Время близилось к обеду, день был не очень солнечный и весьма ветреный. Стояла ранняя осень. Золотая пора, любимая пора всех поэтов. Никита тоже залюбовался окружающим видом, золотой листвой на деревьях, белыми облачками на небе, заслушался веселым щебетанием птиц. На душе было радостно, как в детстве. Никита осознал, что ради таких дней стоит жить. Такс весело бежал впереди него, виляя хвостом словно антенной. Никита залюбовался своей собакой. Движения у такса были свободными и энергичными, с размашистым шагом и не слишком сильным выносом передних лап. Осанка гордая, походка важная, прочная, идет, «как будто гвозди заколачивает». Никита вдруг подумал, что его Винни намного лучше собаки его друга Антона Герасимова - лабрадора Кеши. И, вообще, Винни лучше всех собак на свете. Это была минута страшного тщеславия. Простим главному герою эту слабость. Все владельцы собак считают своих питомцев самыми лучшими.

Придя к озеру, Никита, не спешно выкурив сигарету, спустил лодку на воду, выгрузил в нее все снаряжение и, заскочив в лодку, отчалил от берега. Он намеревался плыть на середину озера, где, как говорили старые рыбаки, клев лучше. Но тут Никита услышал за спиной сердитый бас, это Винни справедливо возмущался, что его забыли на берегу. Никита с сожалением вздохнул, пришлось возвращаться к берегу...

Целых три часа Никита сидел неподвижно с удочкой в руках как придурок, а рыба не клевала. Спина затекла, руки стали болеть от непривычного занятия. Он то и дело закрывал глаза, засыпая с удочкой в руках, но просыпался от сердитого ворчания Винни и его суматошных действий. Такс был страшным непоседой, высидеть в лодке неподвижно три часа было для него мукой, он все время крутил головой, наблюдая за порхающими в вышине птицами, несколько раз бросался в воду, пытаясь сцапать проплывающих мимо уток. Потом мокрый залазил обратно в лодку и стряхивал с себя воду на Никиту. Никита грозно на него шипел и шлепал по мокрой спине, пытаясь успокоить этого балбеса. На какое-то время Винни затихал, но потом снова начинал вертеться в лодке, несколько раз чуть не опрокинув лодку. Никита треснул паршивца по уху, пытаясь урезонить такса. Никита был зол на себя, на Винни, на весь белый свет, рыбалка ему осточертела, и, если бы не надо было дожидаться вечера, когда Антон его заберет на машине, Никита давно б уже смотал удочки, причалил к берегу и отправился домой к чертовой матери. А так как сидеть на берегу без дела не хотелось, Никита продолжал удить рыбу, но без прежнего азарта.

Вдруг начался клев, Никита принялся вытаскивать рыбу из воды одну за другой. Попадались все больше лещи и тараньки. Но все равно, это был улов! На удочку попалось даже несколько окуньков. Не стыдно было возвращаться в город, и было чем похвастаться перед друзьями и своей девушкой Татьяной. Никита довольный с победным взглядом смотрел на такса, тот принялся играть со свежевыловленной рыбой и так увлекся, схватив одну рыбешку в зубы, что уронил ее в воду. Почуяв запах свободы, лещ тут же нырнул под воду. Никита чуть не взвыл, глядя на эту картину. «Ты что творишь, злыдень?!» - заорал Никита на пса. Он в который раз пожалел, что взял на рыбалку Винни, и, вообще, в сотый раз пожалел, что связался с этим паршивцем, несносным таксом. Мысленно Никита проклинал и соседа Димку, который отдал ему своего пса и сбежал за границу.

Винни, понимая, что заслужил взбучки, не стал дожидаться трепки от хозяина, смело выпрыгнул за борт и отплыл от лодки на некоторое расстояние. До берега плыть было далековато, потому пес решил вернуться в лодку. В этот момент Никита как раз закидывал удочку, такс запрыгнул в лодку, лодка накренилась, и Никита, не удержав равновесия, с удочкой рухнул на дно лодки. Крючок зацепился за борт лодки и сделал прокол, воздух с шипением стал выходить наружу, лодка стремительно стала тонуть. Винни, не сильно заморачиваясь над моральными принципами, стал спасать собственную шкуру, он прыгнул в воду с тонущей лодки и, не оборачиваясь на грозные крики хозяина: «Ты куда, шалопай?! А как же я?! Я же твой хозя-ииин!», поплыл к берегу.

