– О солнцезащитных средствах не слышал никогда? – насмешливо выгнул бровь Малфой. Кажется, под сбитое объяснения Поттера воспоминания о заточении в плену отступали на второй план. – Так, значит, я что-то вроде ловца снов на ножках? Должен виться вокруг тебя и отгонять кошмары?
Гарри вымученно улыбнулся и кивнул.
– Скорее, огромная банка снотворного. У меня голова перестает болеть, когда я тебя вижу.
Кадык на бледной шее судорожно дернулся, но Малфой тут же отвернулся, рассматривая комнатку.
– Где я буду спать?
– Ну, можем устроиться на тахте вдвоем, но, боюсь, она не выдержит, − страдальчески сморщившись, сказал Гарри. – У меня есть военный спальник, могу спать в нем.
– Нет, – мотнул головой Малфой. – Точнее, да. Давай спальник. Но на полу спать буду я.
– С чего вдруг такое благородство? – судя по тому, как Драко дернулся, Поттер зря это сказал.
– Не хочу быть искусанным клопами, Поттер, − шикнул в ответ медик. – Давай, доставай. Уже стемнело, и я сомневаюсь, что тут порядок с электричеством.
Не став особо препираться, Гарри выудил из огромного рюкзака искомый предмет, кинув тот Драко, а себе достал свежее полотенце, направляясь к раковине со стойким желанием смыть весь этот абсурдный день.
***
– Париж? – заливистый смех, слегка искаженный треском рации и шумом двигателя, заставил Гарри улыбнуться. – Только не на наш медовый месяц. Гарри Джеймс Поттер, когда я решилась отдать Вам руку и сердце, то надеялась, что у Вас фантазия побогаче будет! – сквозь рацию послышался смех сослуживцев, а Джинни коротко хмыкнула.
Гарри смотрел на движущийся позади него «снитчик» (9), как его гордо звала будущая миссис Поттер, в зеркало заднего вида. Он, вместе со вторым водителем и по совместительству братом Джинни, Фредом Уизли, сидели на передних сидениях новенького бронированного «вольфхаунда» (10) и ехали в авангарде колонны машин их взвода.
Расчет был сделан крайне просто и принят всеми единогласно - груженый вещами далеко не первой, но все же необходимости, джип, вмещающий всего двоих, мало того, что вел разведку и в случае чего позволял связаться со своими подчиненными лейтенанту, но и, благодаря системе создания помех, установленной на борту, обезвреживал возможные взрывные устройства. А если бы и подорвались, то невелика была потеря – главным и чуть ли не самым талантливым водителем всего полка была Джинни, ехавшая позади, а с обязанностями лейтенанта прекрасно справился бы и Невилл, находящийся на три автомобиля позади Поттера.
Гарри улыбался. Сделав неделю назад предложение своей девушке, с которой прошел и огонь пулеметов, и медные трубы разведывательных операций, он, по чести сказать, совсем не ждал, что та согласится. Была ли в этом заслуга безупречно чистого неба над Кандагаром, сплошь усыпанного сверкающими звездами, или дикой романтики дышащей в спину Смерти, но Джиневра согласилась, почти не раздумывая.
– Эй, Гарри, − снова послышался веселый голос девушки, а затем послышался рев мотора переходящего на следующую скорость транспорта. – А ну не спать! – крикнула девушка в окно, обгоняя грузовик.
– Джинни! – вскрикнул Поттер, протяжно ей сигналя. – А ну вернись в строй! Сейчас же, слышишь? – водитель на это лишь рассмеялась, начав ехать впереди джипа змейкой. – Рядовая Джиневра Уизли, к Вам обращается командир взвода! Немедленно вернитесь в строй! – кричал он в рацию; внутри него от легких искр паники грозил разгореться костер злобы и глухого отчаяния. Эта взбалмошная девчонка всегда была себе на уме.
– Ой, да брось, лейтенант, − фыркнула в рацию Джинни. – Мы ездим по этой дороге каждый день, талибов здесь нет уже давно. Что может сл…
Голос прервал оглушающий грохот. Машину, едущую впереди «вольфхаунда», подбросило в воздух. Фред вдарил по тормозам, а за ним начали тормозить и все остальные автомобили. Как в замедленной съемке Поттер видел, как одна за другой по цепочке взрываются мины по обочинам дорог. Осколки и мелкие камни, которым взрывная волны придавала недюжинное ускорение, испещряли «снитч» сотнями мелких дыр. Сквозь бронированную обшивку джипа доносились истошные крики всех находящихся с Джинни рядовых, но голоса самой девушки слышно не было.
