— Если во рту у шлюхи нет члена, ей незачем его открывать! — сказанное Койлом остальные воспринимают с восторгом. Ублюдок, я тебя…

Койл делает ещё шаг ко мне, явно желая окончательно подавить меня и физически, и морально:

— Есть, что сказать? — специально давит, вынуждая меня ниже опустить взгляд и спиной вжаться в холодную. И чувствую, как спокойствие покидает мое тело. Мне нужны таблетки.

Но толчок.

И я мало ожидаю этого.

Но оно происходит.

ОʼБрайен, видимо, вкладывает в этот жест столько сил, чтобы точно сбить Койла с ног. Я понимаю его тактику. Если бить, то сильно. И Койла буквально откидывает назад. Он падает на задницу, а его друзья даже не успевают среагировать, ведь в следующую секунду Дилан срывается с места, помчавшись прочь из зала.

И лишние слова не нужны. Вся компания кидается вместе с Койлом за ним. Стою на месте, заморгав, и второй раз за несколько минут понимаю, что… Что ничего не понимаю. Просто выбегаю за ними в коридор, сталкиваясь с одноклассницами, которые пихают меня в сторону, поэтому плечом задеваю дверь, бросаясь вперед. Какого черта этот тип встревает? Я же специально… Специально хотела отвести от него внимание. Со мной эти парни бы ничего не сделали. Они хоть и ублюдки редкие, но девушку бить не станут.

Слишком много гордости в одном человеке.

Выбегаю на лестничную клетку, уже слыша ругань с нижнего этажа. Они определенно догнали его. И черт знает, что сейчас будет.

— Эй! — спрыгиваю со ступенек, руками пихая одного из парней, который загораживает мне обзор. Койл самодовольно улыбается, пока несколько других парней держат Дилана под руки, и я вижу, что он уже еле стоит на ногах, но все воспринимают это, как усталость от бега.

— Ты невыносливый ублюдок! — Койл ногой бьет его в грудь, и его друзья отпускают Дилана, который садится на колени, руками опираясь на пол, чтобы не рухнуть окончательно. — Так много пафоса, а на деле… — Койл вновь бьет, но уже по голове, и я вздрагиваю.

Он ведь покалечит его.

— Давай, вставай! — Койл вытирает потные ладони о футболку. Дилана трясет. Еще немного — и его стошнит. Если я вижу, в каком он состоянии, если слышу, как он хрипит, то и все вокруг лицезреют это. И с особым удовольствием.

— Хватит! — кричу на Койла, который прицеливается, чтобы ударить ОʼБрайена в лицо. Хочет сломать в ответ его нос? — Эй! — пихаю парней по бокам, пробравшись к «главному уроду», и толкаю его в плечо, продолжая кричать:

— Мне позвать учителя?! Что вы устроили?!

— Проваливай к черту! — Койл не стесняется в ответ оттолкнуть меня, так что еле удерживаюсь на ногах, отскочив назад.

— Я позову учителя! — не отступаю.

— Это все, что ты можешь, блять?! — не знаю, к кому обращается Койл, но удар приходится опять по голове Дилана, которого сковывает судорога — и его начинает чем-то рвать. Все вокруг с отвращением морщатся, продолжая обливать его грязью, а один из парней даже плюет в его сторону, что кажется мне уж совсем диким.

— Видел бы ты себя со стороны, кусок помои, — кто-то ругается, ударив ногой по локтю Дилана, видимо, рассчитывая, что парень не выдержит и рухнет лицом вниз, но он держится, продолжая задыхаться. Мой взгляд мечется по лицам парней, а воздуха в легких начинает не хватать для здравого мышления. Словно действие таблеток прекращается. Пальцами оттягиваю локоны волос, лохматя, и не понимаю, отчего начинаю крутить головой, всё-таки не стерпев:

— Пошли все отсюда! — кричу, начиная толкать всех без разбора. Просто пихать, бить, колотить, пинать ногами. Думаю, со стороны я выгляжу убого, поэтому парни смеются, не воспринимая меня всерьез.

— Уходите! — толкаю Койла, который без особого труда перехватывает мое запястье, пнув меня ногой по коленке. Боль. Настоящая знакомая физическая боль — и я уже сижу на полу, прижимая обе ладони к коленной чашечке.

— А сколько слов-то было, — Койл смотрит на Дилана, тяжело дыша. — Даун, — плюет в сторону поверженного, качнув головой. — Идемте. Смотреть противно, — с отвращением морщится, бросив на ОʼБрайена такой взгляд, словно вместо него лежит кучка собачьего дерьма.

