— То, что вернулось с того света, состояло из самых низших человеческих пороков, горело ненавистью ко всему, внушало такой животный ужас…

— Но ты не боялся, — Риддл наклонился к нему и положил ладони на бедра. Гарри осознал, что его бьет дрожь, но он не в силах был отодвинуться или отвести взгляд. По телу разлилось предвкушение.

— Я не мог. Если бы я испугался, я подвел бы всех. Гриндевальд бы победил.

Борьба с Гриндевальдом была его долгом, предназначением. Он никогда не получал удовольствия от этой борьбы, никогда не упивался адреналином в битвах. Слишком высоки были ставки в той войне, и, будучи неопытным школьником, всё, что ему оставалось — попытаться победить любой ценой.

Сейчас Гарри ощущал, что темная, скрытая сторона Риддла пробуждает в нем что-то…

Азарт?

Именно, азарт. Что бы Риддл ни затеял, Гарри мог дать ему отпор, они были равны.

— Как Гриндевальд обеспечил себе бессмертие? — спросил Риддл, смотря на него снизу вверх, поглаживая его бедра. Гарри прошибло горячим, тягучим желанием. Он попытался сосредоточиться на разговоре.

— Он привязал себя к этому миру, чтобы в случае его смерти слуги могли возвратить его, дернув за эту ниточку.

— Он создал хоркрукс? — в глазах Риддла мерцали оранжевые блики каминного пламени.

— Слава Мерлину, нет, мы боялись этого, — выдохнул Гарри, понимая, что не в силах устоять перед ним.

Наклонившись, он завороженно навис над Риддлом. Их разделял какой-то дюйм. Риддл стянул с него очки и небрежно отбросил их на стол. А потом потянул Гарри к себе на колени и прихватил зубами нижнюю губу.

Ленивых, медленных поцелуев Гарри совершенно не хватило, он запустил пальцы в волосы Риддла и поцеловал того неистово, жарко. Сам же застонал в поцелуй, когда Риддл поддался, кусая за губу вновь, на этот раз сильнее, едва не до крови.

— Мерлин, — простонал Гарри, когда Риддл покрывал влажными поцелуями его шею.

От укуса в шею Гарри вскрикнул и пришел в себя. Возбуждение вперемешку со страхом стягивались в тугой узел. Слишком быстро, слишком сильно. Гарри был не готов к такому урагану ощущений.

Как вообще разговоры о Гриндевальде могли закончиться поцелуями, проскользнула паническая мысль. Мордред, Гарри совершенно потерял контроль над собой, а при Риддле это опасно.

Гарри остановился, тут же, уловив его состояние, замер и Риддл.

Острое чувство вины и стыда заполнило Гарри, он неловко слез с колен Риддла и нервно пригладил волосы. Отвернувшись, чтобы найти очки на столе, он дал себе пару мгновений.

— Не стоило этого делать, — Гарри совершенно не хотелось смотреть на Риддла, но он не был бы самим собой, если бы струсил посмотреть ему в глаза.

Лицо Риддла не выражало вообще ничего. У него была испорчена прическа и искусаны губы, но глаза смотрели внимательно, изучающе. Гарри стало не по себе.

Мерлин.

— Почему ты боишься своих желаний? — наконец прервал тишину Риддл.

— Это не страх.

— Тогда что же? Ты разве не чувствуешь притяжения между нами, зачем отрицать очевидное?

— Притяжение между нами? — повторил Гарри.

Когда он заметил интерес Риддла, то не знал, чего ждать. Принимая во внимание, что Риддл был Министром Магии, и Гарри не знал его мотивов, он вообще ни на что не рассчитывал. И Гарри не думал, что дело дойдет до поцелуев.

— Мы столько ходили вокруг друг друга.

— Да, но я не воспринимал это как… — у Гарри не нашлось слов, чтобы описать свои противоречивые чувства.

— Неужели ты думаешь, что таких людей, как мы, сдерживают какие-то рамки? — усмехнулся Риддл. — Что нас можно смутить моральными устоями, архаичными стереотипами? Или я ошибся в тебе, Гарри?

— Я не против морали, — с вызовом ответил Гарри.

— Кажется, я забыл, с кем имею дело, — со вздохом ответил Риддл. Ему только не хватало махнуть на него рукой. Взгляд Риддла потух, потерял остроту, он как будто ушел в размышления.

Гарри вдруг понял, что смертельно устал и у него нет сил на еще одно противостояние.

