Крайне важной была информация о кризисе в германо-японских отношениях, возникшем в результате войны в Китае. Неспособность японской армии сломить сопротивление более слабого противника показала Берлину ненадежность Японии как военного союзника. Токио, в свою очередь, обвинял Германию в оказании военной помощи китайским войскам. Активная деятельность в Китае германских военных советников, помогавших в организации боевых действий против японцев, а также продолжавшиеся поставки военных материалов и боевой техники из Германии вызвали крайне негативную реакцию Токио, где даже было приняло решение прекратить военно-техническое сотрудничество с Третьим рейхом и начать переговоры с Италией о поставках оттуда некоторых видов вооружения.

После японских демаршей Гитлер все же решил сделать основную ставку на Японию и приказал отозвать большую часть немецких инструкторов и советников из нанкинской армии, а оставшимся — воздерживаться от активного участия в боях против японской армии. Берлин, как докладывал в Москву Зорге, стремился как можно скорее завершить совершенно не нужную ему японо-китайскую войну. Гитлер предложил Токио свое посредничество и помощь в заключении мирного договора с Китаем — при условии, что японская армия после этого будет повернута на север для развязывания войны против СССР.

Японцы в ответ выдвинули свои условия: Китай объявляет о присоединении к Антикоминтерновскому пакту, а также существенно снижает пошлины на все японские товары. Значительно укрепивший при помощи СССР свои позиции Чан Кайши отверг эти предложения, потребовал вывода японских войск и восстановления статус- кво до начала конфликта.

Важной для Москвы была информация Рамзая об обстановке в регионе и возможных действиях Японии и на других направлениях. Он сообщил, что командование военно-морского флота, несмотря на задействование значительной части ресурсов страны в Китае, планировало свои операции на южном направлении, намереваясь захватить британский Гонконг и Голландскую Ост-Индию (так в то время называлась Индонезия). Англичане, как стало известно источникам резидентуры, опасались реализации этих планов, так как считали, что не смогут удержать Гонконг в случае японского нападения. Дислоцировавшиеся там несколько пехотных батальонов английской армии не были готовы к войне и даже не создавали оборонительных позиций на подступах к городу.

Ценную информацию удалось добыть Одзаки. По его данным, в правительстве Японии произошло обсуждение планов дальнейших действий Токио. Рассматривались следующие варианты: заключение мирного договора с Китаем; война против СССР; война против Англии. Какого-либо определенного решения принято не было. Зорге направил об этом телеграмму в Москву. Кроме того, проанализировав ситуацию, он пришел к выводу, что Япония, втянувшись в военный конфликт с Китаем, не в состоянии начать новую войну против СССР в 1937-м и начале 1938 года. Вместе с тем, считал он, Квантунская армия продолжает готовиться к агрессии, а японский генштаб корректировал оперативные планы действий на северном направлении.

Зорге, основываясь на полученной информации, в своем донесении отмечал: «Если до сих пор предусматривались преимущественно наступательные методы борьбы с Красной армией, то теперь предполагается на всех фронтах, кроме участка около Владивостока (где будет осуществлен наступательный удар), действовать по принципу “сдерживающего боя”. Существует убеждение, что Красная армия ответит на японскую провокацию наступательными действиями со стороны Читы и Благовещенска. В этом случае ей дадут возможность постепенно проникнуть вглубь Маньчжурии, чтобы, когда она достаточно утомится и будет удалена от полосы собственных укреплений, решительно по ней ударить».

Рамзай также сообщил в Центр, что генштаб Японии склоняется к тому, чтобы ограничить масштабы войны с СССР районом Владивостока, территорией Приморья и Сахалином, где легче будет добиться успеха. Разведывательное управление направляло эти донесения в Генеральный штаб РККА, где они получили высокую оценку и использовались при планировании ответных действий в случае японской агрессии. Получение подобной, как правило, очень закрытой, информации было одной из основных задач военной разведки.

