Вороница с Элайей остались вдвоём. Он молчал. Она не могла даже посмотреть на него, постоянно отворачивая блестящее от слёз лицо и даже не пытаясь понять, почему он приказал анатому, эльсодскому врачу высшей квалификации, её вылечить.
— Зачем ты это сделала?
Его тихий, полный разочарования голос оказалось вынести ещё тяжелее.
— Я не хотела, — еле выговорила Вороница. Губы у неё дрожали, слёзы никак не хотели останавливаться.
— Ты сбежала, несмотря на своё обещание, — Элайя продолжал сверлить её взглядом. — Более того, тебя обвиняют в убийстве твоего же охранника. И всё что ты можешь сказать это «я не хотела».
— Я никого не убивала, — пробормотала Вороница сквозь слёзы.
— Тогда объясни! — требовательно приказал он.
Вороница тяжело дышала. В её голове проносились мысли о прошедшем. Она думала о том, что не хотела от него убегать, о том, что была в ужасе от содеянного Ео… И сейчас, несмотря ни на что, он сказал не «ты убила», а «тебя подозревают». Значит, есть шанс оправдаться… Если рассказать ему всё, он поверит, поймёт…
Но тут же Вороница вспомнила о том, как умоляла Ео о помощи. Хинирианка, скрепя сердце, согласилась. О том, что Ти-иен, возможно, погибла, помогая ей. Рассказать всё — значит подставить ещё и Ео…
— Я никого не убивала, — повторила Вороница, ещё горче плача.
Блек приблизился к ней вплотную и поднял пальцами лицо за подбородок, вынуждая смотреть прямо в глаза, читая в них раздирающую её боль и безысходность.
— Моё командование уверено, что убийца у меня в руках, — тихо проговорил он. — Поэтому подумай, это всё, что ты можешь сказать в своё оправдание? Кого бы ты ни покрывала, она этого не стоит.
Вороница открыла было рот, но, вздохнув, закрыла его. Элайя догадывается, что всё не так просто. Но он не услышит от неё правды, кроме этой.
— Я никого не убивала, — с надеждой повторила она, сглотнув. Он должен понять!
— Как знаешь, — Блек развернулся и вышел, больше не сказав ей ни слова.
Вороница осталась одна. Когда Элайя ушёл, ей оставалось только продолжать горько плакать, ругая себя за все глупости, которые принесли столько беды. Она не знала, сколько прошло времени. Свет после ухода Элайи погасили. Может, вот оно, наказание, придуманное Блеком? Может, её просто замуровали и бросили умирать?
Только когда Вороница вконец уверилась, что никогда не выйдет отсюда, дверь снова отворилась. Пока женщина, моргая, снова привыкала к свету, вошедшие эльсы сняли с неё цепи и поставили на пол. Вороница пошатнулась, потирая уставшие руки. Но солдаты не собирались давать ей времени прийти в себя. Они не грубо, но настойчиво вывели землянку наружу. Вороница немного замешкалась в дверях, но эльсы буквально волочили её за собой. Сопротивляться нереально. Её повели по светлым пустым коридорам куда-то направо. Несмотря на озноб и дрожь, общее самочувствие намного улучшилось.
— Куда мы? — спросила она у своих конвоиров.
Эльсы её проигнорировали. Даже не взглянули, продолжая упорно вести вперёд. Они остановились у железной двери, тяжёлой, как и у темницы, из которой вышли.
— Значит, меня просто посадят в другом месте? — Вороница попятилась, но один из солдат распахнул дверь, а второй быстро запихнул её вовнутрь.
Землянка ошиблась. Её привели вовсе не в камеру. Они вошли в довольно просторное, освещённое помещение. Не давая женщине опомниться, эльсы усадили её на жёсткую скамейку, обхватив поперёк туловища широкими, прочными ремнями, а сами встали по бокам. Уже отсюда Вороница получила возможность хорошенько осмотреться. Прямо перед ней стоял каменный стол с ремнями, местами потемневший непонятно от чего. У выхода ещё солдаты. Ближе к противоположной стене находились уже знакомый ей анатом и ещё один хмурый, коротко стриженный эльс, держащий в руках что-то наподобие большого сундучка. Прямо на середину комнаты вышли двое высоких, явно недовольных эльса и — сердце Вороницы сжалось — Элайя.
«Видимо, меня привели на мой суд, — обречённо подумала Вороница, сжав кулаки. — Но с каких пор эльсы судят женщин?»
Блек тихо спорил с одним из недовольных эльсов, который был повыше ростом и с широкими могучими плечами, но о чём — не слышно. Потом он повернул голову к землянке.
— Я дал тебе достаточно времени подумать, — спокойно обратился Блек к Воронице, — чтобы рассказать, что на самом деле произошло.
