Дом одноклассницы больше, чем мой. Крупнее. Двери раскрыты, что не удивляет. Кажется, ей вовсе плевать, что какие-то левые ребята могут войти внутрь, точнее, я уверена, что они уже там. Кто упустит шанс «погулять» за чужой счет?

На крыльце покуривают парни и девушки. Сейчас только полвосьмого, а они уже навеселе, громко хохочут, разговаривают, пытаясь перекричать музыку. Та, кстати, играет уж больно громко. Думаю, соседи долго терпеть это не станут. Но какое до них дело пьяным подросткам?

Переступаю порог дома, входя в переполненный людьми коридор уверенной походкой, правда излишне часто тяну юбку вниз, проверяя, все ли она закрывает. Хорошо, что вместо каблуков обула самые простые балетки. Хоть ноги ныть не будут. Расстегиваю молнию кожаной куртки, здороваясь с девушками, которые бросают мне уже веселое «привет, Бэйб», и опускаю взгляд в пол, подмечая, что большинство присутствующих настолько пьяны, что не могут толком сосредоточить свое внимание на лицах говорящих. Значит, мне не стоит бояться смотреть им в глаза. Но привычка — есть привычка.

Прохожу вглубь, теряюсь, ощущая себя рыбой в воде, и даже нахожу музыкальный вкус хозяйки сего дома приятным. Встаю у лестницы, ведущей на второй этаж, и готовлюсь мирно стоять в стороне, наблюдая за окружающими.

— Привет, — громко. И прямо в ухо, так что вздрагиваю, прижав ладонь к щеке, и поворачиваю голову, опустив взгляд, но сохранив на лице улыбку:

— Привет.

Причард с зачесанными светлыми волосами, в темных джинсах и рубашке, верхние пуговицы которой расстегнуты, подходит со стороны кухни с широкой улыбкой. Ему не хватает розы в зубах — будет вылитый испанский мачо.

— Не рассчитывал увидеть тебя здесь, — что ж, он уже выпил, но крепко стоит на ногах, держа в руке стаканчик с пивом. — Видимо, сегодня мой день.

Я касаюсь пучка из волос на голове, чтобы проверить состояние прически, и опускаю руки вдоль тела, решив немного позаигрывать с ним. Надо же как-то время убить, тем более мать это оценит. Как и сам Причард.

— Давно пришла? — Парень начинает незамысловатую беседу, расспрашивая меня о том, как обычно мне приходится проводить выходные. Я, конечно, с милой улыбкой повествую о своих буднях, и разговор резко меняет направление, когда Причард замечает одну деталь, которая отсутствует:

— Хочешь выпить? — Он даже толком не получает от меня ответ, попросив подождать, что я и делаю. Не сбегать же мне, как дурочке. Тем более, я не против выпить. Мать сама меня сюда направила, так что об излишней правильности можно забыть на время. Причард возвращается через пару минут со вторым стаканчиком, который протягивает мне, что-то сказав по поводу напитка, но я не слышу его из-за громкой музыки, так что просто улыбаюсь, кивая головой, и отпиваю немного, сморщившись. Кто-то перебарщивает с водкой. У нас с Причардом вновь завязывается разговор, но я уже не запоминаю его составляющие, просто позволяя алкоголю немного отпустить мое напряжение, правда оно тут же возрастает, как и температура моего тела, когда парень предлагает потанцевать. Нет, я не ханжа. Видимо, настроение совсем не для «прижималок» под музыку.

Делаю большой глоток.

Вдруг осознаю.

К черту.

— Хорошо, — даю ответ, и Причард с довольной улыбкой допивает содержимое своего стаканчика, мило предложив мне снять кожанку. Почему бы и нет? Мы проходим в гостиную, еле просачиваемся сквозь толпу танцующих в полумраке подростков, многие из которых давно уже блюют в горшки с цветами. Причард помогает мне снять куртку, которую кладет на спинку дивана, а я в это время опустошаю свой стакан, хорошо ощутив, как жар бьет мне в грудь, растекаясь по всему телу. И обыденная наблюдательность отпускает. Теперь я спокойно смотрю в глаза Причарду, когда он начинает что-то говорить о своей работе. Информация неинтересная, поэтому прошу принести мне еще выпить, и парень, как настоящий джентльмен, выполняет просьбу дамы. Что ж, может я сделала поспешные выводы, касающиеся Причарда. Да, он немного заносчив, но все мы не без греха. Возможно, мне даже будет интересно в его компании.

