— Подними, — наклоняется, когда парень стискивает зубы, все-таки потянув ткань наверх. Совсем немного, открыв только рану. Девушка рассматривает ее, хмыкая:

— Вроде ничего страшного, просто немного глубокая, — касается ваткой, и парень сжимается. — Все равно стоит провериться у специалиста завтра, — Мэй садится на стул, чтобы не стоять полусогнуто. Старается не думать о возможных внутренних повреждениях, о синяках и ссадинах. Она пальцами касается его ремня, другими держит ватку, продолжая водить по коже. О’Брайен моргает, вскинув голову, выдыхает в потолок.

Харпер тихо и ровно дышит, пытаясь не думать о том, что делает. Она обрабатывает рану, решая пока закрыть при помощи ваты с мазью и бинта. Обматывает живот, закрепляя, чтобы не спало. Трудно работать, не касаясь тела:

— Еще что-то болит? — Спрашивает, а Дилан сильнее сжимает губы, резко опустив футболку:

— Нет, — твердо отвечает, отходя от нее, а девушка хмурит брови, понимая, что его слова — простая ложь.

— Я серьезно, Дилан, — встает, получая резкий ответ:

— Все, отвали, на хуй, — рычит, грубо поправляя ткань своей одежды. О’Брайен часто не задумывается о том, что говорит. Для него послать кого-то — ничего не значит. Он постоянно поступает так с Фарджем, но Харпер — это все же немного иное. Мэй въедается в него своим серьезным взглядом, резко отворачиваясь. Молчит. Смотрит. И О’Брайен сжимает челюсть, стоя боком к ней. Напряжение растет. Девушка отводит взгляд, начиная жесткими движениями собирать вещи в аптечку. Дилан прикусывает губу, до крови, и пытается тихо выдохнуть, чтобы не выдать себя, после чего переводит внимание на Харпер. Глотает воду во рту, и выдыхает, опустив руки, ведь какая-то часть него, та самая, что давно лишена моральных сил, сдается:

— Эй, — говорит, но Харпер рывком застегивает аптечку, направившись к ящику. Не срывайся. Громко выдвигает, не следя за тем, как начинают дрожать пальцы.

— Мэй, — парень сует потеющие ладони в карманы кофты. Наблюдает за тем, как напряжены ее руки. Девушка закрывает ящик, разворачиваясь, но на него не смотрит. Просто бросает взгляд на фрукты, которые не дорезала, но она не хочет находиться в одном помещении с О’Брайеном, поэтому томно выдыхает, оставляя эту работу на завтра. Хватает со спинки стула свою клетчатую кофту и шагает мимо парня, натягивая на плечи.

Дилан вновь прикусывает больную губу. Смотрит в потолок, часто моргая. Сдается. Нельзя сдаваться. Борись. Молчи. Не зови её. Отпусти всё это дерьмо, что изводит тебя. Оно пройдет… Со временем.

— Мэй, — Дилан оборачивается, но видит — она не реагирует, продолжая идти к двери. И даже ускоряется, нервно натягивая свою темную кофту. О’Брайен с трудом сглатывает, сам не понимая, отчего делает такой жесткий рывок вперед, грубо сжав пальцами ворот кофты девушки, которую отдергивает назад, заставив качнуться на ногах. Мэй не распахивает широко глаза от шока или удивления. Она остается невозмутимой, когда поворачивается всем телом к человеку, который немного перенапрягает свою больную руку, поэтому морщится, но сдерживает голос, когда говорит на выдохе:

— Окей, — что? Что «окей»? Мэй равнодушным взглядом упирается ему в ключицы, делая короткий шаг назад, чтобы спиной ощутить холодную стену. Кофта так и остается не до конца натянутой, поэтому висит на плече. Дилан переступает с ноги на ногу, явно ненавидя себя за это гребаное «окей», но уже не отвергает его. Знаете, он не сдается. На самом деле, он опять сражается.

Вам известно, для чего человеку необходимо ночное время суток? Чтобы спать. Чтобы организм и тело отдохнули. Чтобы сознание очистилось, и все эмоции, что убивали тебя вечером, просто испарились и начали казаться чем-то смехотворным. И сейчас тот самый момент, когда им двоим нужно пойти и лечь спать. Правда, есть большие сомнения, что утром полегчает.

Ночь — это передышка. Любая идея, пришедшая в голову в ночное время, может быть либо глупой, либо верной. Утром ты будешь или гнобить себя за сделанное, или думать о правильности своих поступков.

Харпер немного хмурит брови, всё же подняв взгляд, когда понимает, насколько нервным сейчас кажется О’Брайен. Совершенно не похож на себя. Что он собирается делать?

