Он жил в сем мире для того,
Чтоб жить – не зная для чего.
1797.
А также как «Надгробие шарлатану» (1799):
Я пыль в глаза пускал;
Теперь – я пылью стал.
К эпитафиям можно отнести и пространную «Надгробную надпись Боннету» (1793) – Шарлю Бонне (1720–1793), – «незабвенного, – как считал Карамзин, – друга человечества… великого Философа, истинного мудреца, любезного моему сердцу»6, а также две надгробные надписи в «Письмах русского путешественника»:
Вселенная любовь иль страх,
Цари! что вы по смерти?.. прах
Великий человек достоин монумента,
Великий государь достоин алтарей.
К жанру стихотворных надписей Карамзин обращается во время своего европейского путешествия в 1789–1790 гг. Там он делает более десяти надписей, семь из них в парке Эрменонвиля. Сначала общую:
Ищи в других местах искусства красоты:
Здесь вид богатыря Природы
Есть образ счастливой свободы
И милой сердцу простоты.
Затем на дверях хижины:
Здесь поклоняются творцу
Природы дивныя и нашему отцу, –
на вязе:
Под сению его я с милой изъяснялся,
Под сению его узнал, что я любим, –
на дверях башни:
Здесь было царство Габриели;
Ей подлежало дань платить.
Французы исстари умели
Сердцами красоту дарить, –
в гроте:
Являйте зéркальные воды
Всегда любимый вид Природы
И образ милой красоты!
С зефирами играйте
И мне воспоминайте
Петрарковы мечты! –
на скамье:
Жан-Жак любил здесь отдыхать,
Смотреть на зелень дерна,
Бросать для птичек зерна
И с нашими детьми играть.
И отдельно к «снежному памятнику»:
Мы сделаем царю и другу своему
Лишь снежный монумент; милее он ему,
Чем мрамор драгоценный,
Из дальних стран за счет убогих привезенный.
В 1798 г. Карамзин «увидел, – как он объясняет появление целого цикла надписей, – в одном доме мраморного Амура и с позволения хозяйки исписал его карандашом с головы до ног»:
1
на голову
Где трудится голова,
Там труда для сердца мало;
Там любви и не бывало;
Там любовь – одни слова.
2
на глазную повязку
Любовь слепа для света
И, кроме своего
Бесценного предмета,
Не видит ничего.
3
на сердце
Любовь – анатомист: где сердце у тебя,
Узнаешь, полюбя.
4
на палец, которым Купидон грозит
Награда скромности готова:
Будь счастлив – но ни слова!
5
на руку
Не верь любовнику, когда его рука
Дерзка.
6
на крыло
Амур летает для того,
Чтоб милую найти для сердца своего.
Нашедши, крылья оставляет –
Уже ему в них нужды нет, –
Летать позабывает
И с милою живет.
7
на стрелу, которую Амур берет в руку
Страшитесь: прострелю!
Но вы от раны не умрете;
Лишь томно взгляните, вздохнете
И скажете: люблю!
8
на ногу
Когда любовь без ног? Как надобно идти
От друга милого, сказав ему: прости!
9
на спину
Стою всегда лицом к красавцам молодым,
Спиною к старикам седым.
Одним словом – целая маленькая поэма о любви…
Карамзин также пишет надписи – «К портрету Ломоносова» (1797):
«В отечестве Зимы, среди ее снегов, –
Сказал парнасский бог, – к бессмертной славе россов
Родись вновь Пиндар, царь певцов!»
Родился… Ломоносов.
и «К портрету И.И. Дмитриева» (1810):
Министр, поэт и друг: я всё тремя словами
Об нем для похвалы и зависти сказал.
Прибавлю, что чинов и рифм он не искал,
Но рифмы и чины к нему летели сами!
Не оставил он без надписи и «портрет Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Елисаветы Алексеевны»:
