— Хорошо, я расскажу тебе, что произошло на самом деле.

Тем временем Альберт сидел за столом, полным гостей, рядом с ним что-то говорил Алексей, а он не мог отвести глаз от Кристины. Она стала еще красивее, чем двадцать лет назад. Вот только тогда она любила его, а теперь нет.

Когда Кристина уехала в Англию, он не поехал за ней, пытался забыть, но в жизни у каждого есть моменты, о которых совсем не хочется забывать. Наоборот, мы готовы проживать их заново, снова и снова, пока не доведем себя до исступления. Почти все эти моменты для Альберта были неразрывно связаны с Кристиной. Они дружили с детства, потому что тогда их родители хотели этого. Их союз даже был запланирован. Но потом случилось несчастье: отец Альберта, блестящий хирург, не смог спасти мать Кристины, хотя сам был уверен в отличном результате и уверял всех, что операция пройдет успешно. Женщины не стало, и отец Кристины прекратил все связи с этой семьей, а отец Альберта запретил ему видеться с Кристиной. Между семьями разверзлась огромная пропасть ненависти, но Альберт, несмотря на запрет, пытался увидеть Кристину всеми возможными способами.

Спустя несколько часов Альберт заметил, что Кристина вышла на балкон.

— Алексей, я отойду, — поспешно вытирая рот салфеткой, предупредил друга Альберт. Алексей понимающе кивнул. Еще будучи подростком он прикрывал их тайные встречи, поэтому ему ничего не нужно было объяснять.

— Наконец, мы остались одни, — сказал он, закрывая за собой стеклянные двери.

— Я знала, что ты пойдешь за мной, — отозвалась Кристина, не оборачиваясь. Она стояла к нему спиной, вглядываясь в темноту летней ночи, в скрытые за садовыми деревьями далекие городские блестки.

— Нам о многом нужно поговорить, — нерешительно начал Альберт.

— Разве мы не сказали друг другу все, что хотели двадцать лет назад в этом самом доме?

— Я тысячу раз раскаялся в своих словах, — тихо возразил Альберт, медленно приближаясь к ней. — Они были эгоистичными, необдуманными, незрелыми... И я понял это в тот же момент, когда увидел тебя... лежащей без сознания у лестницы.

Кристина резко повернулась к нему лицом.

— И ты хочешь сказать, что это не ты столкнул меня с лестницы тогда?!

— Что? Тебя столкнули?! Кто?

«Он очень правдоподобно играет удивление», — равнодушно подумала Кристина, наблюдая за выражением лица Альберта.

Он поймал ее за руки.

— Кристина, это был не я! Я бы никогда…

— Ты сам говорил, что не хочешь становиться отцом! Что не хочешь, чтобы этот ребенок родился! — не помня себя, закричала Кристина. — Ты думаешь, я тебе поверю?

— Да, я не хотел, чтобы ты осталась одна с ребенком, с исковерканной жизнью, разбитыми мечтами, потому что тогда я уже дал согласие отцу на брак с Мариной! Я считал, что это правильно, ведь ты была несовершеннолетней, мне казалось, что ты еще будешь влюбляться тысячу раз...

Из глаз Кристины брызнули слезы.

— Это тебе твой отец вбил в голову? — остановила его Кристина. — Что я еще маленькая, чтобы любить по-настоящему, чтобы быть матерью, чтобы знать, чего хочу на самом деле, чтобы самой распоряжаться собственной жизнью?..

— Да, — виновато кивнул Альберт. — Откуда ты знаешь?

— Несложно догадаться, — горько усмехнулась Кристина, вытирая слезы с щек, — мой отец мог просто запереть меня в комнате, чтобы не давать видеться с тобой, а твой поступил хитрее… Он начал внушать тебе, что я глупая девчонка, что мы с тобой еще маленькие, а то, что мы чувствуем — это не любовь, а просто...

— Упрямство, — закончил за нее Альберт. — Нежелание мириться с волей родителей и здравым смыслом. Юношеский максимализм, желание острых ощущений, но не любовь, нет. Все, что угодно, кроме этого. Тогда эти слова казались мне словами взрослого мудрого человека, я решил, что так оно и есть, и лучше каждому из нас идти своей дорогой, не разрывая связей со своими родными...

