Слава Богу, все разрешилось самым счастливым образом. В один прекрасный день к острову причалила белоснежная яхта. На берег ступил старший Герасимов Владислав Петрович в сопровождении дюжих охранников. Еще никогда в жизни Антон не был так рад видеть своего родителя. Со словами «папа! Какое счастье! Ты разыскал меня!» Антон бросился на грудь отцу и разрыдался. Старший Герасимов обнял непутевого сына за плечи и сказал:

- Я тоже очень рад тебя видеть, Антоша!

- Как ты разыскал нас, отец? – удивился Антон.

- Я очень удивился, сынок, когда от тебя не было ни слуху, ни духу. Мне сразу показалось это очень странным. Думаю, неделя прошла-другая, а ты мне не звонишь, денег не просишь; мне никто не сообщает про твои проделки. Думаю, странно все это! А тут я от Виктории узнаю, что ты с приятелями отбыл в экстрим-тур сюда в Индонезию. Звоню в турагентство, а мне говорят, что вы не прибыли в назначенное время, не явились, так сказать, для прохождения экстрима. Вначале я думал, что вы где-то спрятались вдали от цивилизации, чтобы пожить дикарями, насладиться красотами природы.

- Папа, я этими красотами насладился на всю оставшуюся жизнь. Вид океана и закат солнца меня уже просто бесят.

- Представляю… Оторвались от цивилизации, ни тебе телевизора, ни интернета, ни телефона…

- Вот именно! А, главное, я так подвел своих друзей. Это же я их подбил на это путешествие. А тут – нападение пиратов, поломка мотора, шторм… Этот несчастный случай спутал все карты с отдыхом и сделал нас заложниками этого острова… Папа, если бы ты слышал, что мне высказали Герман и Никита!

- Антон, ты ни в чем не виноват! – сказал старший Герасимов. – Не вини себя так. Это не несчастный случай. Я провел расследование. Это все было подстроено…

- Как?! Кем?!

- Моими недоброжелателями…

- Твоими конкурентами что ли?! – изумился Антон. – Отец, так это я по твоей милости оказался на этом безлюдном острове! Мы все чуть не погибли!!!

Антон был возмущен до предела. Он был взбешен. Он рвал и метал, не находя себе места. Старший Герасимов молча наблюдал за сыном, потом сказал:

- Антон, эти люди, которые все подстроили, хотели, чтобы я переписал на них весь бизнес… Взамен они обещали, вернуть тебя и твоих приятелей на родину…

- Папа, но я надеюсь, ты не пошел у них на поводу? Ты не отдал им все деньги и бизнес?

- Сынок, ну ты же меня знаешь? – улыбнулся Герасимов. – Я стреляный воробей, меня на мякине не проведешь.

- Я знаю тебя, отец, знаю! – Антон снова улыбнулся. – Я рад, отец, что ты не отдал этим мошенникам и бандитам, которые запроторили нас на этот остров, наши деньги.

- Сынок, Антоша, ты правильно мыслишь! – с удовлетворением заметил старший Герасимов. – Деньги дают возможность красиво жить. А еще деньги дают власть над людьми. Ты думаешь, эти люди (Герасимов махнул рукой в сторону телохранителей) помогают мне из альтруистских побуждений? Нет, конечно! Я им плачу, и немалые деньги, между прочим.

- Я знаю, папа, - согласился Антон. – Только знаешь, отец, за последние две недели, что я провел с друзьями на этом острове, я понял, что не в деньгах счастье.

- Это точно! – согласился старший Герасимов.

Отец и сын рассмеялись.

Белоснежная яхта неслась на большой скорости по волнам Индийского океана, удаляясь от острова, яхта увозила с собой Антона и его приятелей, и незадачливого бизнесмена Василия, который уже устал прятаться от кредиторов на пустынном острове. Они возвращались на родину…

Похищение века

ПОХИЩЕНИЕ ВЕКА

Никита не унимался. Писательский труд ему вскорости надоел, и ему наскучила карьера литератора. Он не был готов сидеть за рабочим столом сутки напролет. Быстро написав два романа и удачно продав их издательству, Никита вновь оказался у разбитого корыта.

В очередной раз грянул мировой кризис. Его издательство закрылось, к тому же, у него случился кризис жанра, и он вновь оказался на рынке труда. Следующее место, куда устроился наш Никита, был музей. Он устроился туда экскурсоводом, добро, говорить он умел, и язык у него был подвешен, рассказчик Никита был, что надо.

