– Ага! Похоже, ты умеешь разговаривать, – язвительно заключил мужик, грузно потоптавшись на месте. – Где именно ты щас находишься?

– У двери, – промямлил я, стараясь полностью включиться в диалог, как того и требовал инстинкт самосохранения.

– Ты тама засаду хотел устроить, чё ль? – расхохотавшись, предположил инкогнито. – Небось, стоишь тама с какой-нить тяжелой погремушкой наготове. Не выйдет, приятель. Немедленно брось. Чтоб я слышал!

– В руках ничего нет, честно, – забубнил я в надежде, что тот поверит мне, и мы покончим со всем.

– Гонишь! Чем ты тогда всё это время занимался? Неужто думал, шо эти сосунки вывезут? Сидел и ждал, когда всё наладится? Чё за тупица… Каждый шаг в этой жизни наперед надо просчитывать! – предосудительно пустился в рассуждения незнакомец, отбросив подальше серьёзность. – Неважно. Если и прячешь где-то в закромах свой дамский револьверчик, ничё у тебя не выйдет. Скорее, себе в ногу стрельнёшь…

– Револьвера тоже нет.

Прозвучит дико, но поддержание коммуникативного контакта меня успокаивало. Так я мало-помалу уходил от самобичевания и боязни за свою жизнь.

– Хорошо-хорошо. Считай, убедил. Тогда слушай. Если дорога шкура, сделаешь всё правильно. Медленно, одной рукой открываешь дверь. Высовываешь вторую в проем, чёб я видел. Продолжаешь распахивать до упора. Потом – выходишь сам. Всё это время я буду держать тебя на прицеле. Давай. И не учуди чаво: слушаться в твоих же интересах.

– Я сделаю, как надо, – ответил я, глубоко вздохнув. – Открываю дверь…

На выходе стоял плешивый колосс. В перепачканных кровью сорочке, брюках и жилете. Даже квадратную физиономию окропило красным торутийского розлива, заставив поморщиться.

В правой руке бугай держал тяжеленный револьвер. Прицел бегло гулял по телу, отбирая новые точки для выстрела наповал.

Не знаю, пугало ли больше оружие или резоном служил сам здоровяк. Ивентарец наверняка мог с лёгкостью раздавить мне голову. Никогда не встречал такой горы мяса. Даже в коллективе видавших виды матросов. Этот фрукт превалировал над всеми.

Здоровяк напоминал полубога из античных мифов. Он будто ворвался в наш век из тех темных эпох, когда только развитая мускулатура всё решала.

На широкой харе амбала проявилась ухмылка. Он чувствовал превосходство и был уверен, что всё под контролем.

– Руки за голову, – зашевелились толстенные губы. – Спиной повернись.

– Так что вам всё-таки нужно?

Поросячьи глазки людоеда сверкнули недобрым огоньком. Крылья картофельного носа изогнулись в злобном сопении, обнажая пучки кучерявых волосинок внутри ноздрей.

– Е***ку захлопни, – сказал амбал, как отрезал. – Босс сам всё объяснит.

– Ладно-ладно, – недовольно отозвался я.

– Так-то лучше. – Мужик ткнул мне револьвером в спину, подгоняя. – Айда. Нам предстоит лёгкая, ненавязчивая прогулка до трюма.

– Я не знаю, куда идти.

Мутанту это заявление не пришлось по вкусу. Он грубо пихнул меня рукой вперёд. Я чудом удержал равновесие.

– Зато я знаю! Шевели задницей.

Отвечать я не стал. Просто пошёл вперёд. Дуло пистолета никак не касалось меня. Но я будто чувствовал ту траекторию, по которой пуля проделает дыру в теле, если что-то пойдёт не так…

Число шагов перевалило за полторы сотни, когда мы закончили променад и спустились на самый нижний ярус корабля. Перед нами стояла двустворчатая чугунная дверь, ведущая в трюм.

– Постучись, – потребовал амбал.

Я выполнил команду. Удары напоминали крысиный скрежет в стенах.

– Девка с членом… – Здоровяк смачно, с презрением плюнул на пол.

«Иди-ка ты к х*ям собачьим, горилла безмозглая», – подумав так, я угодил задетому самолюбию и уберёг себя от стресса: воспринимаю всё близко к сердцу.

Послышалось копошение и приглушённые металлом голоса людей: кто-то вовсю корпел над замком. Дверные створки плавно откатились. А бо́льшая часть вопросов, которыми я задавался в эту фатальную ночь, разом отпала.

