Направившись в ванную, он принял душ и вытерся насухо, перед тем как вернуться обратно в комнату. Выключив прикроватную лампу, он осторожно забрался в постель и притянул Уинтер к себе. Неосознанно она попыталась отодвинуться от него, ворочаясь некоторое время, пока удобно не устроилась на его плече и, обхватив рукой за талию, прижалась к нему. Колено Уинтер слишком близко было возле его паха, и Вайпер аккуратно опустил ее ногу вниз, разместив на своем бедре. Он не хотел, чтобы ее колено было рядом с его членом, когда она проснется утром.

Уинтер проснулась зажатой и не способной двигаться. Она попыталась выбраться, но поняла, что на ком-то лежит. Запаниковав, она попыталась отодвинуться, но ее удерживали в том же положении, не давая двигаться, чтобы она не навредила себе. Затем ее аккуратно повернули на спину, и над ней навис Вайпер. Он прижал ее грудью, ладонями обхватив лицо, удерживая, чтобы она не мотала головой. Твердые, покрытые жесткими волосками бедра он расположил по обе стороны от ее, удерживая Уинтер от движения.

— Я вижу, как тебя расстраивает тот факт, что ты проснулась в постели со мной. Но нам нужно посадить тебя, а затем мы с тобой спокойно поговорим. Поняла?

— Да, — сказала Уинтер сквозь зубы.

— Хорошо.

Вайпер медленно отпустил ее и сел. Подложив подушки Уинтер под спину, он помог ей принять сидячее положение. Как только она села, Вайпер слез с кровати, полностью равнодушный к своей наготе.

— Ты спал со мной голым! — завизжала она.

— Да. — Он направился в ванную комнату, отрезав Уинтер дальнейшую возможность комментировать этот факт. Ей пришлось сдержать себя, потому что никто ее не слушал. Она услышала звук слива воды в унитазе, а затем Вайпер включил воду, и это никоим образом не помогало ее полному мочевому пузырю. Выйдя из ванной, Вайпер начал непринужденно одеваться, игнорируя ее яростный взгляд. Уинтер была так зла, что была не способна разговаривать, пока он не подошел к краю кровати, сдернув прочь одеяло с ее тела, и поднял на руки.

— Что ты делаешь?

— Несу тебя, чтобы ты воспользовалась туалетом, — ответил он как ни в чем не бывало.

— Отнеси меня обратно в кровать.

Проигнорировав ее, он зашел в большую ванную и посадил Уинтер на унитаз. Просто молча усадил ее!

— Ты справишься?

— Да. Убирайся.

— У тебя есть две минуты.

Она быстро воспользовалась туалетом, затем спустила воду и поправила свою ночную рубашку за секунду до того, как он вернулся и вновь поднял ее на руки. Уинтер начала чувствовать себя мешком с картошкой. Он усадил ее обратно на кровать, убедившись, что под спину подложены подушки, затем отступил назад и сложил руки на груди.

— Эви будет здесь через несколько минут, и я хочу, чтобы мы разобрались с некоторыми вопросами перед тем, как она придет.

Уинтер открыла рот, собираясь заговорить.

— Помолчи. Говорить буду я, у меня сейчас есть эта возможность, которую ты не давала мне на протяжении последних двух месяцев. Когда мы встречались, я очень старался поддерживать с тобой именно платонические отношения. Я ни разу не позволил тебе подумать, что мы больше, чем друзья, хочешь ты это признавать или нет. Я собирался найти убийцу своего брата независимо от того, кто пострадает. Это был мой долг перед Гевином и Тоном. Я был полон решимости вернуть моего брата домой, и для этого мне пришлось использовать тебя. Я не рад и не горд своим поведением, но я пытался ограничить наши отношения, чтобы это не было таким болезненным для тебя. У меня не получилось. Тебе было больно, и мне очень жаль. Я не могу повернуть время вспять и поступить по-другому. И сомневаюсь, что смог бы, если бы у меня была такая возможность. Наконец, спустя три года, я смог похоронить тело своего брата и дать Тону и себе успокоение.

— Я рада, что для тебя все оказалось обернуто розовым бантиком счастья, Вайпер. — Уинтер взглянула на него.