Еще несколько ударов, пара брошенных матерных слов — и они уходят. С громкими победными возгласами, которые не прекращаю слышать до тех пор, пока парни не возвращаются в шумный спортивный зал.

Остаемся в тишине. В относительной, так как Дилан продолжает кашлять и хрипло пытаться вдохнуть кислород. Мне тоже надо успокоиться и перевести дух, поэтому не встаю, не двигаюсь с места, с ужасом вытирая пальцами скопившуюся соленую жидкость. Этого только не хватало. Не дай себе окончательно расклеиться, Харпер.

Перевожу взгляд на ОʼБрайена. Ему нехорошо. Это явно, но понятия не имею, как ему помочь с этим справиться. И должна ли я вообще пытаться делать что-то для того, кто знать меня не хочет? Не обязана. Никому и ничем. В том числе Дилану.

Парень пытается встать. Никогда не доводилось видеть настолько сильное дрожание всего тела одновременно. Будто по его организму пускают электрические разряды. Он старается отползти подальше от рвоты. Я не двигаюсь, продолжая смотреть в пол, пока парень валится набок, удерживаясь на локте, а второй рукой кое-как роется в кармане джинсов, и теперь вижу, что он так отчаянно пытается вытащить.

Прозрачный маленький пакетик, который обычно используют для наркотиков, и в первый момент мне захотелось вскочить, чтобы отнять его, но вижу, что вместо наркоты в нем лежат мои таблетки. Все же он оставил себе какую-то часть. Продолжает лежать на боку, старается трясущимися пальцами открыть пакетик, но у него не особо выходит, поэтому осторожно, с внутренним противоречием привстаю, подползая к нему на больных коленях. И тут же замечаю агрессию. Никакого восприятия меня, как человека, который хочет помочь. Только нежелание признавать, что он сам не справится. Его раздражает то, что я пытаюсь помочь, что ему нужна моя помощь. Пускай злится на меня потом. У него на это ещё уйма времени. Но меня загрызет совесть, так что протягиваю руку, моргая, когда Дилан сжимает в ладонях пакетик, который хочу взять. Господи, не заставляй меня это делать.

Сажусь ближе, набираясь отваги, прежде чем грубо схватить парня за запястья рук. И это помогает. Его вновь парализует, а кулаки разжимаются, поэтому пакетик оказывается на полу, и я быстро его беру, открывая. Высыпаю в ладонь три капсулы, всё-таки взглянув Дилану в глаза, которые он прячет, отводя в сторону и корчась от боли. Проглатываю ком в глотке, протягивая ему таблетки. Он не возьмет. Уж скорее помрет здесь, так что качаю головой, насильно вложив капсулы ему в одну ладонь и сжав её пальцы, чтобы он их не выронил. Да, его накрывает очередная волна судороги, но зато он точно не отпустит их. Быстро поднимаюсь, не разгибая до конца ногу с больным коленом, и так же поспешно покидаю этаж, практически убегая обратно в женскую раздевалку.

То, что я делаю для него, это может являться неправильным.

Мое сомнение не вызвано даже его отношением ко мне.

Всё исключительно в моей голове. Источник моих проблем — я сама.

И мне ничего не стоит помочь кому-то.

Вот только что-то внутри продолжает жечься под ребрами от мысли, что помогаю не кому-то, а именно ОʼБрайену.

Это не тот человек, которому стоит помогать, ведь в свою очередь он с легкостью лишает жизни других. И мне до сих пор непонятны мотивы его действий и поступков. И, если честно, разбираться в чужом мусоре не охота. Своего достаточно.

И злость не отступает.

Ведь я всё ещё чувствую, что в чем-то мы с ним похожи.

Глава 16.

Свободен морально — свободен физически

Раскладывает учебники по полкам шкафчика, пытается навести порядок, будто это поможет вернуть равновесие внутри, в переполненном усталостью живом организме девушки, которая еле переживает остаток дня в школьном шумном здании с пыльными окнами. Форму для физической культуры решает оставить здесь же, чтобы не таскать каждый раз. Пальцем проводит по полке, собирая на бледной коже грязь, и вздыхает, отряхивая руки. Коридоры медленно пустеют, и дышать сухим в этих стенах воздухом становится немного легче. На улице льет дождь. Погода подстать настроению. Харпер уже без разбора запихивает книги, не думая о порядке, ведь желание вырваться на свободу из этой духоты еще немного и заставит ее выть.