Зорге в очередной раз запросил Центр о сроках своего возвращения. Напряженная работа сказывалась на его состоянии: он находился в Японии уже более четырех лет и чувствовал большую усталость. В конце 1937 года он в ответ получил указание готовиться к возвращению в Москву, которое воспринял как плановое завершение своей специальной командировки. Через некоторое время Центр потребовал отправить в СССР Куусинен и Штейна, а также информировал Рамзая о сокращении финансирования его резидентуры.

В это время в Москве начальник Разведывательного управления решал судьбу Зорге. Гендин еще раз ознакомился с донесениями Рамзая, после чего окончательно решил сохранить нелегальную резидентуру в Токио и не отзывать Рихарда Зорге из командировки. Он, правда, не согласился с проектом телеграммы, подготовленной начальником агентурного отдела, которая была написана в «теплых тонах» и имела целью дать почувствовать резиденту, что отношение к нему со стороны Центра не изменилось и все его запросы будут удовлетворены. В конце декабря Рамзаю была направлена более «жесткая» телеграмма:

«Качество вашей информации стало выше, но запросам старшего Хозяина еще не удовлетворяет. Надо вскрывать все, свидетельствующее о подготовке войны против СССР… Деньги вам будут высланы».

Это означало, что Рихард не только остается в Японии, но и должен улучшить свою работу. С очередной почтой пришли необходимые для оперативной работы денежные средства, а в служебном письме повторялось требование о возвращении в Москву Куусинен и Штейна. Зорге понял, что может надеяться только на себя и своих ближайших помощников. Он встретился с Одзаки и Мияги, попросил их активизировать сбор актуальной разведывательной информации, сам стал действовать более решительно, иногда даже пренебрегая правилами безопасности.

Уже в январе 1938 года Рамзай передал курьеру Центра 38 пленок, содержавших 1212 фотокопий документов посла и военного атташе, сделанных им в германском посольстве. Времени на эту операцию у Рихарда было очень мало, он сильно рисковал, работая в короткие промежутки времени, когда оставался один в кабинете военного атташе. Но риск оправдал себя, и через некоторое время Зорге получил из Москвы следующую оценку: «Присланные документы представляют большую ценность, в особенности материалы военного атташе Отта. Благодарность за работу».

В Москву с начала 1938 года было направлено еще больше телеграмм, содержавших важную информацию. Только 1 января Центр получил два донесения за подписью Рамзая. В первом из них сообщалось, что японцы создали в Харбине бактериологическую лабораторию, в которой около двухсот научных сотрудников работают с бактериями чумы, тифа и холеры, создавая биологическое оружие для использования в ходе военных действий. Наибольших результатов удалось добиться с возбудителями холеры. Другая телеграмма содержала информацию о подготовке Японией нападения на Внешнюю Монголию, которое могло произойти в скором времени. Затем в Центр поступило еще несколько донесений: о сложной для японцев ситуации на китайском фронте и активизации их попыток добиться от Чан Кайши подписания мирного договора на выгодных для Токио условиях.

В первой половине 1938 года произошли изменения в германском посольстве в Токио, которые помогли Рихарду еще более укрепить там свои позиции. Посол Дирксен покинул Японию, получив новое назначение на пост главы диппредставительства в Великобритании. Он тепло попрощался с Зорге, поблагодарил за помощь. Зорге не менее тепло проводил Дирксена, благодаря которому ему удалось так много сделать для выполнения поставленных Центром задач… Неожиданно для дипломатического состава послом был назначен военный атташе Ойген Отт, получивший незадолго до этого чин генерал-майора.

Новый глава диппредставительства еще больше приблизил к себе своего друга-журналиста. Рихард фактически стал его главным советником, хотя не входил в штат посольства. Ему выделили отдельный кабинет, где он мог работать с секретными документами. Отт знакомил его практически со всей своей перепиской, с результатами встреч с представителями японского руководства, раскрывал все аспекты двустороннего сотрудничества. Каждое утро Зорге, ознакомившись с материалами международных и японских информационных агентств, приезжал в резиденцию посла. За завтраком он рассказывал Отту обо всем важном, что произошло в Японии и мире за прошедшие сутки. Эту информацию Рихард сопровождал безупречным анализом основных фактов и предложениями о подготовке докладов в МИД Германии. Генерал был в восторге от работы талантливого журналиста, искренне помогавшего родине…