— Ух ты, — прошептал он.

— Мы гениальные зельевары, — произнес Драко, подняв взгляд и обменявшись с Гарри победной улыбкой.

— Это решать мне, — отозвался профессор Снейп, склоняясь над их чугунным котлом номер шесть.

Гарри подумалось, что если бы он не смотрел так пристально, то легко мог бы попустить выражение крайнего изумления, мелькнувшее на лице профессора. Но то, что казал Снейп после, пропустить он точно не мог:

— Задержитесь после урока.

У Гарри опали плечи, и он увидел, что Малфой рядом тоже ссутулился. Что они сделали не так? Оно же выглядит прямо как в учебнике! Гарри покосился на котел Гермионы и Невилла. Даже у них получилось не так идеально и гладко.

Гарри, сердито топая, сходил в передний конец класса за стеклянными банками. Они с Малфоем старательно переложили в них зелье, пока оно не успело застыть. Гарри попытался стереть капли со своего учебника, но смог только более-менее равномерно размазать веселую желтизну по всей странице. Они собрали вещи и стали ждать.

— Ты правда думаешь, что я хороший учитель? — спросил Драко после целых двух минут тишины.

Гарри хмыкнул. Наверное, для Малфоя это был личный рекорд.

— Когда я это сказал?

— Когда я рассказывал про магию в корнях и цветках, Поттер, когда еще? — он вздохнул, догадываясь: — Ты этого не говорил.

— Нет, — подтвердил Гарри.

Они еще посидели в молчании, и Драко становилось все неуютнее.

— …но я должен был это подразумевать, — добавил Гарри. — В смысле, ну должен ведь. Снейп нам точно никогда такого не рассказывал. Откуда ты это знаешь?

— От репетиторов, — объяснил Драко.

— А.

После еще одной паузы, покороче, Малфой заговорил снова:

— Я правда благодарен, кстати.

— А? За что благодарен?

Малфой облизнул губы, рассматривая истертый и запачканный зельями пол.

— Ты сказал, что не настолько наивен, чтобы предположить, что я тебе благодарен за вчерашнее. Но это так, разумеется. Ты мне помог, я тебе признателен.

Гарри коротко и нервно хихикнул.

— Ты бы себя слышал… ты точно не знаешь, что говоришь.

— Знаю, разумеется, — резко сказал Драко. — Ты забыл вчерашнее? Я больше не могу лгать, и я слышу… — он сморщился, найдя взглядом своего декана. — Все слышу.

— Тогда зачем?..

— Я должен говорить правду, Поттер. Может быть, до конца своих дней. По-моему, лучше к этому привыкнуть. А ты как думаешь?

Гарри присмотрелся к нему в слабом свете настенных рожков и фоновой магии. Драко казался… несчастным, но полным решимости сделать все, как надо. Гарри очень хорошо знал это чувство.

— А ты не заметил, как редко мы друг друга не понимаем? — продолжил Малфой. — Ты ведь тоже к этому привык?

— К чему? — Гарри сглотнул, но в горле было сухо.

— Говорить правду. Мне, по крайней мере. Да? — не отступал Драко.

У Гарри внутри затрепетало беспокойное чувство, хоть он и не понимал, почему ему так тревожно признаваться в этом: очевидно было, что Драко уже сам все понял.

— Д… да, — выдавил он.

— Ладно, — уверенно заключил Драко.

Гарри так увлекся разговором, что не замечал, что урок закончился, пока мантия кого-то, проходившего мимо, не мазнула ему по щеке. Он стряхнул странное чувство и по привычке встал, но вспомнил, что им надо остаться и поговорить со Снейпом.

Когда класс окончательно опустел, Снейп стремительно подошел к ним. Он взял одну из их банок и, подбросив в воздух, поймал одной рукой.

— Пять баллов Слизерину, — сказал он. — Пять баллов Гриффиндору. — Он прожег их обоих взглядом. — Больше я ничего не скажу, так что вон с глаз моих.

***

Рон и Гермиона ждали Гарри в коридоре возле класса зелий. Гермиона трещала про свое зелье, в явном восторге от того, что смогла сделать такое непростое и полезное дело. Рон изредка вставлял фразы:

— Да, Гермиона, я в жизни не слышал ничего зануднее.