— Я пойду, — сказал он.

— До завтра, Гарри, — донеслось до него, но его уже подхватила каминная сеть.

========== Глава 4 ==========

Гарри плохо спал ночью, когда удавалось задремать, снились обрывки разговоров, Риддл, шепчущий на ухо: «Я ошибся в тебе, Гарри?», руки, ласкающие спину, наблюдавшая из темного угла Нагини, леденящий душу смех Гриндевальда. Всё смешалось в такую кучу бреда, что Гарри встал утром совершенно разбитый.

Сетуя на себя, что не догадался выпить зелье сна без сновидений, он смешал чай с бодрящей настойкой и отправился в Министерство.

В приемную Риддла Гарри зашел не без колебаний. Напомнив себе о профессионализме, Гарри постарался отодвинуть вчерашние воспоминания на задний план. Прошествовав мимо Нагини, которая скрывалась за развернутым свежим выпуском «Пророка», он постучал в дверь Риддла. Гарри готов уже был отворить кабинет, как его остановил голос Нагини.

— Министра нет, — не опуская газеты, сообщила она. Заметив на передовице себя и Риддла, Гарри поморщился. Фото, где они пожимали друг другу руки, было взято с празднования последней годовщины победы над Гриндевальдом. Кричащий заголовок «Почему объединились Министр Риддл и Гарри Поттер? Неужели нам что-то грозит?» как раз был в стиле Риты Скитер.

— Хорошо, — Гарри развернулся к ней и сложил руки на груди. — Когда он будет?

— Господин Министр будет позже, у него личные дела, — в её тоне явно слышались нотки превосходства. Гарри подавил желание закатить глаза: как будто знание, где в данный момент пребывает Том Риддл, давало Нагини власть над всем миром.

— Тогда и мне стоит зайти попозже, — решил Гарри. Он не станет ждать Риддла, сидя здесь.

— Мистер Поттер, — Гарри уже был на полпути к выходу, но голос Нагини остановил его второй раз. Она отложила газету и смерила его своим фирменным холодным взглядом. — Напоминаю, что у вас завтра Берлинский конгресс. Надеюсь, вы смените рабочую робу на что-то официальное.

Гарри молча кивнул, понимая, зачем Риддлу такая секретарша, — она отвадит любого посетителя.

Малодушно радуясь, что не застал Риддла на рабочем месте, Гарри отправился в Аврорат, чтобы найти Дина Томаса.

Маленький кабинет в конце коридора, который они делили на двоих, оказался пуст. Вскоре Дин нашелся в подсобке, которую Авроры оборудовали под небольшую кухню: принесли нехитрую мебель, плиту и чайник с разномастными чашками.

— О, привет, Гарри, — обернулся на звук открывшейся двери Дин. — Чаю?

— Нет, спасибо, — Гарри осторожно присел на старый табурет. Тот опасно покачнулся. — Какие новости?

— Да ничего такого, Гарри, — пожал плечами Дин, размешивая сахар в кружке. — Я бы тебе написал.

— То есть расследование стоит на месте?

— Не совсем, — Дин развернулся к нему и оперся на столешницу. — Мы думаем, что нападавший какой-то профан: экспертиза показала, что ядом был неправильно сваренный глоток живой смерти.

— Может, он специально? — скептически уточнил Гарри. Он изучил содержимое вазочки с драже Берти Боттс, но оставшиеся цвета конфет не вызывали доверия. Он уже как-то съел здесь одну со вкусом брюссельской капусты.

— Не думаю. Он к тому же потоптался, как гиппогриф, — оставил кучу следов за собой. Мы сейчас проверяем все версии, как он мог пробраться в Министерство, и, кажется, он прошел через Атриум.

— Да ладно! — воскликнул Гарри. — Еще скажите, что он зарегистрировал свою палочку.

— Похоже на то, — хмыкнул Дин, делая большой глоток чая. — Так или иначе, ему недолго осталось ходить в неизвестных.

— Понятно, — задумчиво протянул Гарри. Идея, что их с Риддлом пытался убить какой-то неуч, никак не хотела укладываться в голове.

Дин зашуршал, разворачивая шоколадную лягушку. Порывшись в кармане, он нашел еще одну и протянул ее Гарри.

— Неужели юный поклонник Гриндевальда? — спросил Гарри и помотал головой, отказываясь от угощения.

— Или выживший из ума старик, — в тон ему ответил Дин.