— Та, а ведь Тим тебе понравился. Не зря же ты стала его спутницей в Дороге.

— Тебе он тоже понравился, вот ты теперь и пристаёшь.

— Может, и понравился, но он вроде как родственник наш, почти что брат.

— А какое это имеет значение?

— Не знаю.

— А не пойти ли нам, Тот, повеселиться?

— Это как?

— А вот так.

Водоворот электрических искр захватил их, сидящих взявшись за руки и болтающих ногами в бездне. И в следующее мгновение они соскользнули вниз, словно двое влюблённых (влюблённых в одного) решили покончить жизнь самоубийством, прыгнув в бездонную пропасть.

Как же хорошо было в этом лесу. Казалось, что жизнь разлита в воздухе и ты дышишь ею. Пели птицы. Ах, как же чудесно они пели. Некоторые срывались вниз, пролетая над его головой, но сесть на него не отваживались. Он дышал и не мог надышаться этой свежестью. Мысли убегали, как только он пытался на них сосредоточиться. В голове была такая ясность, что, когда он смотрел на деревья, траву, листья, всё казалось сотканным из света и излучающим свет.

Затем он понял, что стоит на полянке, а перед ним бревенчатый домик. Под небольшим навесом притаилась дверь. И, точно зная, что не делал и шагу, он оказался у двери. Мельчайшие детали округлой деревянной ручки ворвались в сознание, словно он смотрел на неё через увеличительное стекло.

«Слишком реально. Прямо в глаза бросается. Это же сколько сюда силы вбухано».

Он коснулся ручки.

«А ощущения. Словно все прежние прикосновения были иллюзией, а эта простая деревянная ручка затмила их все».

Он открыл дверь и вошёл в полумрак, в котором после яркого дня снаружи ничего не было видно. Проступили контуры комнаты. В центре стол и лавочка. Последним он заметил кого-то, кто сидел с другой стороны стола, но он не смог толком его разглядеть: лицо человека тонуло в тенях от накинутого на голову капюшона. Тим отодвинул стул и сел напротив.

Мгновение. Порыв ветра или силы, а может, реальности? И всё обрело краски. Сидящий напротив отбросил капюшон и сказал:

— Смотри мне в глаза.

Он мог и не говорить этого. По телу Тима словно пропустили ток, выметший из него весь мусор и хлам, слой пыли, покрывший его, осталась только обнажённая суть.

Взгляд проник в самую сущность, никуда не деться. Он знал, на что шёл, но как же хотелось спрятаться. И чтобы хоть как-то скрыться, он произнёс:

— Меня зовут Тим.

Взгляд существа напротив тёк в глазницах далёкими огнями, и Тим, погружаясь в этот взгляд, плавился, трансформировался.

«Наверное, так чувствуют себя люди рядом со мной. С ними что-то начинает происходить. Они начинают меняться, но им не хватает осознания, чтобы понять это, и им так странно и приятно быть рядом».

— А я Дорога. Так зачем ты пришёл ко мне, Тим?

— Чтобы пройти свою Дорогу.

— Ты пойдёшь сам?

— Да.

— Тогда иди. Твоя Дорога начинается от порога в мой дом.

Он встал.

— Я всегда буду рядом, Тим, но ты будешь один, и пройти ты должен сам.

Дверь захлопнулась за спиной. Он посмотрел вперёд. Перед ним начиналась Дорога его будущего…

Мальчик плакал, сидя в пустой квартире, погружающейся в вечерний полумрак. Он знал, что никто не придёт. Папа приходил вчера и сказал, что мама погибла и ушла в Небо. Покидая сына, он не встретился с ним взглядом, а только напомнил:

— Ты должен быть сильным, даже если будешь один. Ведь у тебя есть сердце, с которым нельзя расставаться тебе. Где бы ты ни был, оно всегда будет в тебе. Сердце ребёнка, что выживет в этой войне. Прощай! Смотри же, никогда не умирай! Смотри же, никогда не забывай!

За окнами давно тихо. Война закончилась. Он узнал об этом, когда отзвучала в сердце последняя боль и последний голос сказал: «Прощай!» Лик тоже не вернулся, но в каждом из пришедших в сердце он чувствовал его присутствие. Всё затихло в пустоте за окном и в пустоте сердца, а потом его окутало одиночество, и он заплакал. Он не хотел выходить на улицу, под открытое Небо. В нём было слишком много безумия.

Но на следующий день он всё-таки вышел. От их дома плохо было видно город, но он знал, что и дальше только развалины, запустение и смерть.

Он решил подняться на Вершину Мира, чтобы оттуда увидеть всё полностью. Она была в центре города, вокруг неё шли самые ожесточённые бои. Здесь идти было труднее всего. Приходилось перелезать через многометровые завалы. Затем он стоял у подножия горы. Многие отдавали всё, чтобы только оказаться здесь и видеть, быть участниками.

Он стал подниматься, и почти сразу заныло сердце. Покатились слёзы. Было очень больно.

«Ты должен быть сильным!»

Он поднимался всё выше, казалось, что сердце хочет разорвать его плоть. Раскалённые иглы боли вонзались в подмышки, шею, голову. Слёзы давно кончились. Но он знал, что останавливаться нельзя.

Вдруг ему показалось, что кто-то, будто взывая о помощи, окликнул его. Он оглянулся и увидел, проник в самую суть.

«Мальчик. Ему нужна моя помощь, моё сердце».

«Помни! Помни!!!»

Но он уже не знал, что должен помнить.

Правая рука потянулась к груди. Небо смеялось, как же красиво оно смеялось. Он улыбнулся в ответ. До вершины оставалось совсем немного. Рука погрузилась в грудь. Обжигающе горячо. Он вытащил. Осторожно, чтобы не повредить.

«…с которым нельзя расставаться тебе!»

Оно было прекрасно. Даже исчезновение боли осталось незамеченным.

— Сердце, ты ведь сможешь найти мне меня? Я буду ждать на Вершине. Я никуда не уйду. Я не умру. Я буду ждать на Вершине.

И он отпустил Сердце.

Он видел, как Смерть из развалин помчалась следом, но он ничего не мог сделать, он не мог предупредить. Он смотрел, пока они не скрылись за горизонтом. Небо притихло. Ему что-то не нравилось. Он пошёл дальше. Идти стало легче, почти совсем легко. Когда он ступил на Вершину, Небо вошло в него.

========== 32. Ян ==========

Как-то, путешествуя по Миру Спокойствия, я попал в королевство, где жили тролли, гномы и другие существа, что родились из кругов Гран. А на теплотрассе, что шла к дворцу, любил греться дракон, которого постоянно прогоняли слуги. По каким-то причинам прежнего мужа королева отправила в отставку и теперь подыскивала ему замену. Делала она это очень забавным образом. В заборе была выломана узкая доска. Королева стояла с одной стороны, а претендент с другой. И через эту щель они целовались. Понравившийся претендент брался в мужья. Я тоже решил поучаствовать в этой затее и встал в очередь. Когда ещё доведётся поцеловаться с королевой? Подошёл мой черед, и мы поцеловались. Через забор делать это было не очень удобно. Целуясь, я понял, что королева не человек, потому что у людей таких губ не бывает. Слишком быстро они двигались туда-сюда. После поцелуя королева объявила, что я буду её мужем и правителем, пока у неё не родится от меня сын. Я никуда не спешил, так отчего было не поцарствовать?