Вначале работа в музее даже нравилась нашему герою. Платили, конечно, мало. Но что поделаешь, это лучше, чем ничего. Располагало и то, что Никита сразу же влился в коллектив, в котором дам было значительно больше, чем мужчин. Никита ощущал себя в розарии. На первом же корпоративе, устроенном небезразличными сотрудниками в честь его первой зарплаты, Никита ощутил себя султаном, казалось, он парил в воздухе, он был окружен всеобщим вниманием. Все взоры зрелых дам и незамужних девиц были устремлены на него, что вызвало немало колких взглядов у мужской половины коллектива, которые сразу почему-то недружелюбно встретили Никиту, увидев в лице молодого и симпатичного сотрудника соперника. Директор, заместитель директора, два руководителя отделов и даже слесарь дядя Петя тут же ополчились на непрошеного красавца, посмевшего влезть в их царство. Особенно был недовольным руководитель отдела по работе с общественностью. Поэтому Никита тут же был низвергнут с небес на грешную землю. Тут еще некстати позвонила Татьяна, бывшая девушка Никиты, с которой он расстался накануне. Никита как раз танцевал с хорошенькой секретаршей Ксенией, и у них уже стало что-то наклевываться. После звонка Ксения нахмурила свой лобик и уставилась на Никиту пристальным взглядом следователя:

- Так вы женаты, Никита? Что же вы скрыли от нас этот факт?

Парень упрямо замотал головой и сказал:

- Я не женат, Ксения. Поверьте мне на слово.

- Вы обманываете меня. Я же не дурочка, я слышала, как вы говорили по телефону с какой-то женщиной…

- Ах, по телефону… с женщиной… да говорил! Не отрицаю, но это моя старшая сестра.

- Правда?! – тут же обрадовалась Ксения и ближе прижалась к партнеру. – Тогда это совсем другое дело.

Никита вздохнул с облегчением, они продолжили танцевать. Многие дамы с завистью поглядывали в их сторону. А библиотекарша Настенька томно вздыхала, мечтая также оказаться в объятиях такого красавца. После танцев Никита провожал Ксению домой, а потом у них начался бурный роман. Другие молоденькие барышни так же боролись за внимание Никиты. Но всеобщим любимцем Никита стал после субботника, когда он старался изо всех сил, граблями прочесывая прилегающую территорию и вынося на своих мужественных плечах большие корзины с прошлогодними листьями. Ничто так не сближает людей, как совместный труд.

В общем, все было не плохо. Но вдруг произошло событие, которое круто изменило жизнь Никиты да и всего коллектива в целом. Из музея исчезла скульптура Родена «Мыслитель». Это была копия из белого гипса, изготовленная местным скульптором. Надо сказать, очень удачная копия. И все почему-то сразу заподозрили в пропаже скульптуры Никиту, потому что он был новичком в коллективе. Ореол прекрасного светлого героя был разрушен, Никита предстал перед коллективом в дурном свете. Пуще всего негодовал руководитель отдела по работе с общественностью Петр Степанович Зайцев. Зайцев был весьма заурядной внешности, не высокий, полноватый, лысеющий мужчина, но норов имел еще тот, похлеще, чем у дикого мустанга. Коллектив с трудом переносил стервозный характер Зайцева, но все предпочитали с ним не связываться, зная его отвратительную привычку строчить на всех жалобы в вышестоящие инстанции. Его даже побаивался сам директор музея Кулебякин Виктор Евграфович. Зайцев бил копытом и испепелял ненавидящим взором Никиту, обвиняя того в пропаже скульптуры. В музей даже приходил следователь, завел дело о пропаже скульптуры, но никаких улик против Никиты не нашел.

Все бы ничего, но на следующий день директору пришла телефонограмма из мэрии. В ней сообщалось, «что завтра в 10 часов утра музей посетит зарубежная делегация. Сама госпожа мэр Краснова Анна Антоновна будет сопровождать иностранных гостей. Будут и другие высокопоставленные лица города. Надо будет сделать обзорную экскурсию по музею, все экспонаты должны быть на месте. Просьба не ударить в грязь лицом перед зарубежными гостями.» От услышанной новости Кулебякин понял, что теряет сознание. Он тут же вызвал к себе в кабинет своего заместителя Спесивцева Константина Яковлевича, который не очень отличался прилежностью в работе, но зато был очень изобретательным. Они закрылись в кабинете и совещались добрых полчаса, соображая, как скрыть пропажу из музея известной скульптуры.