С опаской взяв наверняка баснословно дорогую вещь, я пошла в примерочную. Наверное, я еще не скоро выброшу из головы тот позорный случай с участием босса и костюма ведьмы.

– Помощь нужна? – выкрикнул Макс. Так и знала! Так и знала, что он не удержится от подкола!

– Ха-ха! – насмешливо выдала я и, застегнув молнию с боку, вышла к нему.

В торговом зале было очень хорошее освещение и много высоких зеркал. И, признаться, я была…

– Вау! – восхитилась консультант. – Потрясающе!

Мне лишь мимолетного взгляда хватило, чтобы понять, что платье действительно прекрасное. Верхняя часть без лямок и держится на честном слове, то есть на моих округлостях. Но зато как роскошно обшит бисером и пайетками корсет, изображая жар-птицу. А вот ниже, к самому подолу юбки, узор переходит в хвост этой самой птицы.

Я сделала шаг, и слева показалась моя нога. Вся нога! Разрез был невероятно высоким.

– Ой!

Я попыталась прикрыться, но тут же подбежала девушка и расправила юбку.

– Это так надо! – заверила она. – Платье создано для того, чтобы привлекать внимание к его хозяйке при каждом шаге. Как я и думала – оно ваше!

И мы обе посмотрели на Максима Алексеевича. Что-то притих мужчина. Сидя на пуфике, он прятал лицо в ладонях.

– Что? Так плохо? – уныло спросила я. Даже как-то расстроилась. В кои-то веки я сама себе нравилась в зеркале, а тут…

Максим потер лицо и посмотрел на меня с примесью муки.

– Слишком хорошо, Ира, – едва не со стоном произнес он. – Я так не смогу.

Девушка консультант хихикнула, но вот я его реакцию не понимала.

– Но ты же сам захотел меня нарядить в платье! – возмутилась. – Как ты себе это представлял?

– Не знаю! Я мазохист, видимо! – воскликнул он и уже совсем уверенно и безапелляционно заявил продавцу: – Пакуйте.

Продавец всплеснула в ладоши и все же подпрыгнула.

– Ура!

На этом покупки не закончились. Девушка всерьез задалась идеей впарить нам все составляющие блистательного, как она выразилась, образа: туфли, сумочку, шаль, бижутерию и даже зачем-то диадему.

– Да не Золушка я! – воскликнула, когда моему терпению пришел конец. Обращалась исключительно к боссу, потому что только он мог прекратить это безобразие: – И туфли у меня нарядные дома есть. Еще с выпускного. Я домой хочу-у-у!

– Уже все! – пообещал он. – Только сумку еще положите.

– Сумки на рынок берут, – поучительно поправила его продавец. – А это безумно красивый клатч.

Я бросила на шефа красноречивый взгляд, на что он хмыкнул и послал меня на улицу. Видимо, для того, чтоб не шокировать стоимостью. Зачем, спрашивается, выдумывать такое затратное наказание?

Домой мы попали ближе к восьми вечера, так как босс еще и в супермаркет изволил зайти.

– Вот это уже совсем лишнее, – ворчала я по дороге домой. – Ты буквально позавчера нам весь холодильник забил. Давай хоть что-то понесу?

– Я сам!

Вздохнула и покачала головой.

– Бабушка сделает мне выговор. Скажет, что с начальством так нельзя.

– Ир, это тактика такая, – поделился Максим. – Надо Варвару Кузьминичну задобрить, чтоб она тебя завтра отпустила.

– И что? Допоздна? – полюбопытствовала я, открывая ключом двери.

– Ага! До двенадцати. Золушка ты моя.

Он подмигнул и со счастливой улыбкой прошел внутрь квартиры. Я на секундочку закрыла глаза, с трудом сдерживая обреченный стон.

«Ну черт же возьми! Почему ты такой красивый?»

Нет, с меня достаточно мучений! Мне недели вполне хватило, чтобы понять, что Максим Алексеевич – мужчина моей самой наглой мечты. Я хочу его! Во всех смыслах. Осталось только засунуть подальше свою скромность и начать действовать. Я, конечно, была воспитана бабушкой, у которой весьма старомодные взгляды на ухаживания. От парней я всегда ждала первого шага, никому на шею не вешалась и в открытую не флиртовала. Наверное, поэтому дальше пламенных поцелуев и зажиманий в укромных уголках у меня не зашло. Но с Максимом все иначе. Всего за неделю он стал мне таким… родным. Его шутки, смех, ласкающий взгляд, мимолетные прикосновения и забота в мелочах – все подкупало. В такого мужчину просто невозможно не влюбиться!