— Поступать так, как хотят они, — вырвала свои ладони из его рук Кристина, и, отвернувшись, отстранилась на несколько шагов. — А тут я со своей беременностью... Этот ребенок не вписывался в твои планы, и поэтому в первую же секунду, когда ты узнал о его существовании, ты испытал неприязнь, ненависть, страстное нежелание его рождения... ведь ты уже не любил меня…

— Нет, нет! Все, что ты говоришь — неправда! — Альберт схватил Кристину за плечи и развернул лицом к себе. — Я не такое чудовище, каким ты меня видишь! Я не толкал тебя с лестницы! Я так жалею, что этот ребенок не родился, так жалею, что ты не осталась в моих объятьях навсегда! Я любил тебя тогда, люблю сейчас и буду любить тебя и дальше вопреки жизни, вопреки смерти! Я столько всего в жизни сделал неправильно, и я никогда себя не прощу, если не сделаю этого!

С этими словами Альберт взял лицо изумленной Кристины в свои ладони и жадно приник к ее губам.

***

Кирилл вздохнул и грустно улыбнулся, от всей души надеясь, что ему не придется пожалеть о своей откровенности.

— Я бы так ничего и не узнал, если бы не проснулся посреди ночи от жажды; в горле страшно пересохло. Я решил спуститься на кухню за водой, а когда проходил мимо кабинета отца, увидел, что там горит свет. Отец что-то говорил надрывающимся голосом, а мать плакала. Я решил подойти и узнать, что произошло…

Диана отчетливо представила, как сонный Кирилл на цыпочках подкрадывается к дверям и прикладывает ухо к щели.

—… Как ты могла скрывать это от меня столько лет?! — кричал на жену Альберт. — Ты хотела, чтобы я и дальше оставался ничего не знающим кретином, да?

— Я не знала, как поступить!.. — слабым голосом попыталась оправдаться Марина.

— ...и поэтому ты решила сказать, что Кирилл мой сын! — язвительно закончил за нее фразу Альберт. — Я всегда что-то чувствовал! С каждым днем мои сомнения все крепли, пока я не решился тайно провести ДНК-тест и вот ведь какая неожиданность — я не его отец! Впрочем, неудивительно — в нашей семье никогда таких бездарей не было! Мало того, он еще смеет показывать мне свое неуважение! Признайся, ты все ему рассказала! Наверняка вы на пару уже не один год смеетесь надо мной, над моей доверчивостью и щедростью!

— Опомнись! — воскликнула Марина. — Он любит тебя! А то, что он иногда дерзит... это подростковое, это пройдет! Клянусь, он ничего не знает! У него нет никакого другого отца, кроме тебя и никогда не было!

— Поздно с пафосом кричать о его сыновьей любви ко мне, поздно! Знаешь, почему? Потому что сегодня я понял, что ты — лживая мразь!

— Надеюсь, ты не сомневаешься хотя бы в том, что Камилла твоя, — устало сказала Марина.

— Ну в этом у меня сомнений нет, потому что я не забыл взять несколько волосков и у нее.

— Какая же ты и скотина! — взвилась Марина. — Ты никогда не любил своих детей!

— Смотрите-ка, кто заговорил! — хмыкнул Альберт. — Ты не имеешь права выражать мне свое недовольство после того, что я узнал! В этом доме только двое детей — мои, это Диана и Камилла.

— А вот насчет Дианы у тебя никогда никаких сомнений не было, хотя ее мамаша была проституткой!

— Это ты — проститутка! Запомни раз и навсегда! Диана — моя дочь, ее мать всегда любила только меня, хотя я ее — нет.

— Сволочь! Юля до сих пор надеется заслужить твою любовь! — рыдала Марина. — Надеется, что ты назовешь ее дочерью! Зря я послушала своего отца и вышла за тебя замуж, после того как овдовела! Я ошиблась, думая, что ты примешь мою Юлю как свою! Ты никогда меня не любил! Ты никого никогда не любил!

— Однажды любил, дорогая, — вкрадчиво возразил Альберт, — но я потерял свой шанс на счастье уже очень давно. Поэтому, по большому счету, мне на все наплевать. Я живу только ради своих малышек. Не смей в моем доме оскорблять Диану, и сынку своему скажи, чтобы он вел себя с ней подобающим образом, ведь ему хочется хотя бы мизерной доли в завещании! Я прав?..