— На самом деле, ты тоже меня обманула, Уинтер. Где все это время, пока мы были вместе, была эта милая раскованная женщина? — Сжав губы, Уинтер сложила руки на груди и отвернулась от него. — Все хорошо, мне всегда нравились женщины, которые в состоянии постоять за себя.

— Иди к черту.

Вайпер рассмеялся.

— Я был сбит с толку. Несмотря на мои лучшие намерения, я начал заботиться о тебе, и меня сильно влекло к тебе.

На это Уинтер закатила глаза, но отказалась говорить.

— Меня влекло, веришь ты мне или нет. В тот вечер после футбольного матча я почти пошел домой вместе с тобой, но кое-что остановило меня. Я знал, что ты не смогла бы справиться с моим образом жизни. Ты упорно трудилась, чтобы достичь своих профессиональных целей, и тебе удалось стать директором в таком молодом возрасте. Я волновался, что любая связь с байкерским клубом, негативно скажется на твоей карьере. И захотела бы ты знать меня, когда обнаружила бы, что я являюсь президентом «Последних Всадников»? Я собирался признаться после ареста Бедфорда, но ты узнала раньше, чем я смог сделать это, и с тех пор отказывалась слушать меня. Тебе надо окрепнуть, прежде чем ты сможешь заботиться о себе сама. И лучшее место, чтобы сделать это, — здесь. Я сказал шерифу, что ты будешь жить здесь, и он тоже согласился.

— Почему его должно волновать, где я буду находиться?

— Он думает, семья Джейка не будет рада тому, что ты вернулась в город.

— Джейк в тюрьме.

Вайпер кивнул.

— Его семья хочет, чтобы он вышел, и они ошибочно винят во всем тебя. Они отказываются признать, что Джейк жесток.

— Кармен ведь призналась, что он причинял ей боль?

— Нет. Она до сих пор отказывается верить, что это был он.

— А что насчет пожара? Он все равно бы был в тюрьме за это, и там был свидетель, который видел, как он выбегал из дома.

— Свидетель, который отказался давать показания, — проинформировал ее Вайпер.

Уинтер знала, что у Джейка был старший брат, который был таким же жестоким, как и он. Возможно, было бы безопаснее найти другое место до окончания судебного разбирательства.

— Я не хочу оставаться здесь.

— Я знаю, но у тебя действительно нет выбора. Позволь мне сделать это для тебя хотя бы потому, что мы были что-то типа друзей, Уинтер.

— Как мы могли быть друзьями? Я даже не знаю, кто ты.

Разозлившись, он повернулся к ней спиной. Уинтер подавила в себе сожаление из-за того, как жестко говорила с Вайпером, но она не знала, что ей делать. Она просто не могла оставаться здесь рядом с ним, забыв о том, что он обманул ее. Только выстроенный барьер защищал ее от боли, которую Вайпер ей причинил.

Раздался стук в дверь.

— Входи, — ответил Вайпер, делая шаг в сторону от кровати.

Эви вошла, смело подстраиваясь к напряженной атмосфере в комнате и пытаясь разрядить ее.

— Нам нужно одеть тебя и спустить вниз к завтраку. Твой физиотерапевт будет здесь через час.

— Позови меня, когда я понадоблюсь, чтобы доставить ее вниз. — Резко развернувшись, Вайпер покинул комнату.

Было очевидно, что Эви была обученным профессионалом — уже через двадцать минут Уинтер была одета и усажена в инвалидное кресло. Затем Эви достала свой телефон, чтобы позвонить Вайперу и сказать, что они готовы. Уинтер чувствовала себя неловко, одетая в пару коротких шорт и футболку поверх спортивного бюстгальтера.

Вайпер пришел и с легкостью снес ее вниз в огромную кухню, заполненную группой людей. Он усадил ее за круглый стол.

— Я принесу тебе тарелку, — предложил Вайпер.

Рейзер, Нокс и тот парень в татуировках, которого Вайпер называл Шейдом, сидели за столом с огромными тарелками еды перед ними.

— Привет, — пробормотала Уинтер.

Ей кивнули в ответ.

Вайпер поставил тарелку перед ней, а затем сел рядом. Эви тоже села за стол. По сравнению с тарелкой Эви ее тарелка выглядела так, будто с нее будут есть шесть человек.

— Мне нужна тарелка, как у нее. Я не смогу съесть все это, — возразила Уинтер.