Удержавшись еще несколько секунд на воде, лодка перевернулась, и Никита оказался в воде. Вода была леденая, он сразу же замерз. Никита решительно замахал руками, направляясь к берегу. Но не тут-то было, он не только не приближался к берегу, он еще начал тонуть. Дело в том, что огромные рыбацкие сапоги, наполнившись водой, неумолимо тянули Никиту ко дну, не спасал даже хваленый спасательный жилет «Дубок». «Выходит, я купил жилет зря? Зря потратил деньги» - почему-то подумал в этот драматический момент Никита. Понимая, что за жизнь надо бороться, и помощи ждать неоткуда, Никита изловчился и, наконец-то, сбросил с себя громоздкие сапоги. Плыть сразу же стало легче, но силы были на исходе, Никита, отчаянно колотя руками по воде, поплыл к берегу. На берегу его уже поджидал шельмец Винни. Отряхнувшись от воды, такс внимательно смотрел на хозяина.

Как ни странно, оказавшись на суше, Никита не стал наказывать пса, по чьей вине он оказался в воде и едва не утонул. Счастливый и обессиленный Никита повалился на берег и устало закрыл глаза. Тут выглянуло солнышко и пригрело его своими лучами. Так пролежал он минут двадцать, приходя в себя. Винни улегся рядом, грея его своим теплым тельцем. В животе заурчало, Никите ужасно захотелось есть, он вспомнил, что не ел ничего со вчерашнего вечера. Тут он вспомнил, что вся провизия была в рюкзаке, рюкзак вместе с лодкой пошел ко дну. «Да, - подумал вдруг Никита, - рыбалка удалась! Мало того, что чуть не утонул, утопил лодку, рюкзак и весь улов, так еще выплыл на берег с другой стороны. Как теперь Антон будет меня искать? Или как самому выбираться из этой глухомани?» Никита, было, вспомнил про мобильный телефон, и решительно вознамерился позвонить Антону, чтобы тот приехал за ним, но телефон не работал после «купания» в воде. С унылым взглядом Никита оглянул окрестности, природа больше не радовала его. Быстро сгущались сумерки. Не зная, куда идти, Никита пошел наугад, ища дорогу к трассе. Винни весело побежал впереди.

Вдруг в чаще они на кого-то напоролись. Никита вспомнил байки бывалых охотников и рыбаков, что в этих краях водятся дикие кабаны, и даже встречаются иногда медведи, и с ужасом побежал, куда глаза глядят. Винни кинулся вдогонку за ним, в эту минуту напрочь забыв, что он охотничий пес. В другую сторону с визгом бросился наутек молодой кабанчик, который отбился от своих и шнырял тут в зарослях дубровника в поисках вкусных желудей. Отбежав на приличное расстояние, Никита вдруг остановился и огляделся по сторонам. Он понял, что окончательно заблудился. Он, было, решил вернуться к озеру, чтобы идти по берегу. Но тут наступила ночь и пошел дождь.

Прятались они с собакой от проливного дождя под кроной могучего дуба, но все равно продрогли до нитки. Только под утро дождь перестал лить, уставший, голодный и проклинающий все на свете Никита лег подле дерева на мокрую землю и закрыл глаза. Спал он, наверное часа два, пока его не разбудил лай собаки. Это Винни радостно лаял, приветствуя их спасение. На помощь им уже спешили друзья Антон и Герман. Как они их разыскали утром в лесу, это уже отдельная история.

Фриволитэ

Глава

ФРИВОЛИТЕ, ИЛИ ИТАЛЬЯНСКИЕ ГИПЮРЫ

После рыбалки Никита несколько поутих. Он устал от постоянных приключений и нелепых историй, в которые постоянно попадал. Ему захотелось тишины и уединения. Для остроты ощущений можно было, конечно, записаться в монастырь, но Никита не стал так кардинально менять свою жизнь. К тому же, в монастыре ему бы пришлось рано вставать и работать по хозяйству или в пекарне, или в саду, в огороде. Нет! Это было не для него. Никита был лежебокой, просыпался ближе к обеду и, вообще, его тяготил всякий физический труд. Потому легкомысленный повеса устремил свои взоры в другую сторону. Совершенно неожиданно для себя Никита увлекся кружевами, вернее сказать прекрасной кружевницей Сусанной, которая вела курсы техники плетения кружев фрифолите или итальянских гипюров.