*

Юноша зашел в темную комнату. Здесь он никогда еще не был. Кровать, такая большая для одного человека...хотя вряд ли он ночи проводит один. Элрик, на негнущихся ногах, подошел к кровати, упал на колени. Слезы тут же начали застилать глаза, размывая краски. В конечном итоге стальной уткнулся лицом в одеяло, комкая его в руках и разревелся. Взахлеб, рыдая и завывая в голос, ощущая падение и бессилие. Неожиданно тяжелая рука опустилась на его голову и парень дернулся, заставляя Роя поморщиться. – Чего ревешь, златовласка? – Вяло хмыкнул он. Теперь его голос стал хриплым. Эд вытер каплю с носа, которая не успела упасть на мокрое одеяло. – За тебя и за себя реву... – Грубо ответил юноша, смотря в глаза мужчине, в которых затих огонь, что всегда полыхал. По щекам опять побежали слезы, слезы боли и страха. – Дурачок!.. кхе.. – Рой дернул уголками губ, в попытке улыбнуться, но это вызвало слабый кашель. – Это вы идиот, полковник! – Эд взял руку Мустанга в свою и нерешительно коснулся губами, прикрыв глаза. – Сначала потребовали поцелуй, а потом сбежали... Не думайте, что если умрете, то избавитесь от меня! – Я и сейчас готов требовать этот поцелуй!..ох..кхе.. – Вы идиот, полковник!...

====== Желание третье. Рыжая. ======

И снова здравствуйте! 2 года меня носило черт знает где, но я взялась за дописывание заброшенных фнф. Так что, глава в студию! Надеюсь, что Вам понравится. Приятного прочтения:3

На улице снова светило солнце. Птицы пели, стряхивая с веток тяжелые капли холодного ночного дождя. Все было тихо и спокойно, и даже если бы где-то что-то загромыхало, то никаким образом не испортило бы эту прелесть безмятежного утра. Юноша, нацепив светлую косынку, чтобы челка не лезла в глаза, убирался в просторной квартире. Он запретил думать себе о том, что случилось вчера, об этом ужасе, что приключился в его жизни. Парень думал лишь о том, что спящий человек, хозяин этой большой квартиры, нуждается в нем сейчас! Он, стиснув зубы и вдыхая через раз, протирал насухо пол, в который въелась красная кровь, засохшая тонкой коркой. Диван, к сожалению, пришлось выбросить, от него ужасно пахло кислятиной, и Эдвард, нацепив по локоть перчатки, быстро вытолкал этот мусор на улицу. Альфонс его не беспокоил, и юноше было ужасно интересно, чего же брату наплела Риза…

Ему некогда было думать обо всем случившемся, у него было много дел! Прибраться в доме, сходить за продуктами и приготовить еду, а так же постоянно менять холодные компрессы и следить за состоянием раненого… Рано утром Элрик все-таки набрался храбрости позвонить доктору и проконсультироваться у него по поводу состояния полковника, и получил весьма четкие указания по уходу за больным. Этот приятный и оживленный пожилой мужчина с радостью подбодрил его, словно бы он разговаривал с отцом, и пообещал зайти через три дня и осмотреть больного. Парень поднялся с колен, кидая тряпку в ведро с почерневшей водой, и поторопился в ванну, чтобы набрать воду в чистую чашку и смочить мягкое полотенце. У полковника, по всей видимости, легкий жар и плохой сон. Эдвард наливает воду и быстро торопится в темную спальню, всегда такую неуютную и холодную. Ему не нравится находиться здесь, уж больно квартира напоминает кабинет в Штабе. Сколько раз за неделю полковник здесь ночует? Встречает ли его теплый обед по возвращении? Бывает ли этому энергичному и неугомонному мужчине одиноко здесь? Эдвард качает головой, отбрасывая ненужные сейчас мысли, и ставит на прикроватную тумбу чашу. Он осматривает своего начальника… Недавно это лицо озарялось усмешкой, недавно эти сухие и бледные губы, кривясь, называли его Златовлаской, а темные брови в удивлении поднимались вверх и яркие, такие обжигающие глаза смотрели с мягкой нежностью, что присуща этому скрытному человеку. И тут Эдварда как будто осенило! Полковник ведь на самом деле не тот, кем хочет казаться… Карьерист, эгоист, бабник, бесчувственный, жестокий!.. Как много было брошено слов в порыве злости. Но… но если смотреть на все под другим углом, смотреть на него, как на человека, то можно увидеть то, что затронет самые потайные уголки сердца. А ведь этот тиран-начальник тоже в тайне может желать обычной заботы и ласки, может желать нежной бескорыстной улыбки, теплого слова после долгой и напряженной работы, развалиться на диване, обнимая родного человека… Он может желать горячего обеда, а не купленной в магазине еды, давно остывшей и не редко не первой свежести… Разве такой как он не достоин этого всего? Эдварда словно током шарахнуло, он качнулся и быстро помотал головой, желая скинуть с себя неясную пелену острой печали. Юноша отжал полотенце, чувствуя, как пальцы легко немеют от ледяной воды, и аккуратно стал протирать лицо мужчины, покрытое липкой испариной. Его черные, сдвинутые в напряжении и беспокойстве брови неожиданно дергаются, и хмурая жесткая складка разглаживается, придавая безмятежное выражение лица, что так не свойственно этому человеку. Парень лишь еще раз полощет мягкое полотенце, обдумывая, стоит ли протирать грудь, плечи и руки. Приняв решение, он откидывает одеяло, удивленно расширяя глаза, увидев, как розовая полоса четко проглядывается через туго затянутый бинт. Его так сильно ранили, и Стальной до сих пор слышит этот крик в темноте, до сих пор видит это выгибающееся сильное тело в болезненной судороге. Ему вдруг вмиг становится плохо, тошнота подкатывает к горлу и Эдвард усилием сглатывает вставший комок и заставляет себя глубоко вдохнуть и расслабиться, впадать в панику ему ни к чему! Он очерчивает крепкие плечи прохладной влагой, сильные руки, всегда спрятанные под перчатками и мешковатой униформой. Влажная тряпочка приземляется на лоб и Элрик, удовлетворенный своей работой, собирается покинуть комнату, но вдруг замечает широкое окно. Он подходит к окну и открывает его настежь, впуская тот неповторимый запах свежести и силы, что излечивает от любых недугов и дарует силы и безмятежность. Ему приходится задернуть тяжелые темные шторы, чтобы свет не тревожил раненого, а сквозняк, наверняка, не заставил бы ежиться. Комната тут же приобрела какое-то сонное и безмятежное состояние, и Эдвард, довольный результатом, мягко удалился, размышляя о том, что ему придется сегодня что-то приготовить и заглянуть к Альфонсу, чтобы… Неожиданно зазвонил телефон и юноша, подпрыгнув до потолка, при этом разлив воду, сорвал телефонную трубку.

- Эдвард Элрик слушает! – выкрикнул он.

- О, Эдвард, ты все еще там, – из телефонной трубки послышался мягкий, уставший голос лейтенанта Хоукай.

- А разве вы надеялись услышать кого-то еще? – удивился Эд, по привычке поднимая брови.

- Нет, вообще-то я… Хотя, не важно! Если ты там, то все хорошо, – продолжила она, тихо выдохнув в трубку. Они замолчали.

- Риза, я… могу я у вас кое о чем спросить?

- Конечно, Эдвард, нужны какие-то бытовые наставления?

Эдвард неожиданно покраснел, благодаря всех богов за то, что они разговаривают по телефону, и эта чрезмерно заботливая женщина не может видеть его смущенного неизвестно от чего лица.

- Нет!!! То есть, да, я не совсем умею готовить! Могу там картошки пожарить или еще чего такого быстрого, но доктор дал диету из каш, рагу и супов… А я ни слухом, ни духом про все это! – разорялся на жалобы юноша. Из трубки послышался веселый смех. – Ну что вы смеетесь над чужим горем?!

- Ты очень заботлив, Эдвард! – отсмеявшись, проговорила женщина. – Хорошо, я буду приходить и учить тебя готовить.

- Ох, Риза, вы просто луч света в моем беспросветном царстве! – разрыдался Элрик от облегчения.

- Ну-ну, я не собираюсь делать это постоянно! Только сегодня готовкой займусь я, чтобы ты смог тоже отдохнуть, а в остальное время будешь следовать моим указаниям, ясно Эдвард Элрик?!

- Вы так жестоки, Риза, – загундел юноша, в бессилии падая на колени.

- Ладно, я приду к шести вечера, купи немного куриного мяса, морковки, лука и картошки. Куриный бульон самый лечебный и легкий! Так что, бегом на рынок, – затараторила женщина, а потом скомкано распрощалась, оставляя юношу в тишине. Эд вздохнул, насухо вытер пол и, только когда переоделся в выходную одежду, обнаружил, что в кармане у него ни гроша!