Дилан быстро моргает, слишком часто пальцами чешет переносицу, без остановки дергая ткань футболки вниз, и слишком напряженно, но тихо повторяет:

— Окей, — не делает ещё шаг к девушке, чтобы сохранить расстояния для себя. Ладонь заметно трясется, когда он подносит её к шее Харпер, но не может коснуться. И Мэй, наконец, понимает. Она вскидывает голову, уже с беспокойством в глазах смотрит на парня, который сглатывает, опять повторяя:

— Окей… — черт. Ни хрена не «окей».

— Так, — девушка хочет заговорить, чтобы остановить происходящее, но Дилан качает головой, сжатый кулак поднося к губам:

— Замолчи, — просит, с напряжением смотря вниз. Харпер скованно стоит на месте, стараясь тихо дышать, и слегка вжимается в стену, когда парень вновь пытается коснуться пальцами её щеки, но ладонь по-прежнему застывает в воздухе. Дилан старается расслабиться, когда немного наклоняется вперед, но резко отдергивает себя, отвернув голову. Мэй сглатывает, заставляя себя отговорить его:

— Слушай, не надо, если ты еще…

— Подожди, — парень опять прикрывает губы пальцами, громко выдыхая. Смотрит в сторону, пытается настроиться, но внутри ещё все неприятно сжимается, отчего руки сильнее трясутся. Тревога Харпер очевидна. Девушка немного наклоняет голову, изучая лицо парня:

— Не надо, — просит, желая отойти в сторону, но Дилан резко препятствует ее желанию уйти, когда дергает ладонью у её плеча:

— Нет, подожди, — вновь нервно переминается с ноги на ногу, опять взглянув на губы Мэй, которые она сжимает, прислонившись затылком к стене:

— Слушай, оно того не стоит, — вздыхает, качнув головой.

— Сейчас, — сгибает и разгибает пальцы ладони, которую подносит к её шее. Опять. Надо осторожно. Медленно. Собраться с мыслями. И просто сделать это. Поддается вперед, а девушка, хоть и отговаривает его, но приподнимает голову, взглядом быстро перескакивая с его губ на глаза.

Сжимает. Где-то внизу живота резкая боль. И О’Брайен ругается под нос, вновь сделав шаг назад, а кулаком надавливает на сжатые губы. Харпер стоит на месте, смотрит на него, чувствуя себя нехорошо, ведь какой-то частью сознания понимает, что это она его вынуждает к действию. Так нельзя. Мэй пытается улыбнуться, чтобы он расслабился, но не выходит, поэтому просто просит:

— Не нужно.

Дилан делает шаг обратно, напряженными пальцами опирается на стену рядом с предплечьем девушки, которая, несмотря на свои попытки отговорить его, все равно стоит в ожидании. О’Брайен наклоняется к её лицу, избегает телесного контакта. Дышит. Или не дышит? Непонятно. Просто поворачивает голову. Ближе. Мэй хочет глотнуть воды, ведь в глотке пересыхает. Она приоткрывает рот, сама тянется выше, и Дилан чувствует её дыхание на своих губах, поэтому отворачивает голову в сторону, напряженно смотря в пол. Соберись. Вновь изучает взглядом её губы, чувствуя, как сердце в груди скоро биением продавит ребра, поэтому осторожно, задержав дыхание, поддается вперед, касаясь губами её губ. Аккуратно. Быстро. И тут же отдергивает себя, опять-таки кулаком надавливая на губы. Черт. Его ноги сводит. Судорога ломает кости, а дыхание перехватывает. Хрипло дышит, понимая, что перед глазами слегка плывет. Смотрит на Мэй, которая медленно поднимает одну руку, пальцами осторожно касаясь своих губ. Смотрит в ответ, не смущаясь хмурости Дилана, который переводит дух, пытаясь как-то заглушить тянущую боль в животе. Девушка моргает, слишком спокойно шепча:

— Как ты… ну…

О’Брайен игнорирует, вновь делая к ней шаги, заставив Харпер с непониманием приоткрыть рот:

— Подожди, ты…

— Тихо, — его голос уже сбитый. Он опять подносит ладонь к её лицу, уже заставляя себя коснуться пальцами её щеки. Мягкая. Холодная. Кожа. Ощущения совсем иные. Не те, когда он пьян. Руки дрожат. Мэй чувствует это, но ничего не говорит, невольно опуская глаза, когда парень проводит пальцами, хоть и грубо, вниз, к шее. Он тяжело выдыхает, концентрируя взгляд на девушке. Ладонью касается плеча, невольно обратив внимание на бледную кожу, усыпанную веснушками. Странно, но это его слабость. Чертова слабость. Глотает ком в горле, медленно опуская голову. Мэй немного смущенно выдыхает, следя за тем, как Дилан убирает руку, пальцами скользнув по предплечью, при этом потянув лямку серой майки вниз, оголяя участок тела. Сжимает зубы, горячим дыханием обжигает её плечо, осторожно касаясь кожи губами. Не целует. Просто быстро прижимается, тут же подняв голову. Всё тот же аромат весны. Взглядом пересекается с Харпер, которая глубоко дышит через нос, отвечая на зрительный контакт: