Когда Уинтер впервые узнала о тяжести повреждений, нанесенных ее телу, она не видела конца своим страданиям. Уинтер боялась, что никогда полностью не восстановится, не только после нападения, но также и после своей любви к Локеру. Сейчас она почти уже восстановилась. Чтобы достичь остального, ей нужно сделать две вещи. Во-первых, продолжать укреплять свое тело терапией и тренировками, а во-вторых, положить конец играм Вайпера. Продолжая об этом думать, Уинтер воспользовалась телефоном и позвонила единственному человеку, который, как она знала, даст ей возможность уйти от мужчины, которого она решила вычеркнуть из своей жизни навсегда.

Осторожно спускаясь вниз по лестнице, Уинтер усиленно сосредоточилась, чтобы сделать это самостоятельно. Все были на улице, и в доме было удивительно тихо, но от каждого скрипа сердце Уинтер замирало. Добравшись, наконец, до подножия лестницы, она испустила огромный вздох облегчения и направилась в сторону заднего двора.

Вечер пятницы был в полном разгаре. Она направилась к столу, за которым сидели и ели Эви, Блисс, Дон, Райдер, Вайпер и Шейд.

Найдя свободное место в конце стола рядом с Дон, напротив Блисс, Уинтер натянуто улыбнулась всем, когда они ее поприветствовали.

— Давай я принесу тебе тарелку, — предложил Вайпер, поднимаясь.

— Нет, спасибо, но я бы выпила пива. — Она указала на холодильник в конце стола.

Шейд потянулся и вытащил одно, толкнув его через весь стол, пока оно не достигло Уинтер. Открыв бутылку, она сделала большой глоток, в то время как разговор вернулся в прежнее русло. Она сидела и слушала, пока они разговаривали, наблюдая, как некоторые члены клуба за другим столом встали и начали танцевать, другие занимали места на садовой мебели. Музыка добавляла уюта, и на секунду Уинтер пожалела, что ее не будет здесь весной и летом, представляя, что в саду будет очень приятно во время теплых месяцев.

— Блисс, мне нравится твой топ, тебе подходит этот цвет, — Уинтер сделала комплимент женщине во время паузы в разговоре.

— Спасибо, я купила его за подарочный сертификат, который ты мне подарила на Рождество.

— Я рада, что ты смогла найти то, что тебе понравилось, — искренне ответила Уинтер. — Мне стало кое-что интересно… Я заметила, что у всех женщин-членов есть татуировки с разными цифрами на них.

Грудь Эви и Дон была едва прикрыта, и их тату легко можно было разглядеть на окружности груди.

— Да, мы можем выбрать какую татуировку хотим, и написать на ней дату, — объяснила Эви. — Некоторые, как я, набивают лишь дату.

— Понятно. — Уинтер сделала еще один глоток пива. — У всех набита одинаковая дата?

Уинтер хотела знать, почему Блисс прятала от нее свою татуировку, и была полна решимости выяснить это до того, как уйдет.

— Нет, — осторожно ответила Эви, начиная подозревать ловушку.

Вайпер застыл в удивлении от того, в какое русло пошел разговор. Он повернулся посмотреть на Уинтер и увидел выражение решимости на ее лице.

— Что определяет дату на татуировке?

— Это дата, когда мы стали членами «Последних Всадников», — медленно объяснила Эви.

— Понятно. Как женщины получают членство? — спросила Уинтер, инстинктивно зная, что эта информация причинит ей боль.

Эви осмотрела стол, желая, чтобы кто-нибудь вмешался и взял разговор под контроль. К счастью, вмешался Вайпер:

— Спрашивай, что ты хочешь узнать, Уинтер.

— Я только что это сделала. В чем заключается страшная тайна?

— Нет никакой тайны, это дела клуба. Только члены или потенциальные члены клуба должны знать, но я скажу тебе. Женщины становятся членами после того, как их трахнули или они станут причиной оргазма у шести из восьми членов клуба.

Уинтер сильнее сжала пальцами бутылку пива, чувствуя отвращение от того, что она когда-то могла заботиться о мужчине, который сейчас так холодно смотрел на нее.

— Что ж, разве это не отлично для мужчин-членов. Как они становятся членами? Трахнув определенное количество женщин? Сколько? Сто? — язвительно сказал она.

— Нет. Новобранец, который хочет стать членом клуба и присоединиться к нам, должен выбрать четырех из членов-основателей.

— Мужчин-членов, чтобы трахнуть? — спросила Уинтер удивленно.

Сердитые взгляды мужчин, сидящих за стол, ответили на ее вопрос.

— Нет, они выбирают четырех из восьми членов-основателей клуба, чтобы драться с ними, а затем, если они сражались хорошо и не слишком избиты, то становятся членами.

Уинтер не представляла, что было хуже. С теми, которые, она точно знала, были членами-основателями, она не хотела бы встретиться один на один, тем более с четырьмя из них.

— У вас, ребята, слабость к цифрам, не так ли? — саркастически заметила Уинтер.

— Мы должны быть уверены, что мужчина, которого мы сделаем своим братом, сможет постоять за себя и прикрыть наши спины. Вылазки на пиво и подобная херня не будет полезным для нас, когда другой клуб захочет нашу долю.

Уинтер, наверное, могла понять его точку зрения при таком варианте развития событий.

— Что же, твой клуб проработал все детали. Значит, женщины делают татуировку после того, как переспят с шестым из членов-основателей? — Она все равно не понимала, как татуировка Блисс связана с ней.

— По сути, да, — ответил Вайпер твердым голосом.

— Судя по татуировкам женщин, вижу, что они очень гордятся своим достижением. — Женщины за столом напряглись.

Эви была первой, кто заговорил:

— Мы не заслуживаем такого отношения. Ты можешь думать, что переспать с таким количеством мужчин, это много, но нам кажется, мы очень избирательны. У меня есть несколько подруг, не из «Последних Всадников», которые ходят на вечеринки каждую неделю и трахаются с парочкой разных парней каждый месяц, ни черта не зная о них. Я знаю все об этих мужчинах, которые, могу добавить, таскали тебя весь последний месяц и не сделали тебе ничего, кроме того, что были вежливы с тобой.

— Согласна. Я прошу прощения за любое оскорбление, которое, возможно, нанесла. Все вы были более чем добры ко мне, и мне не стоит вести себя, как стерва. — Женщины расслабились за столом, но Уинтер могла сказать, что и женщины, и мужчины все еще были рассержены. — Я не вижу твою татуировку, Блисс? Могу я увидеть ее?

Блисс напряглась и взглянула на Вайпера.

— Покажи ей, — приказал он.

Девушка подняла руку и опустила свой топ вниз, обнажая изгиб груди, где отчетливо была видна татуировка. Она была очень милой. Уинтер проглотила нарастающую тошноту, когда увидела дату. Это был день, когда на нее напали, окруженный цепочкой из четырех маргариток.

— Кто дал тебе последний голос? — Уинтер сидела, уставившись на удивительную татуировку, а в голове прокручивались моменты нападения на нее.

— Я, — признался Вайпер.

Уинтер понимала, что у цепочки из маргариток есть значение, и только когда слово «цепь» во второй раз пронеслось в ее голове, понимание озарило ее. Она силой воли заставила себя сохранять спокойствие, не позволяя никому увидеть боль, прошедшую сквозь ее тело, и оставаться на месте, чтобы закончить допивать свое пиво. Некоторые за столом хотели уйти, но было похоже на то, как будто все ожидали, когда произойдет катастрофа. Уинтер не собиралась показывать им, насколько была опустошена, но и не могла уйти, позволив играм Вайпера сойти ему с рук.

— Теперь я понимаю, почему ты сегодня сказал это Блисс, Райдер.

Все посмотрели в сторону этих двоих. Они сидели в растерянности и еще не понимали, что она имеет в виду, но Уинтер собиралась напомнить им.

— Я слышала, как ты сказал Блисс, что, по словам Вайпера, вы, ребята, снова сможете вернуться к нормальной жизни после того, как я уеду. Если это одна из причин, — она указала на татуировку Блисс, — наверняка вы никак не можете дождаться того момента, когда я съеду. Вайпер сказал тебе две недели, но я не собираюсь вас стеснять. Я уезжаю сегодня, мои сумки собраны, и за мной заедут с минуты на минуту. Я хотела бы поблагодарить каждого из вас за вашу помощь в течение этого месяца, — гордо сказала Уинтер.