Вот только очень пугала мысль: «А что, если он и близко не чувствует того, что происходит со мной?»

– Ирочка! – позвала бабушка, прерывая мои рассуждения. – Ну где ты там ходишь, когда твой мужчина голоден?

– Мне вот тоже интересно! – выкрикнул Макс. А потом появился в коридоре уже без пакетов и, деловито сложив руки на груди, стал меня осматривать привычным лукавым взглядом.

Я так и стояла, подпирая двери, впервые за все время не в состоянии отвести от него глаз. Даже стыд пропал. Мы зависли в каком-то волшебном моменте, и даже воздух вокруг заискрился. Он не стал отрицать, что мой! Он тоже этого хочет!

Максим сделал шаг и протянул мне руку.

– Пойдем, – сказал он так, будто предлагал составить ему компанию в путешествии длиною с жизнь. По крайней мере, я бы очень этого хотела.

Этим вечером все было иначе. Бабуля не составила нам компанию, сославшись на очень важную серию, которую пропустить никак нельзя. Так что мы остались на кухне одни.

– Тебе не хватает всего этого, да? – поинтересовалась я за ужином. – Домашней еды, разговоров с родителями?

Максим невесело улыбнулся.

– Пожалуй, да. Еще пару лет назад я был рад, что остался один. Моя семья довольно шумная. Чего стоит одна только Лерка. Но сейчас мне очень нравится то, как мы проводим время.

Максим наклонился чуть ниже и потянулся рукой к моему лицу.

– Боюсь, ты меня теперь не выгонишь! – Погладил меня по нижней губе и улыбнулся. – У тебя здесь кетчуп.

– Черт!

Я могла бы сгореть от неловкости, но он только улыбнулся и, облизнув палец, положил мне еще жаркое.

– Варвара Кузьминична! – заорал он. – А можно я Иру завтра заберу?

– Навсегда? – тут же спросила она. Притом голос звучал очень близко, а через мгновение показалась и сама бабушка.

Я округлила глаза, а Максим рассмеялся.

– Ба!

– Бабушка Варя! – возмутился Максим. Вот точно знаю, что она терпеть не могла, когда к ней так обращались. Но боссу и слова не сказала. Нравится он ей очень. – Если бы я Иру навсегда приходил забирать, я бы вам пакетик побольше принес.

– Дожили! – притворно вздохнула я. – Меня уже на еду меняют!

– А чего? Пенсия сейчас знаешь, какая низкая? – пожаловалась бабуля. – А так хоть икорки поем в кои-то веки. Да печень фуа-гра. А еще московскую колбаску люблю. – С прищуром она посмотрела на Макса.

– Да-да, я все записываю, – заверил он.

– И кагорчика еще можно, – продолжила бабушка и, достав из вазы печенье, махнула рукой. – А, забирай. Но чтоб ночевать домой пришли.

– Даю слово, Варвара Кузьминична!

– И еще форель люблю! – послышался ее голос уже из комнаты.

Мы с шефом переглянулись и прыснули со смеху.

– Классная она у тебя, – искренне заявил он.

– Да. Она мне с пеленок и за маму, и за папу, и за лучшую подружку. Родители часто в разъездах. Тоже люди науки.

Хмыкнула, а Максим положил руку на мои плечи и притянул к себе. Я сжалась комочком, прижимаясь к его теплой груди, в самом деле чувствуя себя маленькой и защищенной. Это были вовсе не дружественные объятия. Я хотела, чтобы он знал, что мне нравится вот так сидеть с ним. Потому сама коснулась его руки, а он охотно переплел наши пальцы.

– А что завтра? – спросила я с некой опаской. Пускай только попробует сейчас разрушить пока что самый прекрасный в моей жизни момент какой-то глупой затеей!

– А завтра ты пойдешь со мной на свидание, – тихо, но уверенно произнес Максим.

Щеки грозили лопнуть, потому я прикусила губу и несмело посмотрела на мужчину. Он почти не улыбался, но смотрел на меня с невероятной нежностью. А потом погладил по волосам и чмокнул в лоб.

– Надеюсь, не взорвусь, – прошептал он.