едва ли не частью королевской семьи, ведь наследников мужского пола у Генриха не было. В любом случае, их статус повысится. Но как теперь вести себя Анне? Что делать, если король выкажет ей свое расположение?

- Откажите ему, - спокойно и даже слегка улыбаясь сказал Себастьян.

- Что? – глаза Анны округлились. Она явно ждала, что демон объяснит ей, как себя вести и что говорить, но по сути сейчас он предлагал бездействовать.

- Воспользуйтесь положением Вашей сестры, скажите, что любовь к Марии не позволяет Вам ответить на его чувства. В конце концов, Вы сами собирались заставить его томиться от безответного чувства, что же мешает Вам делать это теперь, когда есть замечательная причина для отказа?

- Но она моя сестра, - как-то вяло возразила девушка, пытаясь все еще разобраться в своих противоречивых мыслях.

Себастьян строго свел брови в одну грозную линию и с едва заметной иронией добавил:

- Как-то Вы не сильно думали о сестре, когда объявляли мне свое желание…

Анна с болью в глазах посмотрела на слугу, который тут же ответил на ее взгляд. Себастьян пытался угадать ее мысли и в своих размышлениях был недалек от истины. Наверное, боль тоже бывает разной. Если не говорить о разнице между физической и духовной болью, то существуют еще сотни ее видов. И основное различие между этими видами проходит там, где боль причиняют тебе, и где это делаешь ты.

Пожелать стать выше сестры по статусу – одно. Забрать у нее титул фаворитки – то же самое. А вот заставить ее мучиться и страдать, буквально обречь ее на одиночество – совсем другое.

Михаэлис раздраженно шаркнул ногой по полу и подошел к постели, начав энергично взбивать подушки, просто чтобы занять свои руки.

- Прекратите думать о других. Я здесь не для того, чтобы испытывать к кому-то жалость. Моя цель – добиться исполнения Вашего желания, и меня совершенно не интересует, что будут чувствовать близкие Вам люди. Советую Вам вести себя примерно так же. Иначе все закончится для нашего с Вами тандема весьма плачевно.

Анна вздрогнула. Ее пробрала дрожь от того, что демон, сам того не зная (или все же зная?), озвучил мысли, спрятавшиеся глубоко в душе самой Болейн. Какой-то злой гений, живший внутри нее, подсказывал уже давно, что именно так и нужно делать. Но остатки здравой человечности не позволяли ей согласиться с этим.

Себастьян молча стоял у постели, на которой Анна сидела к нему спиной. Повернувшись и обхватив себя на плечи, девушка сказала полушепотом:

- Скажи, что мне делать?

Генрих суетливо мерил шагами коридор перед тронным залом. Голова шла кругом. Тысячи проблем свалились на его бесценную голову, которая тут же должна была принимать разумные и хладнокровные решения, но в мыслях стоял иной образ. Это была не Англия, светящаяся в лучах всемирной славы, не он сам, на чьем челе покоился венец повелителя Европы, а всего лишь женщина, которая смогла его зацепить неизвестно чем. Может, именно эта неопределенность его и привлекала?

Тихие шаги на другом конце коридора прервали ход его мыслей. Обернувшись, он увидел Анну, которая робко глядела на короля, будто ожидая, что ее сейчас отругают.

- Ваше Величество?

- Анна, душа моя… - начал Генрих, но осекся на полуслове. Какая-то неожиданная робость вдруг одолела его, и он сам не мог сдвинуться с места, так и стоял вполоборота к ней. – У Вас ко мне дело?

- Да, я хотела бы сообщить… - Болейн собралась с духом и на выдохе произнесла: - Мария просила передать, что нехорошо себя чувствует. Ваше присутствие могло бы заметно улучшить ее состояние.

- Я не девица для развлечений, - немного грубо отозвался Генрих. – Я король. Своим присутствием я никого не развлекаю.

- Да, но…

- Сейчас задача Марии – беречь себя и родить мне наследника, здорового и, что еще более важно, живого.

Король не зря сделал акцент на последнем слове. Ни для кого не было тайной, что королева Екатерина не раз рожала мертвых мальчиков, и единственным выжившим ребенком была девочка – принцесса Мария.

- За ней ухаживают лучшие лекари, - с достоинством в голосе сказала Анна, - и тем не менее, она хотела созерцать Вас.

Генрих, хитро прищурив глаза, повернулся к Анне и встал прямо перед ней.

- А Вы? Чего хотели бы Вы?

Девушка сжала кулаки. Главное, держать себя в руках.

- Чтобы Вы, Ваше Величество, посетили мою сестру.

Мужчина скривился и подошел к Болейн уже совсем вплотную. Заглянув в ее глаза, он втянул в себя воздух, пробуя на вкус ее изумительный запах.

- Хватит говорить столь бессмысленные слова, Анна. Не твоя сестра меня сейчас заботит. Она будет вознаграждена за рождение сына, безусловно, но мой огонь к ней потух. Хочешь ли ты знать, о ком я думаю, даже когда мне сообщают, что я на грани войны? Хочешь знать, чей образ стоит перед моими глазами, когда я, засыпая, смотрю в потолок своей комнаты? Хочешь?..

Анна не мигая глядела на короля. Ответ не нужен был, она и так понимала, что он говорит сейчас о ней. Не будет же мужчина распалять такие речи перед одной женщиной, думая на самом деле о другой. Тем более, по его взгляду все понятно было и без слов.