— М-Мэй, — хрипит, ведь содрала глотку. Харпер переводит на нее свой взгляд, и ее лицо непроизвольно смягчается. Роуз нервничает, стараясь не проявлять того, что ей больно:

— Можешь… Можешь дать мне свой номер?

— Лили, тебе надо в больницу, — Фардж давит морально, заставляя ее идти дальше, и девушка противостоит, хмурясь:

— Мне нужно…

— У Дилана есть ее номер, идем, — Фардж злится. — Идем уже, — насильно ведет к лестнице, и Роуз сдается, доверяя Дейву.

Харпер стоит на месте, смотря им в спины, и не двигается, пока они не исчезают внизу. Девушка по какой-то причине чувствует, как морально опустошается, и выдыхает, прижимаясь спиной к холодной стене. Странный день. Сегодня Харпер испытывает слишком много разных чувств. Эмоции практически сумели овладеть ею, но теперь все нормально. Теперь она одна. Ей так не хватало одиночества на протяжении всего этого времени.

Шум воды не стихает. Мэй поворачивает голову, смотря в сторону ванной комнаты. Через щель двери видно, что свет не включен. Девушка вновь складывает руки на груди, виском прижимается к стене, утопая в тишине дома. Никаких мыслей, никаких разговоров.

Иногда людям необходимо это. Время, когда вокруг нет ни родных, что постоянно напоминают тебе о твоих обязанностях, ни одноклассников, изо рта которых льется поток бессмысленного дерьма, ни тех людей, которые считаются твоими друзьями, а на деле их никогда нет рядом в моменты необходимости. Неожиданная смена настроения. Мэй Харпер часто страдает от этого. Утром ее переполняли силы, а теперь она не чувствует, что способна хотя бы глубоко дышать. Усталость надавливает на веки, желание видеть окружающую действительность пропадает вместе с желанием что-либо делать. Отчего вдруг она теряет силы? Все дело во внутренних противоречиях? Если так, то ей стоит скорее избавиться от тех источников, которые способствуют ее психологической потерянности.

Харпер отрывается от стены, медленно шагая в сторону ванной. Зря она пообещала присмотреть за Диланом, но ее слишком поражает эта дружеская забота со стороны Дейва. Мэй никогда не заботилась так усердно о ком-то, поэтому для нее поведение Фарджа аморально. Этот тип получает от своего друга, но все равно успевает думать о нем. Поразительно. Мэй считает это слабостью.

Если у тебя есть человек, который является причиной потери твоего контроля над эмоциями, то ты имеешь слабость.

Дилан ОʼБрайен — разрушение для Дейва Фарджа, как и Дейв Фардж для Дилана ОʼБрайена.

Они словно две стороны одной медали.

Зависеть от кого-то, значит, быть слабым, морально не принадлежать самому себе, следовательно, не существовать по своим правилам.

Жить с привязанностью — жить для других.

Хорошо, что Харпер смогла отпустить свои чувства к Роуз. Иначе одиночество погубило бы ее.

Медленно открывает дверь, ненадолго прекращая ею скрипеть, после чего раскрывает полностью, моргая, чтобы привыкнуть к темноте. Опирается плечом на дверную арку, наблюдая за парнем, который руками облокачивается на раковину, пока вода сильным потоком льется в трубу. Покачивается, иногда громко втягивая воздух через рот и выдыхая с такой же тяжестью. Набирает воды в ладони, опуская в них лицо. Трет сжатые веки. Добивается того, чтобы вернуть себе здравый смысл, но выходит пока безуспешно. Замирает, какое-то время оставаясь без движений, все так же накрывая лицо ладонями.

Харпер тихо вздыхает, слабо хмуря брови, и делает шаг, переступая порог:

— Доволен? — Знает, что нет смысла говорить с ним, но хочет проверить, в каком он состоянии. — Что ты принял?

— Г-где Дейв? — Давится слюной, вытирая мокрые губы пальцами.

— Он отвезет Лили в больницу, — Мэй внимательно следит за тем, как напряженно глотает Дилан, явно желая спросить больше, но держит в себе, поэтому девушка сама добавляет:

— Судя по тому, что он в состоянии вести машину, он в порядке, — недолго молчит, пока парень еще раз умывает лицо, глубже вздохнув. — Знаешь, совсем скоро ты останешься один, если не научишься контролировать агрессию.

Дилан резко вскидывает голову, упираясь сжатыми кулаками на раковину, его челюсть заметно напрягается от сжатых зубов, после он грубо проводит ладонью по лицу, зло шепча, но Харпер слышит:

— Не трахай мне мо… — Запинается. — Мозг.

Мэй вновь опирается плечом на дверную арку, сложив руки на груди, и устало усмехается:

— Работа у меня такая. Мудакам мозги вправлять.

