Вернув своим мыслям позитивный вектор, я посмотрел на Катю со всей мыслимой отстраненностью. Она приоткрыла рот и чуть учащенно дышала, губы влажно блестели. Не нужно быть левополушарным кинестетиком со сплошной памятью и магистром НЛП, чтобы понять: самочка думает о спаривании. Я испытал квант жалости к этому «сосуду Нечистого», как, вероятно, выразился бы на моем месте убежденный приверженец христианской аскезы, а затем пронаблюдал свою жалость. Несчастные фанатики-христиане, они подвержены страстям до такой степени, что вынуждены истязать собственную плоть и дьяволизировать женщин, отказывая им в наличии души, лишь бы только усмирить свою похоть и обрести мимолетный покой. Попытка избавиться от страстных желаний подобным способом равносильна попытке лечения слабоумия при помощи клизмы с глицином. Восприятие определяет реальность. Для меня секретарша лишена малейшей привлекательности, пусть даже самый строгий педант по части женской красоты не смог бы найти в ее внешности ни единой черты, которую можно было бы хоть немного улучшить.

– Кирилл Игоревич, вас в приемной ожидает Паша, – пропела Катя голоском, который наши предки назвали бы ангельским. О! Теперь все встало на свои места и мокрый огонек в глазах моей помощницы получил внятное объяснение.

– Зови, – сказал я и сел за стол подписывать документы. В основном акты оплаты физическим лицам за «участие в эксперименте по регрессионной гипнотерапии», а также счета от страховых компаний. Коррекционное ретрострахование все еще оставалось самым надежным источником доходов НВМ. Очень интересно, на какие шиши Варистов сейчас гулял бы со своими летними лагерями и субботним шоу в прайм тайм, если бы не наши маленькие шалости по части достоверности истории.

Паша уже зашел в кабинет и теперь мялся на входе, ожидая, пока я отвлекусь от своих бумаг. Меня нисколько не беспокоило его томление. Пусть постоит. Ему просто необходимо тренировать добродетель терпения. До полного отказа от желаний, судя по Катиным глазам, мальчику еще очень далеко. Пожалуй, следует усилить для него курс випассаны, лишним не будет. Я взял в руки последний акт оплаты – в правом верхнем его углу стоял тщательно обведенный красными чернилами жирный восклицательный знак. Лишь по одному этому символу я сразу узнал почерк Андрея Владимировича Слонецкого – моего близкого друга и руководителя ведущей группы медиумов НВМ. А означать сей незамысловатый код мог только одно: человек, которому будет выплачено вознаграждение за участие в эксперименте, есть не кто иной, как носитель души, пригодной для коррекции на уровне Большой тройки. Я ощутил, как подушечки моих пальцев покрылись липким потом, а температура тела повысилась на полтора градуса. Хорошо, что Паша работает у нас неполных полгода, он ничего не заметит. Любой энвээмщик со стажем понял бы с первого взгляда, что меня выбросило из состояния наблюдения, как пробку из бутылки дешевого и теплого французского шампанского. Отложив акт в сторону (нет смысла выяснять детали сейчас – их мне доложат на дневном совещании), я взглянул на визитера.

– Доброе утро, Кирилл Игоревич, – Паша улыбался мне всеми тридцатью двумя свежевставленными зубами.

– Доброе утро, Павел Сергеевич. Как ваши успехи? Много работы? – вопрос получился риторический и двусмысленный. Паша трудился в отделе релятивного анализа, и спрашивать его об успехах было не менее бестактно, чем интересоваться положением дел у представителя группы работников морга. В их случае ответ «много работы» – это хорошо или плохо? Паша служил одним из падальщиков, стервятников, мрачных жнецов на службе конторы. Интересно, как он запляшет, когда его Катя в результате очередной коррекции окажется Машей или мужиком или вообще решит не вочеловечиваться в нашем времени. Нет-нет, утроить випассану. Талантливый парень, обидно будет, если сгорит на эмоциях, с его-то работенкой. 26 лет, кровь с молоком. Крас-савец. Соблазны сами собой его не обойдут.

– Все хорошо, Кирилл Игоревич, – я сделал заключение релятивного анализа по результатам коррекционного локального эксперимента номер 42 07 304312, как вы просили. Ничего особенного, последствия в рамках нормы, но меня заинтересовало кое-что… Я понимаю, вопрос не находится напрямую в области моей компетенции, но справка коллег из отдела сравнительной регрессологии показалась мне неполной… – Паша густо покраснел, его голос постепенно терял громкость по мере продвижения к концу предложения, и слово «неполной» он выговорил уже почти шепотом.

Я не мог вспомнить не только сути локального коррекционного эксперимента номер 42 07 304312, но и того факта, что просил какую-то справку, поэтому молча взял бумаги из рук Паши и отложил их вправо. Малыш еще не знал, что именно вправо я откладываю только те объекты, которые имеют чрезвычайную ценность и важность, а потому стушевался еще сильнее и начал бочком двигаться к выходу из кабинета. Я же, сделав вид, что вернулся к подписыванию страховых счетов, проводил его легким полукивком и почти неслышным «спасибо».

Теперь на моем столе, образуя нерушимый треугольник, лежали три документа, между которыми, несомненно, существовала связь. Я открыл верхний ящик стола, вытащил доску для Лилы и прокидал кубик 6 раз. Впервые за год фишка преодолела третью линию. Я верил Лиле не больше, чем католическому священнику (я знаю, что они оба неправы), но в свои собственные силы верил свято. Только дурак может думать, что фишку на доске двигает проведение мира Духа. Фишку двигает наша собственная магия, рожденная внутренней сечкой. Отчет по Большой тройке, счет на оплату, помеченный восклицательным знаком, и аналитическая справка Паши оказались на моем столе одновременно в строгом соответствии с законом неслучайности совпадений.

Катя снова появилась в дверях кабинета и сообщила, что неофиты собрались в переговорке номер шесть и ожидают меня. Я убрал доску в стол, отчеты и справку оставил на месте, а счет взял с собой. Попадется этот восклицательный знак в кружочке на глаза кому-нибудь поумнее Кати – не обойтись без слухов и пересудов. Облачившись в форменный щегольски-старомодный дублет с вышитыми на спине орлиными крыльями, я направился в сторону учебного корпуса. От главного здания его отделяет стеклянная галерея, вход в которую расположен на двадцать четвертом этаже Правой башни, что шестью этажами ниже моего офиса. На самом подходе к лифтам меня нагнал своей нарочито энергичной походкой лично Сергей Викторович Варистов, директор НВМ по Освещению, а также PR-гений в черт знает каком воплощении. Варистов с разной степенью достоверности приписывает себе все главные агитационные успехи в истории человечества, кроме разве что создания системы пропаганды Третьего рейха и основания секты Свидетелей Иеговы. Избрание Жака Дюэза папой римским, идеологическая основа большевизма, Великая Французская революция и повсеместное распространение тезисов Мартина Лютера – таков лишь далеко не полный список основных пунктов его резюме. Сергей Викторович морщил лоб из-под очков и жевал нижнюю губу. Мрачного старика одолевали думы, навеянные не только шестьюдесятью пятью годами нынешней жизни, но и доброй сотней жизней предыдущих. Стоило ли удивляться, что методы управления, которые исповедовал Сергей Викторович, устарели еще в средние века?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.