— …а потом я подумала, что, может быть, добавила слишком много окопника… или слишком мало…

— …официально признаю это второй по занудству вещью из всего, что я слышал.

— …так что я решила нейтрализовать его гидрастисом, и…

— …Мерлина ради, Гермиона, какая же ты зубрилка.

Гарри покраснел за свою кучерявую подругу. Рон это не всерьез…

Но нет, он говорит всерьез. Это так. Иначе не могло быть.

Драко грубо протолкался между Роном и Гермионой, так что Рон в итоге остался с помятым ребром и отдавленной ногой.

— Да что с ним такое?

Гарри, пряча улыбку, подумал, что с Драко то же, что и с ним, и со Снейпом тоже. Он закинул руку Гермионе на плечи и улыбнулся ей.

Гермиона зарумянилась и посмотрела на него из-под густых коричневых ресниц.

— Ты в хорошем настроении? — застенчиво спросила она.

Гарри подумал над этим.

— Если не считать странных побочных эффектов зелья, день у меня очень даже неплохой.

========== 5. Всегда есть, куда хуже ==========

Снейпа, эту квинтэссенцию слизеринского гадства, казалось, совсем не волновал тот факт, что Гарри и Драко понимают его истинное отношение к любому вопросу. Он продолжал отчитывать учеников, даже класс Гарри, хотя при этом Драко и Гарри ясно слышали, что он пьет по выходным, что он сам не понимает, как стал преподавателем в Хогвартсе, и что он отчаялся донести до большинства суть своего предмета.

— Вы должны за ним наблюдать, понимаете? — вещал он классу, склоняясь над образцом зелья на своем столе и сосредоточенно прищуриваясь. — Заметить, как пар станет перламутровым. Может ли кто-нибудь сказать, почему это происходит? Поттер?

— Зелье густеет, сэр.

По тому, как Снейп изогнул губы, Гарри понял, что тот в своем типичном стиле его разносит, но смысл его слов был даже обиднее:

— Лишь бы попроще отделаться, да, Поттер? Нашел что-то хоть немного осмысленное — и сразу замолчал и перестал думать. Ты прекрасно сознаешь, что ответ не полон.

Гарри покраснел и опустил голову. Может быть, Снейпа потому и не смущало, что Гарри слышит правду: так ему гораздо лучше удавалось его пронять, чем своим привычным недовольством.

После того, как они сделали обычное количество записей, Снейп прошел по классу, раздавая проверенные контрольные по зельям правды. В них было несколько вопросов по этике, простых фактических, а также схемы приготовления. У Гарри на верхней части работы жгуче-красными чернилами было написано «О». Кое-где в работе встречались комментарии вроде: «странно, что даже подобный личный опыт не в силах преодолеть ваше безразличие к учебе» и «орангутан и то мог бы обосновать лучше». Гарри уже знал, что Снейп говорит неприятные вещи в основном когда разочарован, но все равно почувствовал, как внутри у него разгорелась злость: он правда старательно учил, или… ну, много думал на эту тему.

Снейп взглянул на него с чем-то, похожим на злость, и вслух поинтересовался:

— Тебе действительно безразлично, что с тобой происходит, Поттер, или ты просто считаешь, что Темного Лорда тебе не пережить?

Гарри побелел, застигнутый врасплох — знакомое чувство, которое он уже не раз испытывал в обществе профессора. У Снейпа был настолько иной взгляд на мир, что иногда от этого просто шла кругом голова.

— Я постараюсь быть очень осторожным, — убедительно сказал он.

Снейп чуть улыбнулся и встретил взгляд Гарри, неожиданно разделив с ним шутку:

— Ты не перестаешь это говорить, так что это, должно быть, правда, — пробормотал он. — Так вот, в будущем старайся лучше. Жизнь существовала до него и будет существовать после. Тебе стоит на это рассчитывать.

Гарри кивнул, потрясенный, и снова посмотрел на свою работу. Ему не нужны «отвратительно» за школьные контрольные, потому что однажды у него будет своя жизнь, и кто знает, что ему тогда пригодится. Он понимал это умом, но было трудно вообразить жизнь без Волдеморта, который может все испортить.

И ему пришлось задуматься, что в его собственном словаре на самом деле значило слово «осторожный».