Прошло всего несколько секунд, пока взрывы не смолкли, но Гарри эти секунды показались вечностью. Выждав несколько секунд сверху и рублеными фразами раздав приказы по рации, Гарри распахнул дверцу и вывалился в удушающее облако смога и пыли, поднятой ударной волной. Подбежав к полыхающему транспорту, Поттер рухнул на колени рядом с телом. Девушка была еще жива, она смотрела на него стремительно стекленеющими глазами и пыталась что-то сказать, но, из-за торчащего из шеи осколка, не могла. Поттер смотрел в глаза умирающей возлюбленной, держа ее руки в своих дрожащих ладонях, а мимо него, снова будто в замедленной съемке, пробежал Фред и Невилл, которые пытались вытащить из-под покореженного металла Роджера Дэвиса, чьи губы стремительно синели. Финниган тщетно пытался помочь Теодору Нотту, который истошно вопил из-за огня, терзающего его тело. Ли Джордан, увидев под обломками руку Майла Корнера, взялся за нее, чтобы вытащить друга, но, дернув на себя, понял, что держит одну лишь руку, без тела, и, сев прямо на землю, громко отчаянно закричал.
Джинни аккуратно тронула подрагивающей рукой небритую щеку Гарри, притягивая к своим губам. Тот наклонился, замечая собственные слезы лишь тогда, когда тяжелые капли падали на окровавленное лицо любимой женщины.
– Гар…ри, − прохрипела она, улыбаясь одними глазами, и, дождавшись пока Поттер уткнется ухом почти в самые губы, продолжила, − это все… из-за… тебя.
Гарри отшатнулся, неверящими глазами смотря в глаза любви всей своей жизни, пытаясь найти там доказательство того, что она уже сошла с ума, как все люди на пороге смерти; что она врала, стараясь его оградить от боли. Но в глазах было одно глухое презрение, от которого Гарри мелко потряхивало. Он открывал рот, чтобы крикнуть, что она не права, что он всегда ее оберегал, что ему очень жаль, что он будет всегда ее любить, но из глотки не вылетало ни звука.
– Это ты! Ты должен умирать, а не я! Ты отвратительный командир! – выкрикивала женщина в конвульсиях, брызгая на Поттера окровавленной слюной. – И поэтому все умрут, − внезапно отчетливо сказала Джинни и коротко рассмеялась, испуская последний вздох и замирая, уставившись остекленевшими глазами в затянутое дымом небо.
Гарри кричал. Он бил землю руками, разрезая ладони об осколки, загоняя их все глубже и глубже. Он сам бился в конвульсиях, будто действительно умирал он, а не Джинни, будто это его машина подорвалась на фугасной мине. Мотнув головой куда-то вправо, Гарри увидел отброшенный им пистолет. Мысль пришла сразу, стала светом в туннеле.
«Прости меня, Джинни… Родная, любимая, подожди меня, подожди… Я скоро… Джинни…», − беззвучно шевелил губами Поттер, поднявшись на дрожащие ноги, схватив оружие и направив дуло себе в шею, точно туда, где из шеи Джинни торчал осколок. Он был уже готов спустить курок, как вдруг из рук выбили пистолет, а самого схватили сзади, поперек груди, прижимая дрожащие разодранные руки к бокам.
– Что «Джинни»? Ну, что ты вопишь? Не отвлекай ее, слышишь? Никогда не отвлекай невесту перед свадьбой. Платье, букеты, еще какое-то там дерьмо, это же все выбирать надо, да еще и под цвет глаз, - прохладные пальцы гладили кожу там, куда доставали. – Ты, что, хотел, чтобы она в этом клоповнике сидела? Брось. Сейчас ей тепло, светло и спокойно, и она дождется тебя, обязательно дождется, – говорил смутно знакомый голос ему на ухо. – Но сейчас слишком рано. Знаешь, как долго готовятся девушки к свадьбе? Да с рождения. А теперь у нее есть для этого целая вечность, − дым вокруг Поттера сгущался, фигуры тонули в темноте, но дышать становилось все легче, а сердце, колотящееся где-то в горле, постепенно успокаивалось. – У вас будет воистину прекрасная свадьба, а потом детишки пойдут. Наверное. Не уверен, как там, наверху, к этому делу относятся, − Гарри распахнул глаза, уставившись невидящим взглядом в потолок небольшой комнатушки.