***

С прежним непониманием слежу за тем, как неуклюже парень наклоняется, держится за раковину, опускаясь рядом с ванной. Спиной упирается на ее поверхность, согнув колени, и громко, хрипло, зло выдыхает, не поднимая головы. Продолжает пальцами мять виски, пока я решаю позаботиться о бюджете семьи Фарджа. Шаркаю ногами по плиточному полу, продолжая одной рукой обнимать живот, а другую тяну к ручке крана, повернув.

И тишина внезапно с мощной силой обрушивается на мое тело, заполоняя все сознание. Не стоило отключать воду. Оставлять потерявшегося в мыслях человека опасно. А ОʼБрайен явно путается. Интересно, так происходит каждый раз, когда он выпивает? Или только в те моменты, когда он бьет Дейва?

Мне неприятно признавать, но, в каком-то смысле, понимаю его. В тот день я тоже не хотела вредить Лили. У меня произошло помутнение, которое никак не оправдывает моих действий. И сейчас временная потеря себя никак не оправдывает Дилана. И, кажется, он сам хорошо это понимает, поэтому так грубо дергает себя за волосы, сильнее сутулясь.

Есть ли люди, способные понять его? Имею в виду те, с кем он этим делится, и они не осуждают его в ответ. Вряд ли Фардж может понять. Если человек сам на себе не почувствует, не побудет в шкуре другого, ему никогда не ощутить на себе все то, что чувствует человек рядом.

Каждый из нас в чем-то одинок.

И Лили, и Дейв, и Дилан, и моя мать, и отец, и Причард.

И я.

Но по какой-то причине мне кажется, что между нашей болью есть что-то общее, так почему бы ни помочь одному перенести это бремя с менее сильными моральными увечьями?

Не слышу, как он дышит. Делаю короткий шаг к парню, вытирая ладони о кофту, после чего медленно опускаюсь на корточки напротив него, собирая волю в кулак. К моему счастью, Дилан, наверняка ещё пьян, так что ему не должно быть плохо от моих действий. Хотя, меня не сильно беспокоят его чувства. Мне просто хочется проявить какую-то заботу к тому, кто вряд ли получает её, поскольку главный его барьер — это он сам со своей непереносимостью прикосновений. Только сейчас понимаю, что, выходит, его мать так же не касается его. Не обнимает, когда ОʼБрайену может быть нехорошо, не пытается успокоить. Возможно, она хочет, и Дилан желает этого, но они не могут. ОʼБрайен не похож на того, кто подпускает к себе, поэтому я играю с огнем. Прямо сейчас, когда пальцами касаюсь немного жестких темных волос на его голове. Не замечаю, чтобы ОʼБрайен как-то отреагировал на это, так что скольжу кончиком языка по губам, подсаживаясь ближе, практически касаюсь своей коленкой его, пока полностью опускаю ладонь на влажные от холодной воды волосы. Какое-то время нахожусь без движения, даю Дилану привыкнуть. Его бездействие напрягает, но пускай он лучше даст мне по лицу, чтобы я раз и навсегда запомнила, что его трогать нельзя. В любом виде.

Не хочу признавать, но какую-то жалость с «привкусом» понимания я ощущаю по отношению к нему.

Чертов день откровений.

Меня раздражает то, что я оправдываю свои действия перед собой же. Это, наверное, странно.

Провожу один раз ладонью по волосам парня, приглаживая их. Никакой реакции. Даже не шевелится. Всё ещё не слышу, чтобы он дышал. Второй раз, но по-прежнему неуверенно. Третий. Чувствую каждую мелочь. Выделяю каждую деталь. С интересом наклоняю голову, присаживаясь на колени, и поддаюсь вперед, слегка хмуря брови. Такое чувство, будто я уже делала это…

…Нет. Не отрубается. Она выдергивает себя, в последний для сознания момент успевая ухватиться за его плечи. Голова наклоняется то в одну сторону, то в другую. Мокрой от пота спиной прижимается к стене позади, когда парень напирает, проводя ладонью по её голому бедру. Девушка поднимает руки выше, пальцами скользит по напряженной шее ОʼБрайена, нащупав скулы, поднимает дальше, осторожно проводя по крошечным родинкам на щеках. Выше. К волосам. Жестким, влажным. Харпер туманным взглядом изучает их, запуская пальцы внутрь, чтобы как следует сжать, оттянуть. ОʼБрайен в ту же секунду громко выдыхает, вновь лбом упираясь в стену рядом с головой девушки, которая пытается приподняться на носки, вскидывает лицо, глотая духоту ртом. На языке сухо. Харпер сжимает волосы парня пальцами, носом упирается ему в щеку, одну руку опускает ниже, чтобы приобнять за спину, а другой продолжает поглаживать его затылок, слишком заметно глотая аромат горячей кожи. Дилан пальцами сдавливает себе сжатые веки, медленно накатывает сонное состояние, против которого ему не устоять. Он опирается руками по обе стороны от головы девушки, которая ещё раз оттягивает его волосы, хорошенько сжимая в кулак…