Постоянно твержу о неправильности оценки людей по первому впечатлению, а сама, толком не зная парня, отношусь к нему с недоверием.

Начинаю еле заметно раскачиваться в такт быстрой музыки, глотая алкоголь и пытаясь докричаться до Причарда, который явно с интересом изучает мое тело взглядом, но при этом пытается успевать за моими словами, чтобы поддержать диалог. Весьма похвально. Видимо, его все-таки интересуют не только мои внешние данные.

Стакан за стаканом. Мое тело горит, и мне охота избавиться от этого пожара, поэтому начинаю двигаться, смеясь, когда парень выдает очередную шутку. Люблю людей, умеющих смешить. Причард уже не так скован, как и я, поэтому мы оба стоим ближе, двигаясь под музыку, задевая локтями людей вокруг. Чувствую, как свободная горячая ладонь касается моей талии, обтянутой тонким топом. Кажется, температура тела Причарда совсем нечеловеческая. В хорошем смысле. Парень довольно горяч. Буквально. Он пьет алкоголь из стакана, как и я. Запрокидываю голову, прикрыв веки, и с наслаждением покачиваюсь на носках, опуская обе руки вдоль тела, так что содержимое стаканчика льется на паркет, но это никого не волнует. Прижимаю ладонь к горячему лбу, не находя сил раскрыть веки. В темноте, в самом сознании начинают мелькать размытые картинки, будто старые кадры, приносящие головному мозгу ноющую боль. Морщусь, сводя брови к переносице, и опускаю лицо, чувствуя, как горячие руки уже притягивают меня к чужому телу, сокращая расстояние между нами. Кажется, Причард совсем не замечает перемену в моем настроении, но в этом нет его вины. Касаюсь носом его подбородка, поражаясь его телесной теплоте, и слегка прогибаюсь в спине, чувствуя, как пальцы проникают под ткань майки, касаясь моего тела. Слишком наглое действие вызывает возмущение и только отталкивает меня морально от этого человека.

Мне нехорошо.

Картинки перед глазами плывут, но без труда узнаю свою ванную комнату.

Тру веки, немного размазывая тушь и подводку, как раз находя повод оставить на время парня, который входит во вкус, не смущаясь, скользя руками по моим бедрам.

— Мне нужно в уборную, — шепчу ему на ухо, чувствуя, как тошнота подступает к глотке. Этого не хватало. Причард с пониманием улыбается, кивая, и отпускает меня, сказав, что будет ждать, и я выдавливаю улыбку в ответ, еле освободив свою ладонь от его хватки. Расталкиваю людей руками, пробираясь к лестнице, чтобы подняться на этаж выше в поисках туалетной комнаты. К счастью, время раннее, и никто, кажется, кроме меня не нуждается в уборной, больше предпочитая ее горшку, так что коридор этажа пуст. Слышу только голоса из закрытых комнат. Ноги удивительным образом подводят меня, заставляя шататься из стороны в сторону и хвататься на стену с красивыми узорчатыми обоями красного цвета. Отвратительное предпочтение к цветовому оформлению.

Тошнота усиливает давление, так что держусь за горячий лоб, ускоряя шаг, и ликую, находя уборную. Не медлю, падая на колени возле унитаза, позволяю желудку избавиться от алкоголя. Плюю и кашляю. Отвратительно, но достойная плата за неумение пить. Одной рукой опираюсь на пол, другой поддерживаю больную тяжелую голову, чтобы та, не дай Бог, не стукнулась о бортик унитаза. Головокружение… Ощущение такое, будто из меня горечь выжимает все соки. Чувствую себя вывернутой тряпкой.

Почему меня так изводит с нескольких стаканчиков? Проблема в водке? Или туда подсыпают легкий наркотик? Не могу быть уверенной, но как-то девушки из класса заикались о том, что подобная «добавка» неплохо расслабляет мозг, так что после долгой и тяжелой учебной недели это самое оно. И когда же наступит это самое «успокоение»? Единственное, что я чувствую, это чертову изжогу. Тру пальцами мокрые веки, тихо хныча от усиливающейся горячей и сверлящей боли в животе. Дергаю ткань, давя ладонью на место, где под кожей находится желудок, и мычу, когда перед глазами расплывчато является обстановка коридора моего дома. Приоткрытая дверь ванной. Я четко слышу женский плач и крик младенца, который тонет в темноте, звуча эхом в ушах.