Вороница, потупившись, поджала губы.
— Собираешься взять всю вину на себя? — Элайя бросил на Вороницу испытывающий взгляд, но та словно воды в рот набрала.
В дверь постучали.
— Входи, — Элайджа не сводил глаз с провинившейся женщины.
В комнату впорхнула нежно улыбающаяся Ео с подносом в руках, на котором стояли дымящиеся стаканы.
— Хозяин, вы хотели, чтобы я принесла… — начала она, но, увидев Вороницу, умолкла на полуслове. Улыбка слетела с её губ. В помещении воцарилась такая тишина, что стало слышно позвякивание стаканов об поднос. У Ео тряслись руки.
— Вы… вы поймали её, — в голосе хинирианки прозвучала смесь страха и надежды.
Вороница, даже объятая ужасом, отметила, что Ео сама на себя не похожа. Где та спокойная, безэмоциональная женщина? Она сейчас ведёт себя как влюблённая наивная девочка.
— Что застыла? — Блек не обратил внимания на изменения в её поведении. — Предложи напитки присутствующим.
Ео смущённо кивнула и принялась обходить с подносом эльсов.
— Помнишь, я обещал тебе, что виновница поплатится? — обратился он к Ео на земном, пока она обслуживала анатома. — А я никогда не нарушаю слова.
Ео, едва побледнев, опять кивнула.
— Что… вы с ней сделаете? — она бросила краткий взгляд на Вороницу.
— С убийцей? — Элайя усмехнулся. — Ничего хорошего. Кстати, Вороница, я полагаю, что вы с Ео успели хорошо познакомиться, когда она по моему недосмотру попала к тебе в услужницы?
Вороница растерянно подняла голову. Она не понимала, к чему клонит Блек.
— Но всё же я хотел представить тебе её полностью и окончательно. Когда-то давным-давно Ео была собственностью моего отца.
— Но… — Вороница перевела взгляд покрасневших глаз на услужницу. Та выглядела не менее растерянной, чем землянка.
— Когда я был ещё подростком, я частенько натыкался на неё в отцовском доме, как я думал, случайно. Женщина казалась очень любезной. Но потом её любезность стала слишком навязчивой. Постоянные намёки, излишнее хихиканье, причём так, чтобы непременно заметили другие. В итоге после нескольких, абсолютно никем не подстроенных, — Блек сделал акцент на последнем слове, насмешливо повернувшись к хинирианке, — столкновений моего отца с нами, он решил, что мне очень нравится его вещица. Шаг рискованный со стороны Ео — он мог разозлиться. Но, к удивлению, на него нашло милосердие, и он просто подарил мне её.
Элайджа небрежно сел, сведя вместе кончики пальцев. У услужницы был вид затравленного зверя, попавшего в капкан. Никто из прочих присутствующих их особо не слушал. Каждый занимался собой.
— Так получилось, что я, молодой то-капитан, ничем не интересующийся кроме службы, стал обладателем совершенно ненужной мне вещи. Разумеется, я сделал с ней то, что первым пришло в голову: подарил военной базе, к которой привязан. Что явно оказалось ошибкой.
— Х…хозяин! — с мольбой воскликнула Ео.
— Абсолютной ошибкой, — безжалостно добавил Элайя. — Нужно было продать как можно подальше от себя. Но, к сожалению, тогда я не подозревал, к чему всё может привести. На базе, став услужницей, Ео продолжала навязчиво предлагать свои услуги именно мне. Я не возражал. Напротив, её внимание мне льстило. Убеждало в собственной неотразимости. Но оно очень быстро надоело. Одна и та же услужница, которая даже не нравится… Разумеется, я пользовался и другими, — Блек задумчиво провёл руками по волосам. — Но вот какая странная штука… Стоило какой-нибудь женщине побывать у меня несколько раз — так с ней непременно что-то приключалось. Одни пропадали бесследно, другие кончали с собой, оставляя жалостливые записки об ужасах жизни на Неко, хотя до этого половина из них была всем довольна. Третьих продавали, а четвёртых обвиняли в каком-нибудь проступке, мелком или не очень, но всё заканчивалось для них плачевно. Не так ли, Ео? — Блек подмигнул застывшей на месте хинирианке. Та даже не замечала, что поднос наклонился и напитки пролились на пол. — Скажу честно, мне было плевать. Никогда не придавал значения, что несчастья случаются только с моими услужницами. Но потом уже не мог не обратить внимания, что каждый раз, после исчезновения очередной женщины, Ео начинала вести себя иначе, а именно: полностью копировать поведение пропавшей услужницы, которая, по её мнению, мне нравилась. Даже сейчас. Посмотри внимательно, Вороница, она тебе никого не напоминает?