Нас встретило двое коллег людоеда. Я сразу понял, кто это: по одним алым мундирам и нашитым под погонами на предплечьях флагам Ивентарской империи. На белом фоне был изображён золотистый четырёхглавый дракон, в полёте испускавший вверх из каждой пасти багровое пламя.

Военный флот Её Величества королевы Деборы! Я должен бы догадаться!

Я не спешил с выводами. Хотя о принадлежности атаковавших к ивентарцам можно было заключить уже по верзиле. Он оперировал их языком с беспечностью кокни, плевав на элементарные правила эталона. Да и одевался как типичный денди.

– Заходите, – мрачно призвал один из них и отошёл подальше. – Босс уже здесь.

– Он осмотрел каюту капитана? – поинтересовался колосс.

– А как же! – отозвался второй привратник, контрастируя энтузиазмом.

– И чё тама? – Лоб людоеда смялся, обнажая морщины.

– Всё схвачено!

– Пасиб, брато́к, – Мутант кивнул и обратился ко мне, очередной раз унижая моё мужское достоинство. – Ходу давай, кобыла.

Говна поешь.

Мы проследовали внутрь. По бокам трюм был битком набит всевозможными ящиками, сундуками и другими контейнерами с мэйнанским добром и корабельными припасами. Но место здесь нашлось и живым существам. Вне зависимости от родного языка и расы.

Внутри этого просторного, тёмного и сырого помещения, расположившись по центру, передо мной предстали выжившие торутийцы.

Повязанные по рукам и ногам, на коленях и с опущенными головами. В ряд выстроилась целая дюжина членов экипажа «Навты». Все, кто пережил абордаж. Сломленные морально и побитые. Никто из моряков и понятия не имел, что их ждёт в финале. До последней минуты участия в этой истории.

Их окружали враги – пятнадцать человек, не меньше. Следили за порядком. Ни надзирателям, ни торутийцам ничего не мешало поддерживать коммуникацию в своих так разнящихся кругах, пока дело ползло к развязке.

Земляки заметили моё появление. Ивентарцы, разошедшиеся по трюму, – тоже. Все они позакрывали рты, но только на секунду.

Вдруг я услышал голос, чётко выделяющийся в создавшемся диссонансе звуков. Парадоксальный голос другого анонима – лёгкий и плавный, как гусиное пёрышко в полёте, но такой по-мужски суровый:

– Уик, это он и есть?

– Да, босс, – льстиво подтвердил верзила с фамилией, полностью антонимичной физическим параметрам. «Не такой уж ты и слабый», – мысленно заключил я. – Альфред Карел Богарт, мэйнанист. Немножко упрямый, но слушается. Думаю, сработаемся.

– Во-о-от как, – задумчиво протянул обладатель сребристого голоса.

Я глянул туда, откуда тот доносился, но там стоял полный мрак. Взгляд нащупал силуэт – высокий и стройный. На голову выше здоровяка Уика!

Он приблизился ко мне. Фигура проявлялась чётче с каждым шагом – по-кошачьи лёгким, почти невесомым и лишённым шума несмотря на долговязость. Точь-в-точь фантом шёл мне навстречу.

С головы до пят лидер ивентарцев отличался от своих подчиненных. Я не мог назвать ни одной детали, охарактеризовавшей бы его как кельвинти́йца, да и как человека в принципе.

Комплекцию босса надёжно скрывал особый плащ с воротником-стойкой ему по подбородок. Мастера соткали его из белоснежного шелка, чей цвет был осквернён грязными пятнами пролитой крови. Ход белизны местами перекраивал затейливый, диковинный узор из чёрного бархата. Сзади, как станет видно потом, спину ивентарского командира украшал вышитый тигр в круге с каймой из разных иероглифов. Обнажив когти, хищник стоял полубоком с грозным, голодным оскалом.

Чёрные хлопчатые штаны его отличались контрастной простотой и даже безвкусицей. Что делало общий вид ног примечательным, так это обмотки на ногах под выкрашенными в винный цвет металлическими пластинчатыми поножами и причудливые деревянные сандалии-скамеечки. Таких на ступнях кельвинтийца не увидишь.

Из-под широких рукавов плаща выглядывали такие же полурукавицы из металла и беспалые перчатки жесткой воронёной кожи. Аккуратные тоненькие пальцы обтягивала молочно-белая кожа – то был чуть ли не уникальный в своей открытости участок тела.